другом Гагариным.
— Точно, — я ударил себя пол лбу ладонью. — Совсем забыл! Завтра же договорюсь.
И в этот момент в дверь позвонили. Я глянул в её сторону, а затем окинул взглядом украшенный холл и гостиную. Кажется, у меня события начали наслаиваться одно на другое.
— Бухарыч, — подошёл я к алкогольному богу с мольбой в глазах. — Помоги, пожалуйста. Сними опьянение.
— Да без проблем, конечно, — ответил тот, усмехаясь. — Но зачем тогда пил?
— Срочное дело, — ответил я, чувствуя, как проясняется рассудок. — А я совсем о нём забыл.
— Бывает, — ответил мне Бухарыч, а затем добавил вслед: — Если что, могу потом обратно вернуть в то же состояние. Чтобы печень поберечь.
* * *
За дверью меня ждала Ирина. Она, кажется, уже собралась уходить, решив, что её всё-таки обманули, но вот эта её внутренняя упёртость, приведшая женщину на выставку, не позволила ей сдаться быстро. Поэтому она стояла возле двери и немало даже удивилась, когда я открыл её.
— Здравствуйте ещё раз, — сказала она, неловко улыбаясь. — А я уж думала, что сегодня вы не сможете.
— Проходите, — ответил я, делая приглашающий жест. — И не обращайте внимания на обстановку, мы немного празднуем отличное открытие выставки.
— Понятное дело, — проговорила Ирина. — Так может быть, я не вовремя? Может быть, завтра зайти?
— Нет-нет, — запротестовал я. — Пойдёмте. Во-первых, у меня уже всё готово. А во-вторых, это займёт всего лишь несколько минут.
Я проводил Ирину на третий этаж. И слышал, как внизу заскрипела лестница. Кто-то поднимался вслед за мной. Впрочем, мне это было до лампочки. Ничего противозаконного я делать не собирался.
Я сидел за столом и проглядывал документы, в которых мало, что понимал. Единственное, что я мог сказать наверняка, что они — настоящие. Также я почерпнул из документов название нужной клиники, а также той, в которой сын Ирины — Константин находился сейчас.
Однако звонить было уже поздно. Самым разумным сейчас было отпустить Ирину и завтра прямо с утра начать разбираться с этим делом. Я перевёл взгляд с диагностического листа на женщину.
— Готовьтесь к транспортировке, — сказал я, услышав в этот момент, как скрипнули доски на этаже. — Полагаю, что уже завтра-послезавтра вас доставят в клинику.
Ирина посмотрела на меня так, словно только что проснулась. Или даже не проснулась, а до сих пор видит сон, в котором происходит чудо.
— Спасибо, — только и смогла она вымолвить, после чего сглотнула. — Спасибо вам огромное. Я до сих пор не верю. Простите. Я в шоке.
— Ничего страшного, — ответил я и ободряюще ей улыбнулся. — Поверите, когда всё закончится. Главное, не забывайте благодарить великого Рандома.
— Да-да, — проговорила она. — Счастливые случайности. Я помню.
* * *
Проводив Ирину, я вернулся к бумагам. Мне нужно было понять, как и что лучше сделать. О чём конкретно разговаривать завтра с врачом клиники, каким образом переводить деньги. И так далее и тому подобное.
— И вот что это такое? — поинтересовался я вслух у тишины вокруг. — Почему нельзя взять и просто вылечить его? Никогда не поверю, что у государства нет денег, или средств для того, чтобы поставить его на ноги! Общество первым дело должно было бы лечить своих детей, так как они его будущее. А не вот это вот всё…
А подвигли меня на этот монолог врачебные отписки, почему не получится маленькому Косте провести операцию. Вот же… гнилая система.
И примерно в этот момент ко мне с бутылкой шампанского и двумя бокалами завалилась Силикона.
— Ты что тут делаешь? — спросила она, ставя бокалы прямо на документы. — Я не верю своим глазам, пока все веселятся, Ранди работает.
Я поднял на неё глаза и аккуратно переставил хрусталь на свободное место.
— Да вот документы просматриваю, — я вдруг осознал, что это мне понятно, в чём они, а богиня вообще не знает о чём я. — Сегодня ко мне подошла женщина, и оказалось, что у неё смертельно больной ребёнок. Я попросил принести все его выписки, справки, анамнезы, и всё остальное, — я указал на несколько толстых папок. — Завтра утром созвонюсь с клиникой, где ему смогут помочь, и переведу им деньги на операцию.
— Здорово, — проговорила Силикона, разливая шампанское по бокалам. — Только вот внизу тебя очень не хватает. Мы всё-таки празднуем, а ты тут засел, как книжный червь. Пойдём, а? А этим всем завтра займёшься!
— Я не могу, Силь, — ответил я с тяжёлым вздохом. — Мне до утра это надо хотя бы бегло просмотреть, чтобы понимать, о чём речь идёт.
— Слушай, а чего ты его сам не вылечишь? — спросила она, тут же напомнив мне Игоря, который в этот момент промычал что-то похожее на «вот-вот». — Делов-то? Пару божественных заклинаний и отрок на ногах. Бегает, прыгает, мячики кидает, машинки катает. Девочек там…
— Девочек рано, — перебил я её и не смог не улыбнуться. — Я бы с удовольствием его вылечил. Вот только на мели совсем. Всё, что заработал, потратил на нашу дорогую Кьяру. Поэтому тут решил обойтись деньгами.
— Ранди, — совершенно серьёзно проговорила Силикона, приблизив ко мне лицо. — Вот честно мне скажи: ты и правда дурак? Или просто притворяешься?
— Правда… то есть что? — она настолько сбила меня с толку, что я даже потерялся. — Ты вообще о чём?
— Дорогой мой, — ответила она, вкладывая бокал в мою ладонь. — Запомни раз и навсегда: богиня ребёнка не обидит! Почему ты мне сразу не сказал, что нужна помощь?
— Да я побоялся, что ты ему какое-нибудь надувное сердце вместо настоящего поставишь, — я развёл руками, потому что сейчас просто выкручивался. На самом деле я вообще не рассматривал вариант с её помощью. — Или ещё там ему чего закачаешь. А ему ещё всю жизнь жить.
— Так, — она выпила шампанское и со стуком поставила бокал на стол. — Я смотрю, ты и правда дурак. Это же ребёнок! Я, конечно, тётка своеобразная, но я в первую очередь — женщина! Ты знаешь, где он сейчас находится?
— Знаю, — кивнул я, открывая перед собой папку с адресом больницы, где он находился сейчас. — Вот у
