class="p1">Поднеся левую руку к глазам, увидел, что палец у меня почти перекушен и болтается лишь на куске мяса. Наверное, от увиденного зрелища и жуткой боли мне полагалось шлёпнуться в обморок. Наверное, так и сделал, если бы не Витька. Напарник как раз пробегал с ведром воды мимо шатров, как вдруг заметил меня, вернулся, подошёл и внезапно замер на месте, широко вытаращив глаза:
— Шайзе! Чо, охренел вааще? Нашёл время! Там, пожар, всё сгорело, а ты здесь это!
Ко мне после взбудораженной речи «командира отряда» внезапно вернулось спокойствие, словно он мой подопечный, а не наоборот.
— Именно эта тётка подожгла наш лагерь и лила бензин из ведра. Ты отвечаешь за неё головой, обязательно сдай Витамину!
— И её тоже убил?
— Нет, живая, а у меня откушен палец, надо срочно создать скафандр и приложить аптечку.
Подойдя ближе и глянув на травму, Витька со знанием дела произнёс:
— Неа, без мазы. Надо в лазарет, он круглосуточно работает.
— Как я пойду, скафандра нет, а моя одежда сгорела!
— Иди так! Там за один кредит тебе новый скафандр изготовят. Есть у капсул и такая функция.
— Что, прямо голым?
— Да кому ты на хрен нужен, сейчас всей площадке не до тебя.
— Вещи мои подбери, пожалуйста.
— Да не вопрос. А что, точно она подожгла?
— Когда из горящей палатки вышел, она мне в морду полведра бензина вылила. Всё, я в лазарет.
Хоть Витька и сказал, чтобы шёл как есть, но мне всё равно оказалось жутко неудобно перед всеми «сверкать достоинствами». Даже несмотря на сильную боль, чувство стыда никуда не ушло. Поэтому, прижав правой рукой откушенный палец на место, я прикрылся сложенными вместе ладонями и потихоньку пошёл. А ещё старался держаться в тени и не подходить к редким фонарям освещения.
Дежурный администратор в лазарете, только увидев меня, сразу произнёс:
— Пошли первые жертвы пожара? Подойди, надо лицо твоё распознать.
После традиционного «осмотра» видеокамерой, внешне похожей на дистанционный термометр, компьютер выдал мою карточку и подтвердил кредитоспособность. Но так как расплатиться без скафандра не предоставлялось возможности, мне сказали, что рассчитаемся потом, отправив в свободную комнатку с медицинской капсулой.
К моему удивлению, много лечебных устройств оказалось занято, вполне вероятно, что многие калечились, пытаясь пройти через горы пешком. Я улёгся на упругий пластик, крышка плавно опустилась, почувствовал, что меня моют тёплой водой, почти как в скафандре. Затем боль прошла, а в районе отгрызенного пальца почувствовалось лёгкое приятное покалывание.
Попытался пошевелить рукой, но не получилось, так как капсула меня мягко, но надёжно зафиксировала. Повалявшись пять минут, продолжал вслушиваться в свои ощущения, но не почувствовав ничего нового, уснул.
Разбудила меня сама лечебная капсула, когда начала поднимать крышку. Хотел посмотреть, что стало с откушенным мизинцем, но вдруг обнаружил на себе скафандр. Инопланетная миниатюрная больница сама сотворила мне одежду, или после завершения лечения, или сразу — понять так и не удалось.
Гораздо больше меня удивило, что рядом со мной сидел Витька и старательно писал в своей «секретной» тетрадке. А увидев, что я проснулся, даже обрадовался:
— Вован, как подлечился? Пошевели пальцами, всё прошло нормально?
— Да, спасибо. Ты здесь что сидишь?
— Так, тебя дожидаюсь. Палатки и вещи наши сгорели, машину тоже спасти не удалось. Витамин забрал её на запчасти, тебе обещал сто кредитов перечислить. А Комары пять тысяч в качестве компенсации должны заплатить. Мне две уже перекинули.
— Всё-таки они за поджогом стояли?
— Нет, одна Люська, на которой ты сидел. Бывшая жена Пашки. Обозлилась, что их бригада отказалась мстить и сама решила нас поджечь. Налила ведро бензина из канистры, взяла зажигалку и пошла. Только, дура, не рассчитала, что броню такой фигнёй не проймёшь.
— И теперь всех Комаров выгонят?
— Нет, они сами её раньше выгнали. Их командир отряда поклялся, что мстить нам не станут. Что делать дальше теперь? Семёныч сказал, чтобы мы выметались и близко к нему не подходили. У него ведь тоже ПАЗик сгорел.
— Неужели ему компенсацию за пожар не заплатили?
— Почему, всё перечислили. Жирный прохиндей даже много чего лишнего приврал, чтобы больше с Комаров содрать. Боится он тебя. Пойдём новое место под стоянку искать?
Ответить не успел, так как в комнатушку вошёл дежурный администратор:
— Очухался? На выход производить оплату, а помещение освобождаем, больного привезли.
Когда мы вышли из кабинета, двое санитаров занесли туда девяностолетнего дедулю на носилках. У меня от изумления даже рот открылся:
— Что, и такие древние пенсионеры тоже ходят в горы?
— Нет, один из местных привёз своего родственника на реабилитацию после инсульта. У нас для таких случаев специально машина с красным крестом имеется, чтобы из города лежачих больных забирать.
Подойдя к стойке регистрации, я расплатился, всё ещё обдумывая слова о родственниках и реабилитацию. Но Витька не дал мне расспросить более подробно:
— Пошли, тебе надо в администрации компенсацию за имущество получить.
Вениамин Сергеевич снова сидел за столом в скафандре с откинутым шлемом. Для меня прозрачная сфера со всплывающими полупрозрачными надписями и комментариями на непонятном языке стала уже почти родной, а Витамина, скорее всего, тяготила. Быстро глянув в нашу сторону, он на секунду закрыл шлем и снова откинул назад:
— Держи деньги, извини, разговаривать нет времени, надо готовить отчёт.
Получив сообщение о приходе средств, пошёл на улицу. Витька плёлся сбоку от меня и выжидающе смотрел, словно не он командир отряда, а я. Пришлось принимать решение:
— Начинается рабочий день, идём торговать, а дальше видно станет.
Так как на дворе стояло раннее утро, мы с Витькой до начала основного потока покупателей успели зарегистрировать все немногочисленные артефакты, полученные после рейда в Гиблое ущелье и разложить товары. А когда наплыв схлынул (в связи с завершением расследования, автобусы снова стали возить «городских»), к нам подошёл Костик и спросил:
— Вован, а ты в курсе, какую тебе кликуху дали на площадке?
— Знаю, с лёгкой руки Витамина меня теперь Вольдемаром кличут.
— Не угадал! Твоё прозвище «Киллер», если где услышишь, знай, что про тебя говорят.
— Очень смешно.
— Как есть. А почему вы здесь, а не расчищаете Гиблое ущелье? Все, кто летать умеют, со вчерашнего вечера там. Столько всякого добра тащат!
Я посмотрел на Витьку, но он только отрицательно покачал головой.
— Ладно, тогда сиди здесь, разок сам слетаю, а то у нас на складе мало вещей осталось.
— Про что речь идёт? — моментально заинтересовался Костик.
Поняв, что едва не проговорился, сразу решил загладить ошибку:
— Так всем же
