доверять бандитам нельзя ни в чем, Елисей продолжил обыск и в кармане штанов обнаружил еще один пистолет. Жилетного размера. Избавив это тело от всего, что можно было использовать как оружие, Елисей сложил все найденное на ступеньке лестницы, после чего вернулся к своему пленнику. Выдернув из его рта кляп, парень пару раз хлопнул его ладонью по морде, заставив застонать и болезненно поморщиться. Голова у мужика явно болела.
Убедившись, что пленник очнулся, Елисей поднялся и, припомнив, где бандиты хранили свечной фонарь, потянулся к полке. Фонарь обнаружился там, где был и в прошлый раз. Чиркнув пару раз кресалом, парень затеплил свечу и, осветив пленника, негромко спросил:
– Говорить станешь, или сразу из спины ремней нарезать?
– Ты кто? – послышалось в ответ.
– Смерть твоя. Кто в схроне сидит?
– Никого, – скривился мужик, приметив тело у соседней стены. – Немтырь один тут был.
– Он немой, что ли, был? – на всякий случай уточнил Елисей, кивая на убитого.
– Угу. Здоровый в подполе выстрела не снесет. А этому все одно. И так ни хрена не слышит. Зато нюх как у собаки был. Да, видать, ты хитрее оказался.
– Ну, логика во всем этом есть, – чуть подумав, тихо проворчал Елисей. – А как тогда получилось, что ругался? – вспомнив суету, когда метнул угли, спросил парень.
– Не ругался он. Не умел. Бубнил только, глухо, вот и помстилось, что ругается, – вздохнул мужик. – Тебе чего надо-то? Денег? Так они не здесь.
– А где?
– В моей комнате, под кроватью. Чего ты вообще в подпол полез? – вдруг завелся мужик, осторожно шевеля руками.
– Ты лапами-то не шеруди. Сам себя задавишь, – хищно усмехнулся Елисей. – Я узлы вязать умею. А ежели в подполе нет ничего доброго, зачем этот упырь тут сидел?
– Нравилось ему, вот и сидел, – огрызнулся мужик, притихнув.
– Не понял ты меня, – вздохнул парень с деланым огорчением. – Придется ремней нарезать.
– Что, мытарить станешь? – зло оскалился мужик. – Давай. И не такие пытались. Все снесу. Ничего тебе не скажу более.
– Дурак, – презрительно фыркнул Елисей. – Еще скажи, что у горцев в полоне бывал.
– А они-то тут каким боком? – растерялся мужик.
– Прямым. Уж как они мытарить умеют, тебе и не снилось. А я в этих местах родился. Так что многому научиться успел. Так что, начать, или сам все скажешь?
– Чего знать хочешь? – помолчав, уточнил мужик.
– Кто за той стеной, в схроне? – тут же последовал вопрос.
– Да что ты за бес такой?! Откуда про схрон знаешь? – буквально взвился пленник.
– Я же сказал, спрашивать умею, – зло усмехнулся Елисей.
– Дочка полковника там, – медленно, с явной неохотой ответил пленник.
– Чего?! Какая дочка? Какого полковника? – от удивления Елисей даже забыл, где находится. – Рассказывай все, – яростно потребовал он, пнув мужика в бок так, что того аж подкинуло.
– Был тут один пришлый. Вышел на нас и уговорился девчонку выкрасть. Дочку полковника, что при штабе местном. Обещал за нее золотом по весу отдать. Треть вперед уплатил. Вот вчера и умыкнули. А тут ты.
– Когда с остальными деньгами придет? – быстро спросил Елисей, лихорадочно проигрывая в уме возможные комбинации.
– Утром должен быть, – мрачно вздохнул мужик.
– Как выглядит?
– Обычно. Одет не по-нашему, но гуторит правильно. Сразу видно, образованный.
– Что, средь бела дня сюда припрется? – не поверил Елисей.
– С рассветом быть должен, – глухо отозвался мужик.
– Сам во двор войдет, или кто встретить должен? – последовал новый вопрос.
