Ознакомительная версия.
– А лунари? Они видят сны?
– Они видели сны. Их больше нет.
– Лунарей? Или их снов?
– Лунарей. И их снов.
– Мы можем попасть в их сны?
– Я могу.
– А я нет?
– Ты нет.
– Почему?
– Потому что это не совсем сон. В сон я бы могла тебя провести с собой. Они тоже хотят спать. Но, когда засыпают – это нельзя назвать сном. Это просто другая их полужизнь. Зеркальное отражение их… не знаю, как сказать… Они просто смотрят один на всех сон. Как будто живут все в одном невидимом никому кроме них городе.… Когда они не спят, они как бы смотрятся в это зеркало, и это одна их полужизнь… а когда засыпают – они просто проходят сквозь это зеркало и оказываются в этом своем Городе-Сне. Это другая их полужизнь… Там, как и в любом городе, тоже есть улицы и дома, и даже Мост. Этот Мост ведет в никуда. Никто из мертвоголовых не знает, куда он ведет. Никто из мертвоголовых никогда не ходил по нему. У них есть легенда о том, что однажды оттуда – с другой стороны – придет Некто и станет их Царем…
– У них есть легенды?
– У всех есть легенды.
– А про то, что лунари с Луны, это тоже их легенда?
– Я не знаю. У них было воспоминание. Одно на всех.
– Что в нем?
– В нем они смотрят на Землю с Луны.
– Это правда?
– У каждого своя, правда. Разве лунари считали себя неправыми?
– Лунари… Они погибли?
– Да.
– А женщина? Мальчик?
– Они тоже.
– А я?
– Ты нет. В тебе еще есть огонь.
– Огонь?
– Когда я смотрю на живого человека, то вижу в нем огонь. Когда я смотрю на гноеглазых, в них нет этого. Они пустые внутри.
– Холодные?
– Да.
– А в тебе есть этот огонь?
– Есть. Но во мне он не горит, а тлеет.
– Как это?
– Не могу объяснить. Не знаю как.
– Тебя учили этому в Лампе?
– Чему?
– Всему, что ты умеешь.
– А что я умею?
– Приходить во сны.
– Это я умела и без Лампы.
– Тебя там учили убивать?
– Почему ты так говоришь?
– Но ты ведь убила корову.
– Нет, я ее не убила.
– Я сам видел.
– Нет, я ее не убила.
– А как это называется?
– Я приснила ей.
– Что приснила?
– Приснила ей сон из той ее жизни, где она не была коровой.
– А кем она была?
– Не могу сказать. Я не поняла.
– Она умерла?
– Не знаю.
– А мне можешь приснить сон из моей прошлой жизни?
– Лучше не надо.
– Почему?
– Ты видел, что было с коровой?
– Со мной будет то же самое?
– Корова была первой, кому я приснила. Я никогда до этого не видела корову. Больше никому не хочу ничего снить.
– Ты приходишь в любой сон?
– Могу.
– Возьми меня с собой… Покажи мне.
– Что?
– Сон.
– Чей?
– Неважно.
И все исчезло – и коридор, и вагонетки, и она. И он сам. Он…
Он мяч.
Старый кожаный мяч.
И он спит.
Спит в пыльной кладовке.
Ему снится солнце в зените.
Плотно утоптанная прогретая земля.
Босые детские ноги, поддающие сильно в его упругий звонкий бок.
Пренебрежение к глупым самодовольным надувным шарам и…
Песок у реки и бесконечные полеты над натянутой между столбами сеткой: справа налево, слева направо, вверх-вниз… До того момента, пока всех не зовут ужинать, и Солнце – большой огненный недосягаемый Мяч – наконец-то валится в море и засыпает, едва коснувшись горизонта…
Солнце…
– Солнце… – прошептал он, – Я когда-нибудь увижу Солнце?
Ему хотелось умереть.
– Увидишь.
Солнце.
Этот небесный огонь, летящий через миллионы километров, через вакуум космоса. Принесший с собой жизнь на эту планету.
Нелюди боятся его.
Ничего так не боятся, как Солнца.
Они несут с собой смерть – а оно несет смерть им.
Смерть пополам с ультрафиолетом.
Падают и умирают.
Падают и дохнут в корчах. В мучениях…
Ничто на них больше так не действует. Ничто… Только оно…
В этом есть какой-то смысл? Или просто совпадение?..
Солнце… Солнышко…
– Сил нет… – прошептал он.
– Здесь нет. А там – есть. Солнце даст его тебе. Оно уже смотрит на тебя. Оно уже идет к тебе, чувствуешь?
– Нет… не чувствую… Почему ты не разговариваешь со мной там? Когда мы не спим?
– Я не умею.
– Но во сне же мы с тобой разговариваем.
– А там я не могу.
– Почему?
– Не знаю. Это, наверное, потому что я больна.
– Ты же говорила, что профессор не считал тебя больной.
– Да. Он так говорил. Это он меня заразил.
– Он тебя заразил? Чем заразил?
– Жизнью. Он так сказал.
Кровник почти воочию увидел, как кислорода вокруг него становится меньше с каждой секундой. Его самого становится меньше с каждой секундой.
Он чувствовал, что каждый его следующий вдох гораздо короче, чем выдох.
– Как я раньше не догадался. Точно. Ты одна из них. Вот почему они хотят тебя забрать.
– Я не хочу.
– Ты не хочешь?
– Чтобы ты так думал. Хочу, чтобы ты думал, что я одна из вас.
Он почувствовал, как загустел пустой и бесцветный воздух вокруг.
– Из вас.
Как он стал твердым. Превратился в кусок свинца.
Язык вывалился изо рта. Кровник захрипел, схватившись за грудь, за шею и
Закашлялся, сипя и втягивая воздух. Перевернулся набок.
Голова гудела. Шумела какими-то своими внутренними помехами.
Извне – громкость ноль. Ничего не слышал.
Слух возвращался медленно.
Ознакомительная версия.
