самому пока было не с руки. Мутант был матерым, сразу видно, что участвовал не в одной схватке. Такого голыми руками не возьмешь. Да и ножом тоже.
Лупоглазка снова перешла в атаку. Скакнув к парню, встала на дыбы и, подпрыгивая на задних ногах, ударила Травника рудиментными копытами передних. Скорость и мощь натиска были столь высоки, что Мишка едва успел уклониться. Удары мутанта были направлены в район груди. Поэтому Мишка резко опустился вниз и ушел перекатом, резанув клинком по ближайшей ноге. Но клинок только звякнул, попав в копыто. Лупоглазка, промахнувшись, замерла на пару секунд. Это позволило вскочившему на ноги парню приблизиться к зверю сбоку и атаковать самому. Он нанес несколько уколов в мягкое подбрюшье лупоглазки, которое, как и у многих зверей, не защищено. Но мутант продемонстрировал свои весьма нетривиальные способности. Яростно взвизгнув, он рванулся от Мишки и повернулся к нему крупом. Затем, заливая песок Манежа кровью, со всей своей мутантской ненавистью лягнул Мишку в грудину. Тот, ругнувшись, отлетел на пару метров и шлепнулся спиной на песок. В ребрах противно хрустнуло. В глазах помутилось. Мишка на секунду потерял сознание. А зверюга моментально развернулась и, низко наклонив рогатую башку, бросилась добивать беспомощного соперника.
С галереи, где располагались зрители, грохнул выстрел. Потом еще один. Лупоглазка будто споткнулась о невидимый камень, замедлила бег. Потом ее повело в сторону.
– Мэээээ, – жалобно заблеял мутант, вспомнив свою козью природу.
Щелкнул еще один выстрел. На месте рога у лупоглазки возник красный фонтан, она завалилась на бок, засучила ногами и затихла.
– Кто разрешил проносить в Манеж огнестрел?! – раздался в повисшей тишине истошный вопль Бледного.
– А я тебя спросить забыл, ушлепок! – злобно прорычал Ворчун.
Но ответ потонул в гуле возмущенных криков зрителей, которые наверняка делали ставки.
Мишка попытался подняться, но грудь полыхнула болью.
«Не приведи Зона, копыта сломали ребра, – ужаснулся про себя Суворовцев. – Или отбили легкие».
Но дышалось вполне легко и относительно безболезненно, никаких хрипов не слышалось. Опять же, кровь изо рта не шла. Мишка со стоном поднялся на ноги, ловя себя на том, что нож до сих пор зажат в ладони.
Манеж наполнялся людьми. Первым к Мишке подбежал Ворчун. От наставника разило перегаром, но правая рука крепко сжимала рукоять «стечкина». Глаза бывалого сталкера горели беспокойством.
– Ты в порядке?
– Бывало и хуже, – нарочито бодро отрекомендовался Суворовцев, хотя его изрядно шатало. – Лишил ты меня премии, дружище.
– Я лишил себя зрелища похорон останков одного долбоящера с громкой кликухой, которого этот мутант-переросток, – Ворчун кивнул в сторону убитой лупоглазки, – затоптал бы насмерть.
– Да ладно, затоптал бы. У него, вон, кишки наружу. Я ему пузо подрихтовал.
– Что ж ты лох-то такой, а? – укоризненно вскричал ведущий, выталкивая Мишку с Манежа. – Тебя ж развели, как котенка. Они там все заодно. Хорошо хоть Лещ контролирует Манеж.
– То есть денег не было бы в принципе? – остановился Суворовцев.
– Нет, они есть. Бледного со товарищи обули по полной ребята Леща. Жлоб времени даром не терял.
– М-да… – протянул Мишка. – Еще один враг нарисовался. Мало их мне по жизни, что ли?
– Что? – Ворчун не расслышал бормотания напарника.
– Да это я так… – махнул рукой Травник.