– Сам все. Сразу уговор такой был. Войдет, на девку глянет и уйдет сразу.
– Потом что?
– Потом мы ее должны будем из города вывезти. Он нас на тракте ждать станет. А там уж его дела.
– Ладно. Полежи покуда, – подумав, вздохнул Елисей и заткнул ему рот кляпом. – Ежели соврал хоть в чем, о смерти молить заставлю, – пообещал он, выпрямляясь и протягивая руку к памятному гвоздю.
Открыв дверь в схрон, парень встал так, чтобы не нарваться на выстрел, и, убедившись, что стрелять никто не торопится, толкнул дверцу, отворяя ее пошире. Осветив схрон фонарем, он увидел в дальнем углу соломенный матрац, на котором лежала связанная девочка лет двенадцати. Тихо зашипев сквозь зубы, Елисей быстро проскользнул в схрон и, присев, одним движением перерезал веревки, стягивавшие руки девочки.
– Как вас зовут, сударыня? – спросил парень, стараясь держаться так, чтобы не напугать ребенка еще больше.
– Катерина, – еле слышно ответил ребенок.
– У вас что-то болит?
– Нет. Только руки затекли, и спать все время хочется, – пожаловалась девочка. – Вы отвезете меня к папе?
– Обязательно отвезу. Но чуть позже. Сейчас на улице еще ночь. Так что придется нам с вами дождаться рассвета здесь. Сейчас мы с вами поднимемся наверх, и я устрою вас спать в более приличной постели. Вы готовы еще немножко потерпеть, сударыня?
– А вы дадите мне воды. Пить очень хочется, – кивнув, попросила девочка.
– Как только мы с вами поднимемся наверх, – заверил Елисей и, плюнув на все условности, подхватил ребенка на руки.
Выскочив из подпола, он быстрым шагом перенес девочку в горницу, где ночевал главарь, и, усадив ее на кровать, метнулся на кухню. Зачерпнув деревянным ковшиком воды из ведра, он принялся поить ребенка, мысленно матерясь так, что на окне занавески в жгуты сворачивались. Девочку явно чем-то опоили, чтобы заставить сидеть тихо, но чем именно, парень даже не пытался угадать. Достаточно вспомнить, что в аптеке в это время можно было купить любую гадость под видом лекарств.
Напившись, Катерина зевнула и, прикрыв глаза, мягко завалилась на бок. Уложив девочку поудобнее, Елисей накрыл ее одеялом и, растерянно покрутив головой, метнулся обратно в подпол. До рассвета оставалось примерно часа полтора, так что нужно было собрать все, что можно спокойно унести, с учетом нежданного груза. Недолго думая, парень устроил в доме и подполе натуральный обыск с погромом. В итоге его добычей стали два сидора, набитые купюрами, и кожаный саквояж с золотыми и серебряными монетами.
Сложив добычу в сенях и прибавив туда же роскошный кавказский кинжал дамасской стали, он старательно прикрыл все двери и задернул все занавески в комнаты, где оставил трупы. Подумав, он пробежался по хозяйственным пристройкам, решив подыскать хоть какой-то транспорт. В конюшне нашелся великолепный караковый жеребец. Увидев холеного сильного зверя, Елисей удивленно присвистнул и, растерянно почесав в затылке, проворчал:
– Или я дурак, или жопа с двумя «п» пишется. Не иначе эти уроды кого-то серьезного ограбить умудрились.
Быстро осмотрев конюшню, парень нашел простое казацкое седло и принялся седлать жеребца. Увозить отсюда девочку было нужно, а сделать это на себе проблематично. Управившись с конем, Елисей вернулся в дом и, едва успев попить воды, услышал, как во двор кто-то вошел. Гостя он встретил на пороге. Мужчина неприметной внешности, окинув парня настороженным взглядом, негромко буркнул:
– Для меня должен быть приготовлен товар.
Кивнув, Елисей молча посторонился, пропуская неизвестного в дом. Жестом указав ему на дверь в горницу, он держался в шаге за спиной
