Да, это мой косяк тоже — что не проследил за этим, но и его тоже.
— Я не слышала об этой команде… — заметила Оля.
— А тебя запрещено трогать по административным вопросам, — улыбнулся я. — Официально. Ты — слишком ценный ресурс.
— Ох, Димка… — вздохнула Оля, — сколько же я всего пережила за это время… и про Никитку думала, но решила, что он поймёт, когда вырастет… как дальше-то жить?
— Оль. Надо верить в своих, — сказал я. — Понимаешь? Вот так и жить. Никто из нас не святой и не идеал. Если уж на то пошло, я тебя теперь лучше понимаю, чем когда ты играла в гуманистку. И поехали уже, надо детей с продлёнки забирать.
— Пап, ты завтра когда вернёшься? — спросил Ваня, когда мы выходили из столовой.
— Не знаю пока, — я пожал плечами. — Надеюсь, что к утру точно буду. Тогда в столовую вместе, хорошо?
— А потом?
— Что — потом? — не понял я.
— Потом что делать будешь? Мы с Никиткой на горку хотим сходить. Она возле речки. Там остальные ребята катаются, но тётя Оля нас одних не пускает, а сама не может, потому что работает допоздна… а в темноте не покатаешься — освещение запрещено.
Я задумался на секунду.
— Знаешь… если ничего срочно не будет — то перед обедом сходим. Договорились?
— Ла-а-адно! — сказал сын.
Они с Никитой хлопнули друг друга ладонями в варежках. Оля улыбнулась.
— Дим, правда… береги себя, — сказала она, когда мы подъехали к дому. — Ты почти не спишь.
— Время такое, — вздохнул я. — Себя беречь сложно.
Дети вышли из машины и бегом направились ко входу в гостевой дом.
— И больше ничего не скрывай, ладно? — попросил я.
Вместо ответа Ольга подалась ко мне и поцеловала в губы.
Кажется, это успел заметить Ваня. Он стоял на крыльце необычно долго, глядя в нашу сторону.
Выехали затемно. В этот раз я взял «Прадик» — ведь аргументов «против» стало меньше, мы не собирались контактировать с властями. А скорость могла иметь большое значение — на случай, если кто-то из пассажиров пострадал или заболел. Кроме оружия и части припасов, я захватил с собой широкие лыжи. Нелишняя предосторожность на случай, если придётся искать группу в лесу.
Я ехал во главе колонны. За мной, выключив фары и габариты, чтобы скрыть её состав, два вахтовых автобуса. Хорошенько всё обсудим, на совете решили, что вместе со спасательной партией поедет две группы из первого отряда нашей дружины. Двенадцать человек. Много — но хоть что-то на случай, если прямо придётся столкнуться с уголовниками.
Интервал патрулей пришлось сократить, но Санёк обещал с помощью дрона перекрывать по наблюдению возможные проблемные места на время нашего отсутствия.
Алиса напросилась ехать с нами. Я был против, но она показывала отличные результаты в стрельбе. Да и физически зарекомендовала себя отлично. В конце концов, у меня не нашлось достаточных аргументов, и Пётр позволил ей ехать.
Ей даже выделили СКС с оптикой — был у кого-то из ребят в хозяйстве. По их словам, она была готова к этому карабину на все сто.
Я ожидал, что она попроситься ко мне в «Прадик», но недооценил её. Алиса подчёркнуто держалась отстранённо.
До места назначения добрались благополучно. Навигация не работала — но я успел настолько изучить местные дороги, что смог нормально сориентироваться по карте даже в темноте.
Встали в оговоренной точки. На первый взгляд — никого, но это нормально: наверняка под руководством Фёдора пассажиры приняли меры для маскировки.
Я вышел из машины, не став глушить двигатель.
В воздухе отчётливо пахло костром.
Я полез в карман за фонариком, но не успел его достать. Из ближайших кустов послышался знакомый низкий голос:
— Дима, ты?
Из кустов вышел Леонид.
— Я, — сказал я, улыбаясь от облегчения. — Ну как вы? Все целы? Где Фёдор?
— Тут такое дело… — замялся он.
От его тона у меня во рту появился горький привкус.
За ними всё-таки направили погоню. Это выяснилось после большого привала в зимовье, которое принадлежало егерям. Там нашлись кое-какие припасы, люди смогли восстановить силы и вообще как-то приободриться.
С десяток пеших вооружённых уголовников вышли на той стороне большого оврага, на краю леса. Они бы могли подобраться ближе — но, видимо, не терпелось им. Они открыли огонь, но, к счастью, никто не пострадал. Правда, пришлось уходить, побросав всё.
