Хвоста не было, иначе бы их уже давно нашли и убили. Скорей всего их сочли мёртвыми и не стали перепроверять.
Седьмой почувствовал ладонь девушки в своей, сжал её, чтобы убедиться в этом, и повёл её новой дорогой. Он не знал, куда и как. Арионтас — последнее безопасное место, стал кладбищем, где похоронены люди под плитой надежды. Вечно скитаться по миру, быть в бегах — не жизнь. Сдаться? Можно ли назвать это выходом?
Они шли долго. Избегали дорог и троп. Каин не останавливался — украдкой проверял состояние раны, подсчитывая оставшееся у него время. Почувствовав, как Карлин от бессилия всё чаще спотыкается и находит в нём опору, вспомнил о том, что силы девушки не безграничны. Он не умел поддерживать и вдохновлять, не умел внушать надежду. Карлин достался не лучший спутник в последние дни её жизни.
«Если ещё будут эти дни».
Седьмой остановился. Лесополоса редела. В конце между деревьев угадывались очертания старой постройки.
— Жди здесь.
Пытаясь уйти. Он почувствовал, как крепко из последних сил Карлин цепляется за него — не просит, а без надежды умоляет его не оставлять её.
— Я вернусь за тобой.
Универсал уже давал ей обещание и сдержал его в прошлый раз. Сейчас всё могло обернуться иначе, но, потеряв свою команду, он не мог рисковать её жизнью. Каин был вынужден оставить девушку и проверить всё до того, как допустит ещё одну фатальную ошибку.
Лес закончился у разбитой дороги, окружённой с двух сторон забором старого ранчо. Кораль пустовала — одна из стенок была сломлена. Это давало шанс животным разбежаться в поисках спасения и новой жизни за пределами ранчо. Старая усадьба обветшала и чудом ещё стояла. С пробитой крыши свисали доски и поваленные деревья. Находиться внутри было опасно. Патрон ранчо встретил свою смерть у камина с фотографией жены в руках — не выдержало сердце.
Рядом с жилой постройкой осталась небольшая конюшня, прилегающая к ней западной стеной. Она пребывала в лучшем состоянии и не грозила упасть на головы незваным гостям. Распахнув двери, Каин закрыл нос рукавом — конюшня дыхнула сладковатым запахом. Осмотревшись, Седьмой нашёл причину — кобыла сослужила службу хозяину и сопроводила его в мир мёртвых на своей спине. Она мучительно умирала, угасая от жажды и голода. Голодное животное собрало всё сено с пола, не оставив ни соломинки. Пыталась грызть дерево своей клетки и высвободиться, но не хватило сил. Над её осунувшимся телом роилась стая мух; паразиты поедали мёртвую плоть, превращая красавицу в уродливый кусок гниющего мяса.
Никого живого здесь больше не было.
***
С наступлением ночи воздух стал холоднее. Карлин смотрела в сторону ранчо, но в сгустившейся темноте не различала образов. Всё слилось. Любой шорох привлекал внимание, порождая страхи. Всего лишь пролетела птица, а сердце пустилось в пляс, выбивая тревожное дыхание. Остаться одной — страшнее, чем вновь пережить оккупацию. На открытой территории девушка чувствовала себя беззащитной.
— Карлин, — он позвал её по имени, и все её страхи исчезли с волной дрожи и камнем облегчения. В тёмной фигуре она узнала Каина.
Заброшенное ранчо — неплохой вариант устроить привал. Седьмой вытащил наружу тело лошади и оставил конюшню проветриваться, надеясь, что полы и стены не успели пропитаться смертью.
— Это всё, что я смог найти.
Пара банок с консервами и одна стеклянная с чем-то тёмным. Девушка удивлённо посмотрела на содержимое последней банки, перевернула его, наблюдая за тем, как тёмная жидкость вместе с кусками чего-то похожего на фрукты, перекатывается со дна банки к крышке. Слишком жидкое для варенья.
Крышка сдалась под напором. Потянуло сладким запахом слив. Придирчиво принюхиваясь, Карлин сделала пару глотков, пробуя на вкус.
[Disturbed — The Sound of Silence]
— Компот, — констатировала девушка. — Как в детстве, — она улыбнулась, переведя взгляд на Каина.
