шаг вперед. Бойцы, словно тени, шагнули за ним. Он покосился сначала на одного, потом на другого. – Я так понимаю, ваши люди поведут меня под конвоем?
– Нет, если вы не будете делать глупостей.
– Тогда пусть отойдут подальше. Я вышел из того возраста, когда занимаются глупостями.
Полковник жестом велел бойцам разойтись в стороны. Топая башмаками, те выполнили негласный приказ. Богомолов кивнул, подошел к полковнику и вместе с ним покинул апартаменты. Бойцы отправились следом, но держались на расстоянии.
Карпентер привел Богомолова в его же офис, по дороге предупредив, что говорить придется на английском.
За широким столом из красного дерева восседал смуглый незнакомец с характерными для метисов чертами лица. Он вальяжно развалился в глубоком кожаном кресле и, закинув ногу на полированную столешницу, курил сигару, стряхивая пепел на пол и пуская клубы дыма в потолок.
При виде подобной наглости Игорь Михайлович чуть не задохнулся от гнева. Вены на шее набухли, он покраснел и, с трудом сдерживая клокочущую внутри ярость, процедил сквозь зубы с классическим лондонским произношением:
– Какого черта?! Что вы себе позволяете? Немедленно уберите ноги со стола и перестаньте дымить.
– А то что? – лениво поинтересовался Сандерс и пыхнул сигарой. – Прикажете выгнать взашей? – Он посмотрел на Богомолова, но не как на равного себе, а как на несущего вздор городского сумасшедшего. Во взгляде явно читалось: попробуй, если не хварывал.
Игорь Михайлович понял недвусмысленный намек, как и то, что оказался в сложном положении. Уступить нахалу означало потерять лицо. Тогда он пошел другим путем. Заставил себя успокоиться, скрестил руки на груди и смерил метиса оценивающим взглядом.
Теперь пришла очередь Сандерса правильно понимать сигналы. Он сделал верный вывод: Богомолов не будет с ним говорить, пока он не станет вести себя подобающе. И все-таки Сандерс не сразу скинул ногу со стола и затушил сигару в малахитовой подставке для ручек за неимением в кабинете пепельницы (Богомолов сам не курил и не любил, когда в его присутствии это делали другие). Прошла минута, прежде чем он это сделал, и миролюбиво сказал:
– Мы не с того начали наше знакомство, мистер Богомолофф. Прошу садиться, – Сандерс показал на один из задвинутых под приставной стол офисных стульев.
– Вообще-то это мой кабинет, и вы заняли мое место, – недовольно проговорил Игорь Михайлович, делая ударения на словах «мой» и «мое».
– Что поделать, я просто следую местным обычаям. Насколько мне известно, по русской традиции гостям достается самое лучшее. У вас даже есть поговорка: «Чувствуй себя как дома».
– А вы неплохо осведомлены о наших обычаях. Только вот у этой поговорки есть продолжение.
– Да? – искренне удивился Сандерс. – И какое же?
– Но не забывай, что ты в гостях. При всем уважении, мистер…
Грегори правильно истолковал паузу и сказал, как его зовут.
– Так вот, мистер Сандерс, – продолжил Игорь Михайлович. – При всем уважении к высокому статусу гостя, вам непозволительно занимать хозяйское место.
– Вот об этом я и хотел с вами поговорить, – широко улыбнулся Сандерс и наклонился за стоящим на полу чемоданчиком из крокодиловой кожи. Он положил дипломат на стол, звонко щелкнул замками. – У меня есть безобидное увлечение. Я люблю предсказывать судьбы других людей. Собственно, поэтому я здесь. Вы все-таки присядьте, разговор нам предстоит долгий.
Богомолову ничего не осталось, кроме как подчиниться. Он подошел к приставному столу, выдвинул стул и сел на него с таким видом, словно делает невеже большое одолжение.
Сандерс привык к подобным демаршам и даже бровью не повел. Он приподнял крышку чемоданчика, достал из него колоду карт Таро, положил на стол. Потом отодвинул кейс в сторону и посмотрел на Карпентера.
– Вы свободны, полковник. Дальше я сам.
– Мои люди будут ждать за дверью. Если потребуется, позовите, они со всем разберутся.
– Думаю, мы прекрасно обойдемся без их помощи. Верно, мистер Богомолофф? – Игорь Михайлович хранил угрюмое молчание. Сандерс белозубо улыбнулся: – Вот видите, полковник, мой новый друг полностью со мной согласен. Будь у него другое мнение, он бы его озвучил.
Карпентер по-военному четко развернулся на месте и вышел из кабинета.
Когда за ним захлопнулась дверь, Сандерс взял карты и разложил веером на столе рубашкой вверх.
– Хотите знать, что было, что будет и чем дело кончится?
– Вы что, мне на картах гадать собираетесь? – усмехнулся Игорь Михайлович. – Можете не тратить время, я в эту ерунду не верю.
– Думаете, это ерунда? А давайте проверим, вдруг карты правду скажут.
– Что-то мне подсказывает, мой ответ «нет» ничего не изменит, вы все равно будете пичкать меня этой дичью. Давайте побыстрее с этим закончим. У меня, знаете ли, дела.
– О, поверьте, я вас надолго не задержу. – Сандерс перевернул первую карту слева от себя, на ней был полный драгоценностей золотой кубок. – Итак, начнем. Карты говорят, вы очень богатый человек. Ваше состояние насчитывает сто сорок пять миллиардов долларов. Это правда? Карты не ошиблись?
– Послушайте, вы издеваетесь надо мной?! – вспылил Богомолов. – Это общеизвестный факт. Я вхожу в сотню богатейших людей мира по списку «Форбс». При чем здесь ваши карты?
– Значит, не ошиблись, – кивнул Сандерс. – Тогда продолжим.
Он начал переворачивать карты, одну за другой, и на каждой из них были то самолеты, то яхты, то автомобили, то слитки золота, то похожие на средневековые замки особняки, то красивые женщины в вечерних платьях с усыпанными драгоценностями роскошными украшениями. При этом он все больше выкладывал информации: в каких офшорах хранит деньги его визави, сколько у него акций и каких компаний, сколько элитной недвижимости и в каких странах она расположена, где расквартированы его яхты, частные реактивные самолеты, люксовые автомобили. Рассказал он и об открытых на имя собеседника счетах в зарубежных банках. Причем указал с точностью до последнего цента о хранящихся на них суммах.
– Это карты рассказали о том, что было. Сейчас они вам поведают, что будет.
Сандерс снова стал переворачивать карты, только вот теперь картинки на них были не столь приятными для глаза. Дома превратились в жалкие развалины, красивые женщины в старух в лохмотьях, автомобили в сломанные кареты, яхты в затонувшие парусники, а слитки золота в охапки дров. Он говорил, на какое имущество наложен арест, какие счета и в каких банках заблокированы, что из некогда принадлежащего Богомолову добра уже продано якобы в качестве погашения вынесенного по решению американского суда многомиллиардного штрафа за попытку распространить Зону по всему миру под видом тематических парков развлечений.
Богомолов, конечно, знал о проблемах с его заграничными активами, но не предполагал, что все настолько плохо. Если верить Сандерсу, он лишился всего, что ему некогда принадлежало и было размещено за пределами России. К несчастью, в родной стране он хранил всего лишь десятую часть его некогда баснословного состояния.
– Теперь узнаем, чем дело кончится, – сказал Сандерс и перевернул одну из двух последних
