Но, черт возьми, как же их много-то! Ладно, ныть и себя жалеть буду потом. Сейчас нужно действовать.
Честно признаюсь, больших сил мне стоило сделать шаг вперед и переступить границу, за которой я терял зрение. Но я все же переселил себя, а затем еще раз, и еще.
Двигаться впотьмах было неудобно и непривычно. И подсветить я себе ничем не мог — боялся привлечь к себе лишнее внимание. Щит и маскировку не снимал. Пусть я и помнил как Хаос реагировал на мою магию, но, во-первых, надеялся на то, что на постоянно работающее заклинание реакции не будет, а во-вторых, не хотел себя лишать защиты. Из двух зол я выбрал меньшее. Пусть лучше меня заметят из-за магии, чем я окажусь один против десятков уродов совершенно беззащитным.
Шел вдоль стеночки, стараясь не шуметь и аккуратно нащупывая путь выставленной вперед ногой. Естественно, подобный способ передвижения нельзя было назвать достаточно быстрым, так что до того момента, как впереди забрезжил неяркий свет, прошло минут пятнадцать, не меньше.
Прижавшись к стене, я аккуратно добрался до прохода, из которого изливался неяркий свет и осторожно, стараясь сильно не высовываться, выглянул.
Передо мною предстала точь-в-точь такая же комната, как и та, что была в безымянном кургане. Что ж, значит я не ошибся и тут, в Эйнале, какие-то умники соорудили очередной храм, посвященный Хаосу. Ну какие наглые мерзавцы, а? И не боятся, ведь, что кто-то натолкнется на их поганое капище. А может я чего не знаю? Ладно, нужно идти дальше, благо комната оказалась пустой.
Под «пустой комнатой» я подразумевал не только отсутствие людей, как таковых, но и вещей. Тут, в отличие от кургана, импровизированного склада не наблюдалось. Видимо, столичные сектанты были людьми более приземленными и вещам своих жертв находили лучшее применение, чем просто бросить их тут на веки вечные. То, что жертвы есть, я был уверен. Их не могло не быть. Слишком уж мерзким и противоестественным был этот культ. Да и не могло так быть, что в одном храме их приносят, а в другом нет.
Добравшись до комнат с барельефами, я, наученный горьким опытом, на стены даже смотреть не стал. Шел вперед, склонив голову. Не забывая, при этом, старательно прислушиваться.
Залы сменяли друг друга, я постепенно приближался к алтарному, а никого ни видно, ни слышно не было. Будто я, как и в прошлый раз, оказался тут совершенно один. И заклинание поиска, как назло, не применишь. Если на маскировку храм, похоже, никак не реагировал, то вот с активным заклинанием такое вряд ли прокатит. А значит, нужно не терять бдительности.
Вот и крайний зал. Я вновь аккуратно подошел к дверному проему и осторожно заглянул внутрь. Да, точно такой же зал, как и тот, что был в кургане. Все те же кости по стенам… Ах, а вот и сектанты — обычные, с виду, люди, никаких тебе балахонов или еще чего подобного. Мужчины и женщины. Выстроились вдоль стен и смотрят на алтарь. На котором кто-то лежит. Отсюда не разглядеть, так как тело от моего взора загораживает здоровенный, совершенно лысый, мужик.
— Ты слишком долго сюда добирался, и мы тебя уже заждались, — внезапно проговорил он, разворачиваясь в мою сторону. — Да-да, не вздрагивай, мальчик. Я к тебе обращаюсь.
— Заходи, не бойся, — неверно оценив мои колебания, вновь повторил лысый. — Тебе все равно от нас не скрыться. Тут, в храме первостихии, твои артефакты тебе все равно не помогут.
Ну я и вошел. И правда, зачем разочаровывать столь гостеприимных людей? Только если этот козел думал, что я покорно буду выполнять все его команды, то не на того напал. Я сюда, в конце концов, не лясы точить пришел. А за информацией. И раз уж выяснить подслушиванием и подглядыванием ничего не получилось, то придется действовать при помощи грубой силы.
Стоило мне войти внутрь, как в мою сторону тут же двинулись несколько человек, доселе мною не видимых. Как и остальные, выстроившиеся у стен, это были обычные с виду люди. Встреть такого где-нибудь на улице — ни за что не поймешь что это мерзкий сектант. Или лучше их хаоситами называть?
Как бы там ни было, но намерения мужичков мне были полностью понятны и давать возможность себя сцапать я не собирался. Крутнувшись на левой ноге, пяткой правой я нанес удар в скулу ближайшего ко мне сектанта. Честно признаюсь — не проживи я на Риэле несколько месяцев, каждый день закаляя доставшееся мне тело вынужденными тренировками, и не активируй перед самым ударом заклинание исцеления — я бы, наверное, не решился на подобные выкрутасы. Несмотря на всю свою мощь и потенциал этого приема, у нас в секции тех, кто рисковал им воспользоваться иначе как позерами не называли. А все потому, что для атакующего он нес не меньше рисков, чем для жертвы. Но это если противник был знающим. Мне же попались унылые дуболомы.
Дуболомы или нет, но стоило мне упокоить двух первых, как остальные тут же стали намного осторожнее и от рукомашества пришлось перейти на сугубо местный способ ведения переговоров — на холодную сталь. И тут-то оказалось, что мои дуболомы никакие не дуболомы, а вполне себе опытные рубаки.
Спасали меня дорсайская техника, накаченное магией тело и, как ни странно — стилет, отобранный у Шуги. Он был длиннее моего кинжала, поэтому вполне мог использоваться вместо даги. Да и орудовать им было намного удобнее. Как-то так получилось, что шпагой я больше парировал, а добивал стилетом.
На восьмом придурке бой закончился. Я огляделся по сторонам и с удивлением понял, что ничего в зале не поменялось. Сектанты, как и раньше стояли у стен, безучастно смотря в пустоту бараньими глазами, а лысый главарь все еще находился у алтаря.
Алтарь. Да, теперь я видел кто на нем лежит. И, честное слово, лучше бы это оказалось страшным сном. Девчонка. Лет двенадцати-тринадцати, не больше. Со страшным разрезом, идущим от шеи до самого паха. И сердце. Все еще бьющееся сердце в такт с мерзкой гадостью, висящей над алтарем.
— С-с-суки! Какие же суки! — потрясенно выдохнул я. В глазах у меня потемнело. Я смотрел и не мог поверить, что такое вообще возможно. С момента попадания на Риэл я делал много жутких вещей, а видел еще больше. Но чтобы вот так. Это было настолько мерзко, подло, противоестественно и… Глупо. Да, глупо. Хаос ведь не бог, ему