Беспечное прошлое казалось таким далёким. Сидеть на крыльце дома, слушать, как стрекочут сверчки. В небе горят звёзды, и светит молодая луна. Расслабленно откинуться на руки и вытянуть уставшие ноги. На несколько мгновений забыть о войне и смертях. Забыть о потерях и том, что в их жизни никогда не настанет покой.
— Добавить объятия и можно вспомнить первое свидание с Лораном Милзом, — усмехнулась девушка.
— И как это было?
Карлин не ожидала вопроса. Простые беседы не в духе Каина.
— Что? — опешила девушка.
— Свидание, — он оставался таким же невозмутимым; смотрел на неё, ожидая объяснения.
Её ответ мог уложиться все в одно слово — «ужасно». Милз с его манерой самолюбования, отцом-шерифом и поцелуем со скобами был самым ужасным вариантом. Атмосфера покоя и юношеский романтизм напомнили ей об этом.
— Ты другой.
Брови универсала подлетели вверх — изумление и недоумение.
— И как я должен это понимать?
— Ну… Во время поцелуя с тобой я не боялась, что у меня язык застрянет в скобах и нас так застукает мой отец.
Пару секунд Карлин смотрела на перекошенное лицо универсала, а после произошло что-то невероятное — она услышала смех. Смеялся Каин.
— Что-о?? — улыбка наползала на её лицо. От его смеха ей самой захотелось рассмеяться. — Ты себе даже не представляешь, насколько это было ужасно.
Отсмеявшись, Каин с улыбкой посмотрел на девушку.
— Не представляю.
***
Ночь на конюшне прошла спокойно. Свободное стойло, подстилка из сена вместо постели; пыльный плед заменил одеяло. Если не смотреть в опустошённое стойло — всё не так плохо. Карлин давно спала, прижавшись к нему. Он не хотел её тревожить, но смог осторожно выбраться из объятий и вернуться в дом. Универсал хотел сделать это ещё до того, как показал девушке ранчо. Найти нитки с иглой, спички и бинты. Застоянная вода в бочке лучше, чем грязь в ране. Промыть, освободить рану — небрежно извлечённая пуля осталась где-то на дороге. Оценить состояние и самостоятельно зашить, надеясь, что сможет протянуть и регенерация справится.
Утро наступило слишком рано — Каин чувствовал усталость во всём теле и нахлынувшую на него апатию. Он крутил в пальцах чип Шары, неотрывно смотря на него. Седьмой потерял весь свой отряд. Не смог выполнить возложенную на него задачу и лишился своей цели. Мог ли он назвать их друзьями, зная правду?
— Каин.
Он отвлёкся, зажав чип в кулаке, и перевёл взгляд на девушку. Карлин — всё, что у него осталось, и он должен был защитить её. Вот только как? Каждое его движение, его борьба, неизменно приводили их к смерти, словно ею он платил за то, что сам ещё жил. Можно ли назвать это жизнью?
Им нельзя задерживаться даже в таком месте, не представляющем ценность для других. Их никто не ищет, но они должны быть осторожны.
Каин принял решение — они отправятся в восточный Ридриган. В военном городе больше шансов выжить, чем с мирными, питающими иллюзии и не приспособленными к жизни в новом мире.
— Каин… — тревожный шепот. Он тоже это слышал. Машина. Совсем близко. Внедорожник. Он остановился перед конюшней.
С улицы доносились мужские голоса. Каин поднялся, подобрался ближе к двери, выглядывая наружу через щель. Двое вооружённых мужчин покидали машину. Никаких обозначений. Больше похожи на гражданских, но в военное время нельзя доверять человеку с оружием.
— Что мы забыли в такой глуши? — недовольно протянул молодой мужчина, с недовольством захлопывая дверь машины.
— Легче! Или я тебе руки в задницу затолкаю.
— Нельзя туда затолкать то, что уже оттуда выросло, — посмеялся другой.
Первый замахнулся, собираясь припечатать обидчику, но был остановлен вторым.
— Крег! Иди лучше посмотри, что здесь есть полезного. Я займусь домом, а ты посмотри, может, какой скот остался поблизости.
— Нахрена мы сюда приехали, — бубнил Крег. Сплюнув на землю, он глянул в бочку с водой, поправил волосы, всматриваясь в своё отражение, и пренебрежительно пнул ёмкость ногой. Она опрокинулась, расплескав воду по песку и земле.
