Имена, даты, цифры пронеслись у меня в голове. Тет-17, Сед-21, Альфа-14. Комиссия Лазло... Чрезвычайная комиссия Лазло и ее доклад. Июнь 2106 года.
— Да. И кроме того, ваши собственные воспоминания об Альфе-ноль... Из роботов не получаются хорошие солдаты.
— Но получались раньше,— заметил я.— Вплоть до двадцать первого века. Управление поведением — мечта генералов. Создали бы армию, собрав самые ценные черты СС, преторианской гвардии, Золотой Орды и «зеленых беретов».
Полковник усмехнулся.
— И выпустите эту армию против взвода людей в современных боекостюмах. С ней покончат в два счета. Если только у каждого солдата в этом взводе будет своя голова на плечах. Тогда он будет драться как черт, чтобы спасти свою жизнь.
Было выведено поколение солдат со скорректированным с самого рождения поведением. Идеальные бойцы.
Великолепно работали одной командой, кровожадные, собственную жизнь в грош не ставили. И что же? Тельциане разгромили их в пух и прах. Они тоже не щадили своих жизней, но у них это лучше получалось. И их всегда было больше.— Кинок поднял стакан и начал разглядывать разноцветное содержимое.— Я видел ваш психопрофиль. Старый и новый, сделанный после «коробки». Они ничем не отличаются.
— Будем надеяться.— Я помахал рукой, чтобы принесли еще пива.
— Возможно, это не так уж хорошо.
— Что, из меня не выйдет офицера? Я это с самого начала им говорил. Я не лидер по натуре.
— И да, и нет. Хотите, скажу, что показал психопрофиль?
Я вздохнул.
— Это ведь секретно?
— Да,— сказал он.— Но вы теперь майор. Можете потребовать профиль любого человека в вашей группе.
— Не думаю, что вы меня чем-то удивите. Но мне было бы интересно. Кому бы не захотелось взглянуть в зеркало?
— Возможно. По психопрофилю вы — пацифист, но побежденный пацифист, от этого у вас легкий невроз, с которым вы справляетесь, перенося вину на армию.
Пиво было очень холодное, у меня заныли зубы.
— Ничего удивительного тем не менее.
— Если вам нужно будет убить человека, а не тельцианина, я не уверен, что вы сможете, хотя знаете теперь тысячи способов, как это сделать.
Вероятно, он был прав.
— Определенный потенциал лидера у вас имеется. Но вам бы он пригодился как учителю или министру. Вы бы действовали из побуждений симпатии, привязанности. У вас есть стремление влиять на других людей, но убеждением, а не приказом. Отсюда следует, что вы правы — офицер из вас выйдет плохой, если вы не перестроитесь.
Я захохотал:
— В ИСООН все это знали с самого начала, когда приказали мне стать офицером.
— Здесь важны и другие параметры,— сказал он.— Вы, например, хорошо приспосабливаетесь, в меру сообразительны, хорошо анализируете. И вы один из одиннадцати человек, прошедших сквозь всю войну.
— Выживаемость — это добродетель рядового. Но офицер должен быть образцом. Капитан покидает корабль последним.
— Только не за тысячу световых лет от базы, где вас можно заменить,— хмыкнув, ответил полковник.
— Все равно. Одного не пойму, зачем нужно было вытаскивать меня с Небес, возиться с переподготовкой и так далее, когда здесь, на Старгейте, добрая треть людей — куда лучший материал, чем я. Боже, армейское мышление!
— Бюрократическое скорее. Год вашего рождения внушает уважение, не годится оставлять вас в подчиненных.
— Это все разница во времени. На самом деле я был всего в трех кампаниях.
— Не важно. К тому же это в два с половиной раза больше, чем в послужном списке среднего солдата. Мало кто выживает. Возможно, ребята из масс-медиа попробуют сделать из вас национального героя.
— Национальный герой,— И я отпил свое пиво.— Где же ты, Джон Уэйн, ты так нам теперь нужен.
— Джон Уэйн? — Он покачал головой.— Знаете, я сам в «коробке» не бывал. В военной истории, я не эксперт.
— Забудьте, не важно.
Кинок осушил свой стакан и попросил принести ему,— провалиться мне на месте! — ром «Антарес».
— Ну, хорошо. Предполагается, что я введу вас в курс дела. Что бы вы хотели узнать: о том, что мы называем «курсом дела»?
— Так вы не бывали в «коробке»? — Что это я к нему пристал?
— Нет, это только для боевых офицеров. За три недели на вас расходуется столько энергии и машинного времени, что можно было бы управлять Землей несколько дней.
— Ваши знаки показывают, что вы боевой офицер.
— Практически я бывший боевой.
Принесли ром «Антарес» — высокий стакан с прозрачной янтарной жидкостью и кусочками льда на поверхности. На дне плавал ярко-красный шарик размером с ноготь большого пальца.
— Что это красное?
— Корица. Эфир с добавкой корицы. Неплохо... хотите попробовать?
— Нет, я уж лучше пива.
— Внизу, на первом уровне, в библиотечном компьютере имеется блок «деловой ориентации». Мои люди своевременно вводят новую информацию. Каждый день. Можете обращаться туда, если возникнут вопросы. В основном вам нужно... подготовиться к встрече с вашей группой.
— А что, они не люди? Киборги? Клоны?
Он засмеялся:
— Клонирование запрещено законом. Проблема в вас... в вашей, э-э, гетеросексуальности.
— Ну, это не проблема. Я человек вполне терпимый.
— Да, да, профиль действительно показал, что вы... считаете себя терпимым. Но дело не в этом.
— Разве? — Я уже знал, что он хочет сказать.
— В ИСООН набираются только эмоционально устойчивые люди. Я понимаю, вам трудно с этим свыкнуться, но гетеросексуальность расценивается как эмоциональная нестабильность. И относительно легко излечивается.
— Если они собираются лечить меня...
— Успокойтесь, вы уже слишком стары для этого.— Он сделал маленький глоток.— Вам не так уж трудно будет с ними ужиться, как вы...
— Погодите, вы хотите сказать, что в группе нет больше таких, как я?
— Уильям, их нет нигде, даже на Земле. Кроме нескольких сотен человек — ветеранов и неизлечимых.
— Ага.— А что я мог сказать? — Жестокий способ решить проблему перенаселения?
— Возможно. Но он действует. Население Земли держится на уровне миллиарда. Как только кто-то умирает или покидает планету, выращивают ребенка.
— Не рождается?
— Рождается, но другим способом. В ваше время существовал такой термин — «дети из пробирки», но сейчас они, конечно, пробирками не пользуются.
— Да, это достижение.
— В каждом роддоме имеется искусственная утроба, в которой происходит рост зародыша в течение восьми-де-вяти месяцев, после чего он «рождается», как вы говорили. Это занимает несколько дней — ничего похожего на родовые муки, как в ваше время.
