с ним.
— Молодец! Впредь мы так больше не будем! — уверенно повторил парень, и Надя улыбнулась.
Послышался звонкий удар. Кажется, ему дали хороший подзатыльник.
— Идиот, а не молодец! Теперь скажи, что в знак прощения, споешь песню для великолепной Надежды, — шипел Михаил.
— Чего⁈ — возмутился парень, и тут же схлопотал еще один подзатыльник. Пожестче. — УФ-ф-ф… В з-знак прощения… Я спою песню.
— Для кого?..
— Для вас, великолепная Надежда!
Следующую минуту Надя слышала «прекрасное» исполнение бодрого репчика для молоденьких девочек. Дрожащий голос делал «кавер» еще «гениальней».
— Молодой человек, передайте трубку владельцу! — хихикала Надя. — Остановитесь!
Когда ей ответил Михаил, она весело рассмеялась.
— Миша, ты что, вообще псих?
— Скажи, ты же сейчас сидишь в кабинете и улыбаешься как ребенок?
Надя даже посмотрела по сторонам, нет ли рядом маленьких продолговатых деталек. А то еще подглядывает, негодник.
— Не подглядывай! — взбрыкнула она.
— Поверь, догадаться несложно, — довольно ответил Михаил. — Значит, я угадал. Ну вот мы и решили одну из проблем. Все, пока!
Она не успела даже поблагодарить его, как трубку положили.
Ее настроение резко улучшилось, и Надя еще долго сидела и хихикала в ладошку, вспоминая эту безобразно исполненную песню.
* * *
Частная зона.
Поместье Кузнецовых.
Гараж.
г. Широково
Пока Данила разъезжал по Широково, он успел побывать в куче мест и исколесить город из конца в конец. На память он никогда не жаловался, и в голове постепенно нарисовалась целая карта. Однако Москва его манила, и он хотел побыстрее вернуться. Ему позвонили организаторы гонок и подтвердили заявку. Теперь осталось только тренироваться.
Однако он чувствовал легкий дискомфорт. А все от того, что он не смог защитить Надю от каких-то гопарей. Хорошо, что с ними был Иннокентий, а то пиши пропало.
Данила постоянно думал об этом. Даже почти не спал.
Провалявшись всю ночь, утром он принял решение. Гонки вещь хорошая, но такая ситуация не должна повториться.
Он договорился с Трофимом, чтобы тот его поднатаскал как Борю, но он лишь отмахнулся и послал Данилу к Марусе, которая была дока рукопашного боя
Так и получилось, что вот уже второй день Маруся вытирала им пол на тренировочных матах.
Сейчас Данила копался в двигателе, надеясь выжать из него еще одну лишнюю лошадку, но звонок нарушил его планы.
Быстро вытерев руки, Данила взял телефон и, не глядя, приложил к уху.
— Алло, Даня, это я! Как ты? — раздался счастливый голос Михаила.
— Миша! Привет! Да все хорошо! Вот в гараже…
— Я и не сомневался! Слушай, тут с тобой один человечек хочет поговорить, извиниться.
— Вот как, ну давай его, — удивился Данила и сел на капот. Извиниться? Перед ним?
Следующие несколько минут он выслушивал лепетание парня, который на них напал в переулке, а потом тот еще и принялся петь. «Шанхайский дрифт» в таком бездарном исполнении заставил Данилу испытать то, что подростки любили называть «испанский стыд».
— Ну как, прощаешь парня? — ответил, наконец, Михаил.
— За песню, конечно, спасибо, теперь придется удалить ее из треклиста. Или пусть снова извиняется! — усмехнулся Даня. — Ладно. Прощаем парней.
— Вот и славно, — отозвался Михаил и отключился.
* * *
В целом я был доволен. Вызвал новое такси, уселся на заднее сиденье, заранее попросив Лору проверить телефон водителя, и поехал в КИИМ. Занятия у Маши как раз должны были закончиться через час. Быстро я управился. Всего-то покорежить машину гопарей да наградить их тройкой лещей.
В институте, не успел я открыть двери главного корпуса, как меня окликнули.
— Кузнецов, стоять! — командный голос Натальи Геннадьевны Ермаковой ни с чем не спутать. — А ну-ка, голубчик, объясни мне, где ты был? Прихожу в лазарет, а медсестра говорит, что ты ушел пару часов назад!
— Эм… Вы меня, конечно, извините, но разве я не могу выйти погулять?
Ермакова взяла себя в руки и выдохнула.
— Конечно, можешь, но… а ладно, ты торопишься?
Я посмотрел на часы.
— Минут тридцать есть, — насторожился я.
— Пошли проводишь меня до аудитории. Заодно увидишь новоприбывших из Питера, — сказала она и открыла двери в основной корпус.
— Они уже приехали?
— Да, приезжают организованными группами по десять-двадцать человек.
— О чем вы хотели поговорить?
— О твоем быстром росте, который не поспевает за опытом и знаниями. Скажи, что ты будешь делать после того, как получишь новый ранг?
Довольно естественный вопрос, но я бы не хотел делиться планами с кем бы то ни было. Почему-то мне кажется, они расходятся с намерениями Натальи Геннадьевны.
— Пока не знаю, — пожал я плечами. — Но я думаю, у вас есть план.
— Понимаешь, как бы быстро ученик ни получал новый ранг, на это уходит не один год. И за это время с ростом силы накапливаются и знания.
— Кажется, я понял, куда вы клоните, — улыбнулся я и поспешил ее успокоить. — Если Горький разрешит, то я бы с удовольствием хотел бы учиться дальше, пока не получу все знания, которые вы мне сможете предоставить. Надеюсь, хотя бы к двадцати пяти годам у вас закончатся предметы.
Наталья Геннадьевна выдохнула и расслабилась. Видимо, ей и институту было важно мое присутствие в стенах КИИМа.
— Кстати, как там лисенок? — спросила она, как бы между делом. — А то мне Мария ничего не рассказывала…
— На днях я пришлю вам первый отчет, — кивнул я.
Мы подошли к аудитории, где Наталья Геннадьевна вела лекцию. Народу скопилось прилично. Пропускать монстроведение мало кто хотел.
За партами сидели в основном новенькие, в том числе и из Питера. Ермакова представила меня аудитории, не забыв упомянуть мои регалии.
Многие начали подходить и знакомиться лично. В основном аристократы, конечно же. Они быстро смекнули, что со мной лучше иметь хорошие отношения. Все же с определенного времени с графом Кузнецовым невозможно не считаться. И пусть мы все едва ли подружимся, но вот неплохие знакомства вполне можно завести.
— Очень приятно, Михаил, — протянул мне руку белокурый паренек. — Меня зовут Исаак.
— Взаимно, — когда же я пожал ему руку, то почувствовал знакомый всплеск энергии, но вот не мог взять толк почему.
— Странно, — подтвердила мои подозрения Лора. — У паренька просто огромный запас энергии. Судя по всему, он
