— Конечно, меня часто спрашивают о воскрешении мертвых, хотя это лишь частный случай моей деятельности. Фактически же речь идет о полном бессмертии человека. Оно не только возможно, это — реальность. Реальность, которая сбудется к 2012 году, — повсеместно и без всяких исключений. Пока же случаи воскрешения носят не массовый, а выборочный характер, это практически генеральная репетиция. И, пожалуй, наиболее убедительными доказательствами служат свидетельства самих воскресших.
Он кивнул одному из «учеников». Видеомагнитофон уже был готов.
— Я прошу, нет, скорее, даже требую критического осмысления всего, что вы сейчас увидите и услышите.
Обманываться не стоило — это был всего лишь ораторский прием. Впрочем, даже здесь никаких открытий не было — когда-то в нацистской Германии некий деятель (не без тайной поддержки С.В.А.) уже разработал принцип: ложь должна быть огромной, а объявить ее надо как можно наглее и убедительнее. И тогда в эту ложь непременно поверят — хотя бы на недолгое время.
Впрочем, ничего сенсационного на экране не было. Выступал какой-то мужик средних лет в спортивной футболке. Мужик заявил, что он умер на операционном столе, даже задрал футболку, под которой и впрямь обнаружился красно-фиолетовый рубец очень неприятного вида. Потом в воспоминаниях мужика наступил провал, завершившийся тем, что он «как будто проснулся после похмелья». Как именно просыпаются после похмелья, говоривший, без сомнения, знал — в это поверить было вполне возможно. Завершилось выступление самой искренней благодарностью «товарищу Склепову, который, не жалея себя, помогает людям».
Следующей выступающей оказалась довольно молодая девушка. Эта погибла в автокатастрофе, получив перелом основания черепа. (Обычно на этом месте часть мужской половины публики разочарованно вздыхала — задирать футболку девица не собиралась). Разумеется,
смерть выглядела как «очень долгий и тяжелый сон без сновидений». Потом она проснулась — и вот тут начались самые настоящие проблемы: у нее не было ни прописки, ни временной регистрации! Бедняжка испытала великие мытарства — но, наконец, устроилась в новой жизни — естественно, благодаря заботе «человека величайшей доброты и величайшего интеллекта — Петра Григорьевича Склепова».
— Да, именно это в настоящее время и является наибольшей проблемой, — подытожил выступления Склепов. — К моему великому сожалению, декларация прав человека, все наши устаревшие законы никак не учитывают воскресших людей. И здесь необходима очень большая работа. Должен вам сказать, что некоторые подвижки уже видны — в частности, в самое ближайшее время вопрос о воскресших будет поставлен перед Генеральной ассамблеей ООН. Кроме того, я должен вести разъяснительную работу и с российскими властями.
Он настолько увлекся, что даже забыл о звонке от «адского прокурора». Ну, мало ли кто там мог развлекаться?! Какая разница — все идет по плану. Никто его не перебивал, поэтому сидящие в первых рядах сектанты, верные своему «гуру», могли расслабиться.
Но все хорошее когда-то кончается, закончилась и его лекция о живых мертвецах. Следовало решить всего лишь несколько оргвопросов — они-то и были самыми важными.
— Оживлять людей может каждый. Пройдет несколько лет. И в мире появятся тысячи и тысячи Склеповых, — говорил он. — Многие из моих учеников по всей России, в их числе — присутствующие здесь, — уже получили возможность оживлять своих близких. Некоторые из них станут преподавателями на семинарах «Методика бессмертия». К сожалению, у меня очень много работы, но я убежден, что это — не последняя наша встреча. Что же до семинаров, то всех желающих прошу оставить свои координаты моим соратникам и Ученикам.
По рядам пустили списки, а сам Склепов еще раз кивнул и скрылся за кулисами.
Почему-то ему стало тревожно. Слишком уж гладко все идет в этом недоверчивом городе. Ему неожиданно показалось, что не он был дирижером зала, что людьми управлял кто-то другой — тот, кто находился среди публики и играл с ним, как кошка с мышью.
«На вокзал. Поскорее на вокзал», —думал он, проходя за кулисы. Сейчас все его ученики были на сцене, а здесь, в этой комнате, кошмарную надпись уже завесили. Ну, молодцы, постарались.
Он обернулся — слева стоял небольшой шкаф со стеклянными дверками, которые не открывали, вероятно, со времен основания дворца культуры. Луч закатного майского солнца отражался на запыленных створках, и «гуру» вдруг с ужасом осознал, что в пыли кто-то вывел надпись:
СЕГОДНЯ НОЧЬЮ ВАС ДОЛЖНЫ УБИТЬ!
Склепов почти что вскрикнул, усевшись на пружинный диван.
И в этот момент дверь без стука отворилась.
— О, вы, кажется, собрались в Москву? — насмешливо спросил тот же самый голос, который Петр Григорьевич слышал в телефонной трубке. — Так вы туда вряд ли доедете, товарищ Склепов.
— Кто вы такой? — зло проговорил «гуру», собрав остатки мужества.
— Не бойтесь, не ваш конкурент, — усмехнулся вошедший. — Я же вам, кажется, представился: сотрудник адской прокуратуры, отдела по особо крупным мошенничествам.
Вошедший вынул удостоверение в черных корочках. Фамилию Склепов не разобрал, да и фотография расплывалась, точно также, как черты лица незнакомца. Но за печать со следом копыта и пентаграммой он поручился бы.
— Это удостоверение несколько ценней, чем ваши дипломы всяческих академий, Петр Григорьич. Так вот, я хотел вам рассказать один древнегреческий миф. Был такой бог — Гермес. И имелась у него обязанность (это
помимо содействия всяким торговцам) — сопровождать на тот свет души умерших. А поскольку не всякая душа шла добровольно, было у него некое орудие труда — кадуцей. Вообще-то, это жезл особой формы, но при желании хозяина он превращался в двух змей, обхватывающих шею жертвы.
— К чему вы это? Последний раз повторяю — кто вас послал?! — Отчего-то слова давались Склепову все с большим и большим трудом.
— ПОСЫЛАТЬ меня довольно опасно, дорогой Петр Григорьич. Вам я этого очень не советую. Что же до «к чему все это»… — Незнакомец на мгновение задумался. — Ах, да, бог Гермес. Так вот он, к сожалению, умер. Почти по Ницше, знаете ли. Был такой бог — и скончался, такая жалость. Остался, так сказать, навеки в памяти народной. Не думайте, что я попрошу вас его воскресить. Нет, конечно. Но, видите ли, кто-то должен исполнять его работу. В вашем случае, Петр Григорьич, этот кто-то —г я. Идемте. Ваши ученики сейчас очень заняты — снимают обильный урожай. Бедняжки, они еще не догадываются, что станет с их учителем.
Склепов поднялся на негнущихся ногах. Ему хотелось подойти и врезать каким-нибудь тяжелым предметом вошедшему по голове. Вместо этого он сделал тяжелый шаг к дверям. А потом — еще несколько.
