мое мнение, испанцы еще легко отделались, всего-то пятьдесят трупов. Если бы дошло до применения стихий, счет пошел бы на несколько тысяч «холодных». Потом последовало бы объявление войны Испании со стороны России, Франции и Италии с Монако, и жертвы мы с вами считали бы уже сотнями тысяч. Вот и говорю, что на Ибице мы просто развлеклись. А так жалко, конечно, Шурку — парнишка только жить начал, а тут такая лютая подстава со стороны старших родичей!
Молодые люди дружно хмыкнули, а свое мнение решил высказать Нарышкин:
— Вот что ни говорите, а я почему-то был уверен, что Коля с Сашей из нас всех последними женятся, особенно при таком демонстративно разгульном образе жизни братьев. Кстати, Александра старшие Романовы пристроили, теперь настала очередь Николая и Алексея. А если учитывать, что наш правящий род решил отступить от правила брать в жены своим молодым людям девушек только из отечественных родов, возможны интересные варианты…
Нарышкин, а за ним и Каранеев с Багратионом повернулись к Долгорукому.
— Дюша, — улыбался Виктор Нарышкин, — мы все понимаем, но хоть намекнешь?..
Долгорукий просто отмахнулся:
— Нашли у кого спрашивать! Сам от появления Шурки в обществе Изабеллы обалдел.
Когда же взгляды троицы переместились в сторону смущенного Петрова, нервно тискавшего в руках бокал с коньяком, все тот же Долгорукий громко откашлялся:
— Друзья, я все-таки намекну: вам следует остановиться прямо сейчас.
Первым из троицы шумно выдохнул Багратион:
— Уф, Дюша абсолютно прав. Ведем себя хуже баб! Дюша, спасибо! А ты, Александр, — Сандро с виноватым видом смотрел на художника,— прими извинения, что поддались эмоциям и невольно… Короче, Шурка, ты понял.
— Ничего страшного, — кивнул тот. — И вы не думайте, что я кому-то передам содержание нашего разговора.
Следующие пять минут молодыми людьми были потрачены на выражение взаимного респекта и заверений в вечной дружбе, потом дело дошло до коньяка, под который присутствующие перешли к обсуждению очень противоречивого общественного института под названием «брак».
* * *
Изабелла Савойская уже успела отойти от эмоций, связанных со встречей на пляже с бывшим женихом Георгом Виндзором, но тут образовалась новая проблема: если Стефания Бурбон с Евой и Кристиной Гримальди позволили испанке находиться в их компании, то вот русские девушки Изабеллу избегали, стараясь не пересекаться с ней даже взглядами. Несмотря на то что умом Савойская их в чем-то даже понимала, знаменитая испанская гордость заставляла девушку «держать лицо» и прятать обиду глубоко внутри. Ситуацию попытался слегка сгладить Александр, державшийся с Изабеллой все время рядом:
— Не обращай внимания! — улыбался он, взглядом указывая на компанию русских девушек, что-то оживленно обсуждающих в стороне. — В конце концов, их тоже можно понять. Как говорят в России… — Александр задумался на секунду, — силой любить не заставишь.
— А если приказать им вести себя хотя бы в рамках приличий? — фыркнула принцесса. — Вот у нас в Испании…
И тут же была прервана посерьезневшим Александром:
— Изабелла, забудь выражение «вот у нас в Испании» и не вздумай его использовать в присутствии старших Романовых, особенно императрицы. Иначе… — молодой человек тяжело вздохнул. — А что касается девушек, то приказать им вести себя в рамках приличий я, конечно, могу, но, уверяю тебя, приведет это к обратному эффекту. Объяснить почему?
— Не надо… — нахмурилась Изабелла. — Дружите с детства, вместе учитесь, входите в одну большую и дружную компанию, микроклимат в которой ты из-за меня портить не собираешься…
— Именно, — кивнул Александр. — Просто дай им время, лишний раз не провоцируй, и все наладится.
— Хорошо… — вздохнула в ответ принцесса. — Но эта Демидова меня реально выбесила, и я обязательно найду способ с ней рассчитаться! Только попозже…
— И опять мимо, — поморщился Александр. — Так уж получилось, что род Демидовых в Российской империи имеет особый статус, позволяющий его членам…
Великий князь еще какое-то время посвящал невесту в особенности межродовых отношений в империи, пока к ним не подошла Соня Ольденбургская:
— Александр, прошу прощения, — обратилась к Романову она. — Можно у тебя ненадолго забрать Изабеллу? А то мы с ней даже познакомиться толком не успели.
— Конечно-конечно! — кивнул тот. — Изабелла, если что, я рядом.
И Александр направился к компании молодых людей, собравшихся у бара, а Соня указала Изабелле в сторону моря:
— Прогуляемся?
— С удовольствием.
Пару минут девушки шли молча, пока норвежка не заявила:
— Если хочешь знать, мое появление в Монако было встречено немногим радушнее, чем твое.
— И с чем это было связано? — заинтересовалась испанка.
— Девочки вбили себе в головы, что я… даже не знаю, как сказать… — норвежка улыбалась. — Привлекаю слишком много внимания со стороны их мальчиков.
Изабелла покосилась в сторону Сони, еще раз окинула норвежку взглядом и была вынуждена признать, что у мальчиков были все основания оказывать ей повышенные знаки внимания. Хотя… на вкус и цвет…
— А потом… — Соня посерьезнела. — Из-за моего… легкомысленного поведения, как мне сказали, чуть не случились несколько дуэлей между немцами и итальянцами. Еще и Виктора Нарышкина краем зацепило.
Изабелла остановилась — оказывается, тут такие страсти кипят, про которые Александр почему-то забыл ей рассказать, — и вновь оглядела тоже остановившуюся Соню. Отличная фигура, красивое лицо, грудь на месте, с происхождением все в порядке, но это было у многих присутствующих здесь девушек! Что же заставило немецких и итальянских принцев наплевать не только на свою дружбу, но и на хрупкий мир в Европе?
— Согласись, полный кошмар? — захлопала норвежка длинными ресницами. — Если бы не своевременное вмешательство Алексея, такое бы началось!..
Соня рассказывала дальше, а Изабелла неожиданно даже для себя все больше и больше попадала под своеобразное очарование и непосредственность норвежской принцессы. В какой-то момент испанка с облегчением выдохнула — Соня действительно сумела ее увлечь свежими сплетнями из жизни родовитой молодежи в Монако. Увлекла так, что проблемы с дуэлью деда, этим вынужденным замужеством, Георгом Виндзором и вызывающим поведением русских девушек отошли для Изабеллы на второй план.
Через полчаса испанская принцесса вернулась к Александру Романову, пребывая в полной уверенности, что теперь они с Ольденбургской лучшие подружки.
— Сплетничали? — улыбнулся великий князь и, дождавшись ответного кивка, с важным видом заявил: — Соня хорошая девочка, правильная. Ей можно доверять.
Изабелла не стала ничего уточнять, решив разобраться
