Рыцарь системы. Книга 2 - Серж Винтеркей

который раз пообещала себе наконец выработать правила безопасности для обращения с зачарованными предметами. Жаль, времени на это снова не было… и уже не будет, если она не разберется, как справиться с этой дрянью.

Будто отвечая на ее мысли, руку вдруг пронзила острая боль. Пока еще маленькая, похожая на трещину царапина появилась прямо на запястье. И кровь алым, совсем тонким ручейком потекла на пол. Словно песочные часы, отсчитывающие оставшееся время жизни. Правда, всю драматичность образа испортили нити плаща, бросившиеся собирать капли драгоценной жидкости.

Коротко выругавшись от переизбытка эмоций, вызванных этой картиной, Алиса вдруг уставилась на все еще светящийся ритуальный круг. Вложенного в знаки запаса энергии хватило бы, чтобы поддерживать это свечение веками. Вот только знания ей подсказывали: задача ритуала явно заключается не в этом. Но в чем?

Вздохнув, чародейка присела на корточки и начала вчитываться в знаки, пытаясь игнорировать острую боль в руке. О которой, впрочем, забыла буквально через десяток секунд. Слишком интересным оказался этот ритуальный круг.

Она знала каждый из этих символов, понимала их значение, но вместе они превращались в абсолютно бессмысленную фразу. И как ни подбирай смысловое сочетание, вышел бы полный бред. Но взгляд Алисы зацепился за одну деталь. Отставив в сторону все сильнее кровоточащую руку, чтобы не заляпать круг, она продолжила наблюдать и сопоставлять.

Да, где-то половина символов здесь была абсолютно не к месту, но вот остальные по отдельности сочетались в очень необычных смыслах. «Изменить сущность», «обратить силу» и «воззвать к единому во множественности», что бы последнее ни значило. И если остальные символы здесь заменить…

Какое-то душащее ощущение в глотке заставило Алису отвернуться от круга и закашляться, не в силах вздохнуть. В тихом ужасе девушка уставилась на пятно темной крови, украсившее пол. Проклятье за время ее неспешных размышлений уже покрыло всю руку незаживающими ранами и добралось до края левого легкого. И пусть плащ не давал девушке истечь кровью, еще немного — и она просто рухнет замертво.

Алиса выругалась, прикрыла рот плащом и, вернувшись к кругу, начала стирать лишние знаки. Рука дрожала и тряслась, замедляя и так не быстрый процесс. Вдруг сообразив, девушка макнула палец в лужицу крови на полу и напитала жидкость толикой своей магии. После чего провела по одному из символов. Коротко зашипев, алая жидкость растеклась и стерла его.

Быстрыми лихорадочными движениями она стерла все лишние знаки и начала рисовать свои. Все тело пронзила короткая острая боль, но нельзя было отвлекаться. Для Алисы сейчас не существовало ни проклятья, ни боли. Только ее рука и светящийся перед глазами ритуальный круг.

Вот пальцы аккуратно вывели последний знак. Образовавшаяся смысловая цепочка имела законченный, внятный посыл. Усилием воли направив заряд энергии, который инициировал начало ритуала, девушка рухнула на каменный пол, полностью лишившись сил. Тело не слушалось, а ей самой впервые за долгие, долгие годы захотелось помолиться.

«Неужели проклятье добралось до сердца?» — мелькнула в голове последняя, вялая мысль, перед тем как ее сознание погрузилось во тьму.

— А время, я думаю, лучше всего коротать за разговором.

В голосе существа Стасу слышалось скрытое довольство. Почему-то складывалось впечатление, что все эти испытания для него надоевшая работа. Которую разбавляли разговоры с «сопровождающими» испытуемых чародеев.

— Ну… в целом я согласен, — вздохнул парень, доставая из рюкзака припрятанный кусок черной шкуры йети. Аккуратно расстелив ее под ближайшим деревом, он уселся по-турецки и предложил: — Давай, первым свои вопросы задашь ты. Если я начну спрашивать, это определенно затянется.

Лера, на лице которой до сих пор отражалась внутренняя борьба, стояла в стороне и задумчиво вертела в руке прядку волос. Стас аккуратно потыкал ее в ногу, привлекая к себе внимание, после чего указал рукой на специально оставленный кусок шкуры рядом с собой. Когда не можешь повлиять на ситуацию, надо подумать о чем-то другом. А что лучше отвлечет от депрессивных мыслей, чем разговор с древним и жутко могучим существом?

Недолго посверлив Стаса взглядом, Лера вздохнула и уселась возле него. А монстр, деликатно дождавшись, пока его собеседники рассядутся, заговорил:

— Я хоть и привязан к этому месту, но обладаю своими способами наблюдать за миром. Ваши новости для меня вовсе не секрет. Но есть один участок мира, происходящее в котором остается тайной даже для меня. Расскажите мне об уровнях, люди, а я поведаю о временах, которые давно уже стерты из вашей истории. Времени у нас предостаточно. Подруга ваша, кстати, уже прошла первое из четырех испытаний.

— Слава богу… — тихо выдохнула Лера.

Стас аккуратно погладил ее по волосам, выражая поддержку. После чего, погрузившись в воспоминания, заговорил:

— Оно все было очень внезапно. Я просто шел по улице и неожиданно оказался в совсем другом, незнакомом мне месте…

* * *

Ветер мягко шелестел в кронах деревьев со светящимися стволами. Два человека сидели и слушали истории, посвященные давно уже минувшим дням. А рассказчиком было существо настолько огромное, что тело его расположилось на немалом каменном плато, полностью оное занимая.

— Искусство счета — не та вещь, которая нужна чародею, поэтому я не знаю, сколько веков уже было мне, когда гремела та война. Помню, что тело мое тогда уже было накрепко связано с этой землей в результате серии долгих ритуалов. Вы видите меня сейчас и думаете «он огромен», просто не представляя, что это лишь вершина айсберга. Малая часть этого тела. Все остальное скрыто, тянется вниз и вниз на чудовищную глубину. То, что было поначалу проклятьем, позже стало осознанным выбором.

Стас слушал, пытаясь отогнать жрущее его изнутри беспокойство. Две минуты назад существо, так и не назвавшее своего имени, сообщило, что Алиса справилась с третьим испытанием.

— В те времена магия была инструментом, доступным многим. Вот только насчет методов ее использования возникли разногласия. Ссоры перешли в драки, а драки — в масштабнейшую резню. Мир трясло, его разрывала война, вызванная амбициями великих людей. Молодость столкнулась со старостью, задор и энергия с опытом, неуемная изобретательность с замшелой консервативностью.

В льющемся отовсюду голосе слышалась ностальгия по прошлым временам. Существо погружалось в давно уже покрывшиеся пылью воспоминания, воскрешая перед слушателями картину старых дней.

— А где-то в стороне от всего этого, в глухом уголке планеты расположился я. В месте, неинтересном сильным мира сего. Глупцы, не имеющие достаточной силы, пытались прогнать меня или заставить служить своим интересам, но я с упорством одуванчика укреплялся на