* * *
– Короче, денек тебе на отлежаться, а потом в рейд. Нам дело поручили, как всегда опасное, но прибыльное, – заявил Ворчун, едва напарники переступили порог каморки.
– А ты протрезветь успеешь? – дерзко ухмыльнулся Травник.
– Можешь быть уверен, – Ворчун не отреагировал на колкость. – Хамишь? Значит, не так уж тебя и помяла лупоглазка.
– В каком составе идем? – спросил Мишка, садясь на кровать и доставая аптечку.
– Мы да еще четверо надежных людей. Плюс три туриста.
– Что, опять охотников пасти? – скривился Мишка.
Он не любил такие задания. Избалованных, самоуверенных, изнеженных богачей или их деток сопровождать крайне сложно. Как правило, тебя воспринимают как обслуживающий персонал и твои советы и указания ни в грош не ставят. Как следствие, вероятность погибнуть самому или потерять объект существенно возрастала. Случались, конечно, исключения, когда человек знал, на что идет, уважал сопровождающего и четко соблюдал все правила. Но такие явления скорее из разряда статистической погрешности.
– Нет, только доведем их до крайних кварталов Припяти и обратно. Им нужно собрать какие-то анализы, сделать замеры и с кем-то встретиться.
– Как скажешь, – пожал плечами Мишка. – Но это ведь не рейд Нага?
– Нет, не его.
– И когда ты успел? Пьяный же валялся, – удивился студент.
– Когда пили, тогда и договорились, – ухмыльнулся напарник. – Дурное дело не хитрое.
Мишка хмыкнул и полез в аптечку. Достал оттуда пластиковую капсулу и свинтил колпачок. Обнаружилась некороткая игла. Воткнув ее себе в плечо, выдавил лекарство. Извлек ампулу. Поморщился. Укол был болезненным.
– Это что? – спросил Ворчун, молча наблюдавший за Мишкиными манипуляциями.
– Универсальное средство от Древня – и от боли, и от шока, и от инфекций. Потом расскажу. Меня сейчас часов на шесть вырубит. Побочный эффект.
– Ну, тогда пока, – шутливо помахал рукой Ворчун. – Я в бар и к Лещу за подробностями.
– Не напивайся, – хотел сказать Мишка, но на глаза будто упала пелена. Он завалился на кровать и забылся глубоким сном.
* * *
На удивление, «туристы» производили положительное впечатление. Четверо, правда, а не трое. Оказалось, что в самый последний момент к ним присоединился какой-то научник из разряда «гражданских мечтателей, начитавшихся разной фантастики». Этакий субтильный юноша с мечтательным взглядом и тонкими конечностями по прозвищу Баг. Остальные трое – вполне бывалые с виду ребята. Крепкий Гэп, двигающийся мягко, словно барс, и говорящий с явным англосаксонским акцентом. Тучный Кол (от «Колобок»), рыскающий по сторонам цепким взглядом и крепко сжимающий рукоять штурмовой винтовки. Резкий Пит, с ходу заявивший на ломаном русском, что он голландец и телепат. Однако лошадиное лицо типичного тевтона и большие натруженные ладони, увенчанные сильными крючковатыми пальцами, утверждали, что их владелец силен не только ментально, но и физически. Все туристы вооружены лучшим западным оружием и оснащены по последнему слову современной техники. У Пита, ко всему прочему, имелись экзоскелет и какое-то дополнительное оборудование. Из сталкеров шли Хавка, Марен, Колбас и Чудной. С ними Мишка знаком был шапочно – пару раз ходили в рейды, собирали артефакты. Но походы были недалекие, сборы не опасные. Даже стрелять тогда особо не пришлось. Видимо, такое количество в тот момент сталкеров распугало еще не отошедших от очередного Выплеска мутантов. Так что как эти ребята поведут себя в бою или иной экстремальной ситуации, Травник не знал. Впрочем, эта неинформированность была взаимной. Однако этих четырех сталкеров знали