Уходили долго, часа два выкладывались по полной, пока женщины и самые слабые из пассажиров не начали выбиваться из сил. А уголовники, похоже, специально пустили по следу тех, кто был посильнее.
Тогда-то Фёдор и предложил устроить засаду. Сказал, чтобы остальные продолжали отступать, пока могут, а сам сделал укрытие и замаскировался. Леонид и ещё пара мужчин предлагали остаться с ним, но тот категорически отказался, сказав, что кому-то надо вывести остальную группу, да и оружие на всех нет. Говорил, что на его стороне фактор неожиданности и опыт охотника. Убеждал Леонида и остальных, что так у него максимальные шансы отбиться от преследователей и уцелеть самому. И убедил, в конце концов.
«Он мне объяснил про оставшийся путь, что надо вдоль реки идти. И потом: я же видел карту. Там и правда было не сложно. Только поэтому и согласился с его планом… Где-то минут через тридцать мы услышали стрельбу в лесу. Это продолжалось дольше, чем я предполагал: сначала очереди, потом одиночная пальба. Выкрики. Наконец, всё закончилось, — рассказывал Леонид, — мы шли ещё какое-то время, но, в конце концов, вынуждены были остановиться. Костёр замаскировали как могли, одеялами — оставив только дымоход сверху. Чтобы, значит, свет от пламени не было видно… грелись по очереди. Отдыхали. Одна женщина ногу подвернула, её муж нёс… оказали первую помощь… я всё ждал, когда Фёдор появится, как обещал. Догонит нас. Но он так и не появился, а время было на исходе. Вот, пришли сюда. Ждали, пока вы не подъехали».
Я хотел, чтобы колонна с пассажирами под охраной дружинников выдвинулась обратно в поселение немедленно. Сам же хотел замаскировать «Прадик», и отправиться на поиски Фёдора самостоятельно.
Ребята из дружины были резко против. Говорили, что нельзя разделяться, приводили аргументы. И вот тут вмешалась Алиса.
— Я могу остаться с машиной, — предложила она. — Охранять и дожидаться тебя.
— Звучит разумно, — кивнул один из командиров групп.
Я замялся, пытаясь придумать аргументы против.
— А если они на тебя выйдут? А вокруг никого из наших? — спросил я.
— Уеду и сберегу тебе машину, — ответила Алиса. — А если их будет мало — перестреляю.
Она сказала это таким уверенным тоном, что я решил оставить шутку про внутренних зверей и хомячков, которая напрашивалась. Какой, однако, контраст с реакцией, когда я при ней засадил болт в голову одному из её похитителей!
— И я вернусь в ловушку? — спросил я.
— Так рация же! — Алиса пожала плечами. — Одну из тех, что в автобусах, возьмёшь ты. Автобусы держаться вместе. У меня останется стационарная. У тебя же есть такая в машине, да?
В конце концов, я решил не спорить. Хочет девчонка рисковать собой — её право.
— Ладно, — сказал я. — Только если что — не геройствуй. Обещаешь?
— Обещаю, — просияла Алиса.
До места засады я дошёл всего за полчаса. Не удивительно: у меня были лыжи и свежие силы.
Фёдор успел завалить троих до того, как его взяли.
А вот то, что случилось потом, я никак не ожидал.
За время службы я успел навидаться всякого, так что сказать, чтобы я был сильно шокирован, нельзя. Скорее, я был зол. Очень сильно зол. И, кажется, только теперь понял, почему Ольга так странно себя повела с лётчиком. Я бы тоже не хотел, чтобы она меня увидела меня в таком состоянии. И уж точно не хотел бы, чтобы она узнала, на что я способен.
Фёдор умирал тяжело. Его истязали. Не слишком профессионально — но совершенно изуверски, что называется, «без тормозов». Видимо, среди уголовников нашёлся особенный отморозок, которого и отправили в составе отряда преследователей.
Его тело успело закоченеть на морозе. Потёки крови в белом свете светодиодного фонарика казались чёрными.
Я вздохнул, постарался закутать его в остатки одежды, как мог, после чего соорудил что-то вроде петель, которые набросил себе за плечи, и поволок тело обратно к «Прадику».
Но что озадачило меня больше всего, так это то, что после этого уголовники не стали продолжать преследование. Скорее всего, они не просто так издевались над Фёдором. Вероятно, это было допрос. И, судя по всему, они узнали то, что
