– Как-то странно с этим волком получилось, – задумчиво протянул Дэвид. – Сергей как-то объяснил, что произошло в лаборатории?
– Владислав запретил посещения, – усмехнулся Адам, – ты же знаешь этих врачей. Со слов Сергеева Дубинин очень расстроился из-за того, что пленный сейр отказался принимать пищу. Сергей постоянно испытывал чувство вины перед волком и Владислав предположил, что у него создалась не очень приятная фобия по поводу волка – Дубинин сам отказался есть и пить, всё свое время проводил рядом с ним, прекратил все контакты с внешним миром и впал в ступор.
– Сумасшедший, – с сожалением прошептал Дэвид.
– Ничего он не сумасшедший, – вступился за своего учителя Роджер, – просто Сергей такой человек, что не мог спокойно смотреть на то, как животное мучается!
– Я не имел в виду, что Сергей сошел с ума, – сказал Дэвид, – и прошу прощения за то, что так назвал его, но, согласитесь со мной, что поведение нашего биолога вышло за рамки нормального человеческого поведения.
– Действительно, – задумчиво сказал Джек, – запереться в лаборатории, ни с кем не разговаривать, ничего не есть – что-то тут не то, не похоже на Сергея.
– Просто он – очень добрый, – сказал Фред, – мама говорит, что когда у человека такое большое сердце, это очень плохо – сердца может не хватить на всех.
– Вот у него и не хватило, – вздохнул Адам, – если бы не наши врачи, то Сергей вполне мог бы умереть. Но, – улыбнулся он, – ничего непоправимого не случилось и скоро всё придет в норму. А по поводу миграции сейров, то я разговаривал с Сергеем задолго до того, как всё случилось, и мы пришли к выводу, что сейры, как и большинство теплокровных животных с наступлением холодов будут откочевывать в южные области.
– А так как до наступления серьезных холодов еще два или, в лучшем случае, три месяца, – подхватил Дэвид, – то существует большая вероятность того, что нам не придется искать волков слишком долго, чтобы мы не успели вернуть наших «касперов».
– И «Титан», – сказал Джек.
– Ну, конечно, и «Титан», – улыбнулся Дэвид…
Высота «9-21» – Форт.
– Как у нас дела с лесозаготовкой? – спросил Майкл Фапгер у Дональда Седжвика.
– Последние бревна притащили еще вчера вечером.
– Значит, в лес уже можно не выходить. Что с источником?
– Слабенький нам родничок попался, – ухмыльнулся Седжвик, – уже третий день пытаемся ров заполнить водой и только на треть получилось.
– Ладно, – усмехнулся в ответ Майкл, – наши «беспилотчики» пока еще долетят до места. Успеем. Будем проволоку растягивать впереди рва или за ним?
– Подумать надо, – потер нос Седжвик, – а нельзя и там, и там?
– Если хватит проволоки – то можно. Ориентиры уже определили?
– Обижаешь, командир. Всё уже давно сделано.
– А пулеметчики уже пристрелялись?
– Нет еще. Вы же с Ричардом запретили стрелять.
– Теперь можно, – Майкл подошел к узкому окну, – желательно, чтобы они даже с закрытыми глазами могли стрелять – я думаю, что волки попрут на нас ночью, как обычно.
– А термооптика?
– К технике у меня доверия большого нет – они уже сколько раз нам глаза отводили.
– Ну, если они опять глиной обмажутся, у нас ракет немеряно – засветим лес, как на Четвертое июля.
– Добро. Да, – вспомнил Майкл, – пускай и гранатометчики пристреляются. Четыре гранатомета на крышу поставим по углам и пулеметчики пусть на крыше начинают устраиваться.
– У вас на крыше скоро мухе не будет где сесть, – усмехнулся старый солдат. – Не боишься, что крыша не выдержит?
– Я уже парням приказал балки несущие подпереть, пусть только позавтракают. Иди, старый, и ты ешь, пока еще время есть.
– Я раньше вас всех пожрать успел – старые псы до рассвета поднимаются. Не то что вы, щенки-молокососы.
– Эти щенки еще покруче тебя будут, – рассмеялся Майкл.
– Не смеши, – проворчал Седжвик, – а то грыжа вылезет.
В его покрасневших глазах прыгали смешливые искорки.
– Пусть сегодня все пристреляются, – приказал Майкл. – После завтрака каждый свое место занять должен, приготовить всё к встрече гостей.
– Мины ставить будем?
– Обязательно. У нас, конечно, такого опыта, как у Шведа, нет, но клейморы и «лягушки» противопехотные распихать сможем.
– А то, – кивнул Седжвик, – не пальцем деланы.
– Вот и ладно, – Майкл подошел к Дону и хлопнул его по плечу, – что, старый, парни устали ждать?
– Есть немного. Сам же знаешь – когда в засаде сидишь, время тянется, как будто тебе каждую волосинку из носа щипцами вытягивают.
– Или зубы сверлят.
– Во-во, – захохотал Седжвик, – у тебя самого полная пасть керамикой напихана – так что ты в этом вопросе авторитет несомненный.
– Тебе бы башкой о дерево долбануться, старый пень, – улыбнулся Майкл, – я бы на тебя полюбовался.
– Ха-ха-ха, – не унимался Дон – на него иногда находили вспышки буйного и не очень-то вежливого веселья, – «дерево», ты, наверное, это дерево сшиб и не заметил. Жалко дерево, а, Майки?
– Заткнись, Седжвик, – добродушно проворчал Майкл.
– А если честно, Фапгер, – Дональд сразу стал серьезным, – мне и одной струи из огнемета хватило. Вон, – показал он пятерней на свое лицо, – доктора залатали неплохо, а так бы ходить бы мне всю жизнь, девок пугать.
– Зря ты так, Дон, – с притворной заботливостью сказал Майкл, – если бы не эти косметические подтяжки, ты так бы и остался уродом на всю жизнь. А так посмотришь со стороны – красота: чисто морда бульдога после попойки.
– Какой еще попойки? – поинтересовался Ричард, спускающийся по шаткой лестнице с кружкой дымящего кофе в руках. – Кофе? – предложил он.
– Не, – отказался старый солдат, – меня разговоры с нашим шибко умным командиром бодрят лучше самого убойного кофе. Пойду посты проверю.
– Скажи, чтобы оружие проверили – через десять минут начнем, – сказал ему вдогонку Майкл.
– Ладно, – проворчал Седжвик.
Ричард спустился вниз и поинтересовался у Майкла:
– Чего это вечно со стариком заедаешься? Кое-кто из парней уже решил, что вы за ножи хватаетесь, услышав ваши милые беседы.
– Да мы так с ним всегда, – засмеялся Майкл, – он у нас, когда я в учебном батальоне был, пришел на замену сержанта, который нас перед этим полгода гонял, как щенков. Мы на него посмотрели и подумали, что хоть сейчас передышка выйдет – ты же видел Дона: метр в кепке, нос, как у алкаша, морда вечно помятая. Мы и размечтались, что забухает наш новый сержант, его быстренько на губу, а мы пару деньков расслабимся.
– Ну и что, – улыбнулся Ричард, – расслабились?
– Черта лысого! – расхохотался Майкл, вспомнив прошлое. – Он на нас пасть как открыл, как понеслись оттуда всякие словечки неуставные – мы чуть не попадали. Орал, что такого быдла, таких слизняков, такого стада баранов в жизни не видел – это я тебе еще с цензурой рассказываю, он покруче выражался.
