знаешь?
– Да почти ничего – немного принципов самой «новой физики» на уровне школьного учебника, без подробностей.
Скелле, прищурившись, смотрела на меня. Затем, сложив руки на груди, загадочно спросила:
– А где этот проект, ты знаешь?
Я удивленно вскинулся:
– Что значит – где? Вот те монументы – это и есть он, – после паузы добавил: – Я так думаю.
Девушка была довольна, она явно знала больше:
– Те монументы – это его реализация. «Дорога домой» разрабатывалась в особом учреждении – научной школе.
– Научно-исследовательском институте, – вполголоса перебил я ее по-русски. – Извини, продолжай.
– Говори на Мау, мы не на Земле.
– Не обижайся. Это просто земной термин для обозначения такой школы.
– Так вот, школа эта – на побережье Восточного океана, за хребтом. Катастрофа туда не дошла. Второй поворот11, правда, случился и там тоже. Но уцелело там намного больше. Там есть орден, тоже называется скелле, но они давно в ссоре с нашими сестрами, и наши туда ни ногой. Там когда-то был город Эстраух – это древнее название. Не знаю, сохранился ли он. Но эта школа была рядом с этим городом. Если документы по «новой физике» и можно найти где-то, то это там! – глаза девушки горели.
Я немного помолчал, обдумывая все, что я услышал:
– Ань, мне все равно непонятно, зачем ты меня искала? – увидев, что девушка собирается что-то сказать, я ее торопливо перебил: – Извини! Пожалуйста! Выслушай сначала!
Хотелось встать и зашагать вокруг, но мое состояние удержало меня на месте.
– Все, что ты нашла, очень важно для меня. У меня опять есть куда идти, где искать. Но я хочу понять, зачем это тебе? Когда ты боролась с сестрами, мне это было понятно. У тебя личная обида на них – они, по сути, разрушили твою семью. До нашего путешествия ты мечтала возродить древнее искусство и противопоставить его скелле – их нарочитому консерватизму, который душит свободную мысль. Я для тебя был инструментом, и меня моя роль устраивала. Я хотел разобраться с магией и надеялся вернуться домой. После того как мы вернулись, у меня осталась только одна страсть – познание. Я по-прежнему не знаю, хотя и догадываюсь, как работает магия. Кроме того, добавились новые загадки. Я тебе потом расскажу – это уже из учебника, который я купил, – я внимательно смотрел на девушку. – Но у тебя так много изменилось, что мне показалось – я для тебя уже ненужная помеха, а не инструмент. Ты – не просто скелле, ты – наследница древней аристократической семьи. Тебе, как мне кажется, надо вернуть свое положение в обществе, вернуть семью. Здесь я тебе не помощник, а, скорее, препятствие. И еще, Ань, ты для меня теперь – самый близкий человек на двух планетах, но я не заблуждаюсь, я знаю, у тебя есть семья, и я не ее член. Хотя я бы и хотел иного, но не с такой бородой на морде, – я потер свою отросшую щетину.
Девушка стояла молча, с неподвижным взглядом, затем внезапно подошла и провела ладонью по моей щеке.
– Колючая, – задумчиво сказала она и, отвернувшись, отошла назад к самолету.
Я, замерев, сидел, как если бы мне вкололи наркоз.
Ана вновь запрыгнула на бортик самолетной двери. Посидев минуту с совершенно серьезным лицом, она заговорила:
– Илья, возможно, я совершила ошибку, когда прыгнула за тобой на Землю. Прошу тебя, не требуй объяснений – у меня теперь нет семьи. Нет, я, конечно, наследница Ур, но меня уже похоронили – на мое место встали другие наследники. У моего мужа, бывшего мужа, уже подросшие дети – не мои. Мои дяди так обрадовались мне, что чуть не убили. Если бы я не была скелле, то точно убили бы. Отец, конечно, счастлив, но он очень ограничен. Все его рецепты сводятся к тому, чтобы найти мне нового мужа. Если бы не дар, то я бы уже носила ребенка для чужого человека. Для скелле я – почти враг. Меня подозревают в измене, и если бы не семья, уже бы состригли в монашки и сослали на юг. Все, что мне осталось – сидеть в поместье и ждать, когда отец найдет мне пару. И это тогда, когда рядом со мной тайна – ты, Земля, древние знания, еще что-то, о чем ты мне обещаешь рассказать. Может быть, я опять совершаю ошибку, но ты не представляешь, как мне сейчас хорошо. Я чувствую, что я на пути к новому дому, к моей собственной семье, – Ана взглянула на меня. – Ты только, того, не заблуждайся. Я тебя люблю, конечно, но как брата.
Она улыбнулась, и я решил, – ага, как брата. Ладно, ладно, вот побреюсь, и там посмотрим. Наркоз отошел, и я понял, что сначала придется где-то отлежаться, не то бедная Ана опять лишится семьи.
Я, кряхтя, поднялся:
– Ладно, будем считать, что разобрались в первом приближении. Полетели, покажу тебе убежище дракона.
– Дракона?
– А, забыл! Это такой летающий страшный мифический зверь на Земле. Им все восхищаются и пытаются убить. А он может убить всех, но не хочет – прячется.
Ночью поднялся ветер. Я проснулся и лежал, слушая, как шуршит и хлопает полотно палатки. Вообще-то, ветер в Облачном крае редко бывает сильный. Однако на этот раз он что-то разгулялся. К счастью, оба самолета стоят, привязанные опорами за колья, забитые в расщелины скалы. Кроме того, стена, окружавшая макушку моей любимой скалы на краю гряды утесов, закрывала площадку, на которой мы разместились, со стороны, противоположной долине. Это немного защищало от ветра.
После того как меня почти убил человек отца Аны, я нуждался в восстановлении, и лучшего места, чем моя скала, придумать не мог. За время, пока я обретался в семье Садух, я перетащил на утес много чего. Полноценный домик я, правда, не построил, да для него и не было места. Но вот сарайчик с припасами на всякий случай пригодился. Хотя какой это сарайчик – скорее навес над скалистой расщелиной, снабженный дверью и крышей.
Вслушиваясь в хлопки и шелест палатки, я думал про Ану. Девушка была, с моей точки зрения, поразительно красивая и одновременно умная. Мой земной опыт говорил, что в том положении, в котором она сейчас, я имел все шансы, не сейчас, так вскоре, стать ей по-настоящему близким. Было очень странно, что при этом я чувствовал вину и беспокойство. Я был уверен, что мои поиски и приключения рано или поздно закончатся.
