должно ничего быть, после смерти кровь из них уходит. Они названы-то артериями от слова воздух, древние врачи были уверены, что по ним воздух ходит.
А вот брюшная полость меня удивила. Желудок полностью изменил форму, от него отходили странные воронкообразные трубки, которые разделялись наподобие кровеносных сосудов. Видимо, так пища распределяется по организму. Почти дублирующая система кровоснабжения. Или не почти? Попробовал перерезать одну из воронок, получилось не сразу, скальпель её брать отказывался, пришлось перекусить кусачками. Оттуда вылилась густая жёлтая слизь. Совсем немного, но кое-какие выводы можно сделать. Вот в это превращается съеденная зомбаком живая плоть, потом расходится по телу, а там, поскольку дальнейшего ветвления я не нашёл, просто впитывается в ткани. Видимо, используется для получения энергии и роста. Интересно, если такого кормить живым мясом, станет великаном? Может, и станет, вот только даже я при всём
своём цинизме такие опыты ставить не буду.
Вскрытие пока не закончилось, мочеполовая система никакого интереса не вызвала, всё засохло за ненадобность. Осталось разобраться с мозгом. Для этого пришлось снять скальп, срезать изрядно подсохшую плоть, а потом сверлить черепную кость. Поддалась она легко, вряд ли получится так же быстро просверлить человеку. Потом в отверстия продел струну с алмазным напылением (там в ящике ещё несколько таких, заберу обязательно, из них удавки отличные получаются), распилил в форме треугольника и заглянул внутрь. Ага, тут всё иначе, чем у живых.
Хирургия +1
Система оценила мои старания, а тот факт, что я ковыряюсь в вонючем трупе, привёл её в восторг. Так вот, мозг у зомби не просто изменился. Он вообще стал неорганическим. Просто кристалл, нет, даже не кристалл, какие-то кристаллические кружева, смотанные в комок. По ним, надо полагать, бегает электрический сигнал, который обеспечивает простейшую нервную деятельность. А стоит эту структуру разорвать, тем более, в нескольких местах, что неизбежно произойдёт при попадании пули, как подача сигнала прекратится. Отлично придумано, просто биороботы.
А достану-ка я этот мозг и возьму с собой. Вдруг биологическая лаборатория захочет изучить? Или он ценность имеет на рынке? Система ничего не говорит, а жаль.
Пришлось ещё полчаса поработать пилой, после чего я натуральным образом выломал кристалл из башки мертвеца и положил в коробку из жести, где раньше хранились инструменты. Отнесу на батискаф. А теперь…
Теперь мне предстояла тяжёлая и неблагодарная работа по переноске трупов, весили они на пределе моей грузоподъёмности, а потому приходилось тащить волоком. Куда их девать? За борт, конечно, рыбам на корм. А рыбы заразятся? Не знаю, но, с учётом количества тварей в воде, рыбы-зомби погоды не сделают.
Закончил я уже затемно, а потому решил не возвращаться. Двигаться под водой без фар чревато потерей плавсредства, а без него я буду отрезан от хорошего источника ресурсов. Вместо этого я отправился в каюту капитана, прилёг там на мягкой кровати, опрокинул полкружки рома из его запасов, после чего натуральным образом опьянел. Не сильно, конечно, от такой порции мне ничего не будет, но кое-какое опьянение почувствовал. Ладно, напиваться мне не с руки, алкоголь я и в реале не особо уважал, поэтому просто закрыл дверь и лёг спать.
Утром я обследовал склад снарядов. Запасов тут на сто лет, раньше взрывчатка в негодность придёт, чем я их перетаскаю. Перенёс на батискаф двадцать штук, были там ещё и снаряды к зениткам, были и глубинные бомбы. Последние выглядели так, что их при желании можно было разобрать. Надо будет заняться, бомбу целиком я не унесу, а вот взрыватель от неё запросто. Но это потом, сейчас возвращаюсь домой.
Попутно прихватил запас лекарств, а в нагрузку взял несколько наборов хирургических инструментов. Пригодятся, в бункере запасы не вечные.
По возвращению отдал мозг зомби биолаборатории. Тамошний компьютер начал задавать вопросы, а я просто поделился источником материала и попросил его изучить. Компьютер принял с благодарностью, сказав, что материя интересная. Может, она денег больших стоит? А я полсотни таких за борт выкинул. Плевать, обратно уже не выловлю точно.
Потом начал перетаскивать снаряды Самоделкину. То принимал всё, а потом задал неожиданный вопрос:
— Что делать с взрывчаткой из снарядов?
— А что там за взрывчатка?
— Тринитротолуол, гексоген, октоген. В качестве метательного состава для стрельбы они не подходят.
— Это я понял, а можно сделать брикеты по четыреста грамм?
— Можно, но гексоген и октоген химически нестабильны, хранить желательно в герметичной таре.
— Тогда тротил просто в шашки, а эти шашки упакуй в алюминий. Сможешь?
— Смогу.
— Действуй.
Пока он работал, я задавал вопросы Василию. Тот всё это время пристально следил за поведением рейдеров, а теперь предоставил мне подробный доклад. Они встали лагерем на западной окраине города, дважды делали вылазки для охоты на толстых монстров, потрошили их, при этом не брезгуя вырезать куски мяса, которые потом жарили на костре и ели. Был у них контакт с местным коренным населением, обменялись какой-то мелочёвкой и разбежались. Но это, скорее, говорило в их пользу, местные почти безоружны, ограбить их труда не составит, но предпочли торговать честно.
Что же до сегодняшней сделки, то товар они приготовили, а грабёж, вроде бы, не замышляли. Правда, ограбить меня сложно, тут нужно момент поймать. Ну, или просто подсунуть мне негодный товар, всё равно я рабочие капсюли от нерабочих не отличу. Попутно сами опасались кидалова при обмене. Из их обсуждений, которые привёл мне Василий Филиппович, следовало, что меня они воспринимают не как одиночку, а как представителя некой сильной группы. Одиночка бы тут не выжил, да и вести себя так нагло не посмел бы.
Ну и пусть думают, мне от этого легче. Заодно не сообразят, что источник дефицитных патронов не где-то далеко, а прямо здесь, у них под ногами.
Время шло к вечеру, а я, чтобы не сидеть без дела, занялся работой. Раз уж Самоделкин заговорил о взрывчатке, стоит заняться её применением на практике. Попробую сделать гранату.
Корпус я выточил из стальной болванки, по размеру чуть больше гранаты Ф-1. Но стенку сделал тонкой, внутрь поставил стальной цилиндр с гекогеном, в котором стоял детонатор, собранный по подсказке Самоделкина. Искусственный интеллект проникся ко мне симпатией. А может, он любил работать, а я давал ему такую возможность. Детонатор, конечно, был простым и понятным. Ни о каком замедлении не могло быть и речи, подрывалась граната фитилём, который должен был гореть семь секунд. Но даже такое изделие было для меня прогрессом. Промежуток между зарядом взрывчатки и стенками корпуса я
