Сергей молчал, рассеянно теребя воротник рубашки.
«Если ты ненавидишь меня, то ты можешь взять свое оружие и убить меня. Я не буду сопротивляться и приму смерть от твоих рук с радостью. Моя жизнь вся, целиком и полностью, принадлежит тебе», – волк склонил голову перед человеком.
Сергей на коленях подполз поближе к сейру и взял его угловатую голову в свои слабые руки. Он посмотрел в его глаза:
– Мне не нужна ни твоя жизнь, ни твоя смерть, Этар.
«Прости меня, Сергей», – прошептал сейр и прижался к человеку, как детеныш прижимается к теплому брюху матери.
– И ты прости меня. За всё…
– Отряд вызывает базу! Отряд вызывает базу! Прием.
Время вечернего сеанса радиосвязи с отрядом Форта. До заката еще два часа. С каждым днем продолжительность светового дня сокращается, как будто солнце яростными зубами откусывает от каждого дня несколько минут.
– Привет, Майкл! – отвечает Адам, нажав кнопку передачи.
– Здорово, старший!
– Что там у вас?
– У нас всё четко. Можете выпускать ваших призраков – мы готовы к встрече гостей.
– Вы закончили постройку?
– Самое главное, что мы уже вырыли ров, – по голосу Фапгера понятно, что он улыбается, – а всё остальное не так уж и важно.
– Как это – «не важно»?
– Мы тут зимовать не собираемся, Эйд. Стены стоят, крыша держится пока еще – а больше ничего и не надо. Остались кое-какие недоделки, но это дело поправимое.
– Может, обождать еще пару дней?
– Не надо, Эйд. Нам каждый лишний день как будто живьем жилы вытягивает. Устали мы уже каждый день ждать. Лучше бы поскорее всё закончилось.
– Понял. Сейчас же начинаем готовиться и завтра с рассветом отправим дирижабли. Как вы там?
– Нормально, Эйд, в пределах нормы, как говорил наш мастер-сержант в учебке.
– Как парни?
– Нормально, Эйд, только не заставляйте ждать больше, чем это необходимо. Швед уже собрал свои штучки-дрючки?
– Давно уже.
– Добро. Передай ему привет от всех наших и попроси от нашего имени на каждой коробке написать наш горячий привет нашим милым зверюшкам.
– Передам. Держитесь.
– Ладно. Конец связи.
Адам Фолз поднимает трубку телефона и нажимает кнопку быстрого вызова Дэвида Варшавского.
– Дэвид? Это Адам. Нам пора… Да, жду тебя наверху.
Он медленно опускает трубку на рычаги и закрывает лицо руками. Каждая уходящая в вечность секунда набатным колоколом стучит у него в висках, каждый удар сердца, каждый вздох причиняет ему боль. Ему страшно, он знает, что через пятнадцать секунд он встанет, выйдет из радиорубки, поднимается на обзорную площадку, на которой всю ночь горит десяток мощных прожекторов. Там, надежно стреноженные переплетением буксировочных тросов и эластичных растяжек, висят черные баллоны, наполненные гелием, похожие одновременно на торпеды и на тела маленьких китов. Завтра им придется отправиться в свой самый страшный полет, унося с собой смертоносный груз.
«Сейчас, сейчас», монотонно повторяет про себя Адам, машинально, как боксер-профессионал, отправленный в нокдаун, считая убегающие секунды, «сейчас я встану и пойду. Сейчас…»
Он резким рывком отбрасывает свои задрожавшие руки от лица и изо всех сил бьет правой рукой по столу. Бьет еще раз, и еще, и еще. Поднимает к лицу кулак, сжатый до предела, до хруста так, что пальцы белеют от напряжения. Затем раскрывает ладонь, практически не ощущая боли, и долго смотрит на свою руку.
Линия жизни, линия смерти. Где же линия любви?
Пальцы уже не дрожат. Он включает рацию и вызывает Арнольда Густафсона. Голос Адама Фолза спокоен и размерен, как всегда:
– Арни? Это Адам. Пора. Ты знаешь, что делать…
– Прошу всех освободить вторую грузовую платформу! Прошу всех освободить вторую грузовую платформу! Всем посторонним покинуть обзорную площадку!
Арнольд Густафсон узнал голос Адама, разносящийся из всех динамиков системы внутреннего оповещения Башни и довольно хмыкнул.
Отряд саперов колонии переносил взрывные устройства из арсенала и Адам решил подстраховаться. Густафсон понимал тревогу Адама – пусть взрыватели бомб еще не приведены в боевое положение, но осторожность не помешает.
На обзорной площадке Адам и Дэвид заканчивали последние приготовления к отправке дирижаблей. Джек, Роджер и Фред пытались им помогать, но Адам настоял, чтобы они даже и не показывались наверху.
Яркий свет прожекторов освещал площадку – было видно, как днем.
– Света достаточно? – спросил Адам, пожимая руку командиру саперов.
– Более чем, – усмехнулся Швед, – Кёниг!
– Да, сэр!
– Отверни два нижних прожектора слева немного в сторону!
– Есть!
– Слишком тут гранит отполированный, – пояснил Густафсон Адаму, – бликует.
– Ясно. Помощь нужна?
– Нет. Уводи Дэвида, я оставлю при себе двоих парней, а всех остальных попрошу очистить площадку.
– Если что – мы в пункте контроля.
– Ладно. Гленн, Рейнольдс – остаетесь со мной, все остальные – проваливайте!
Густафсон подошел к дирижаблям и медленно обошел каждый из них, придирчиво оглядывая грузовые захваты и схемы электронного управления.
– Начнем с напалма, – повернулся к саперам Швед, – закрепим все четыре канистры, подключим электропроводку к взрывателям. Потом подвесим остальные устройства, устройства, начиная с того пузатого, что побольше, – Арнольд указал на «Титан». – Возражения?
– Нет, сэр.
– Тогда за работу…
– Это – Густафсон, – услышал Адам вызов по радио.
– Да, Арни. Как там у вас дела?
– В порядке. Мы решили сделать небольшой перерыв, попить кофейку.
– Я сейчас распоряжусь…
– Не надо, старина – мы взяли с собой в термосах. Я обычно его делаю сам – предпочитаю крепкий кофе, такой, чтобы после него и коматозник проснулся.
– Понятно.
– Так вот, раз у нас перерыв, я тебе немного расскажу, что к чему.
– Давай я выйду к вам.
– Не стоит, обойдемся рацией. Мы уже закрепили канистры с напалмом. Все, конечно, не так, как мы привыкли – на самолетах такие устройства обычно, после того, как их поместят в бомбовые захваты, автоматически подсоединяются к внутренним электрическим цепям. Нам пришлось дать на них питание с аккумуляторов. Как вы и просили, мы соединили взрыватели с вашей системой радиоуправления.
– Нашли выводы на схемах, которые вам Дэвид показывал?
– Конечно. Сделали в лучшем виде. Полностью загрузили вашего здоровяка, остались только малыши.
– Спасибо, Арни.
– Пока еще рано благодарить…
К рассвету Швед и его помощники закончили работу. Настоящие бомбы, в отличие от имитаторов, были черного цвета. Канистры были выполнены из прочной пластмассы, взрывные устройства находились внутри пластиковых коробов, похожих на переносные холодильники.
