- Спокойно! – скомандовала Ким, плотнее прижав спицу к лицу Криса. – Отпустите моих людей, дайте нам уйти, и мальчик не пострадает.
- Ну ты и дурында! Кто ж тебя теперь выпустит? – брякнула бабуля Хим тем временем. Она стояла чуть в стороне, выдыхая клубы ароматного дыма. Вид у неё был настолько спокойный, что у Кориона невольно возникли вопросы насчёт табака в трубке.
- Делайте, как я сказала! – рявкнула Ким.
- Знаешь, а ведь это и в обратную сторону работает, – скучным голосом заметила Эрида. – Если ты сейчас же не отпустишь ребёнка, мы убьём твоих товарищей. А ведь мы хотели всего лишь подкорректировать ваши воспоминания перед сдачей властям…
Ким скрипнула зубами. Захват на шее Криса стал крепче, и тот захрипел. Спица переместилась со щеки на глаз. Мальчишка испуганно заверещал, когда острый конец надавил ему на веко.
- Мама! Мама, не надо!
- Не дёргайся, я сказала! – Ким укусила мальчишку за ухо, и тот ещё раз взвизгнул. – Отпустите моих людей и дайте нам уйти.
Корион присмотрелся к укушенному уху. Если эта тварь прокусила его до крови… Но нет, на ухе даже следов не осталось. Так, небольшое покраснение. Стенли кусала осторожно, стараясь не навредить. Интересно, зачем ей осторожничать в такой мелочи, если ту же щёку она распорола уверенно?
- Если не отпустим, то вы убьёте мальчишку, миссис Стенли? – спросил Корион и опустил руки. – Знаете, мы воюем с людьми не в первый раз. До Мировой Войны было ещё две. Первая началась, когда ваши маги – вы их звали друидами – решили, что мы недостойны жить как люди. Тогда мы ушли в сиды. Но люди не успокоились. Друиды так старательно настраивали людей против нас, что забыли объяснить им разницу между нами и собственно друидами. Когда мы ушли, люди принялись за самих себя. Друиды разделились на язычников и религиозных служителей. Конечно, наши дети рождались среди людей, но в основном жертвами становились ваши. Язычники на коленях умоляли нас принять их в сиды. Мы приняли, ведь в их семьях чаще всего рождались эльты. Мы даже отдельный факультет организовали в Фогруфе. Но люди в сидах долго не продержались. Само место меняло их, и никто ничего не смог сделать. Здешние келпи – это потомки тех друидов, которые когда-то пришли в Фогруф. Друиды исчезли. Затем была Мировая война. С её историей вас знакомили в школе. Наш народ всегда был очень рациональным, миссис Стенли. А за три войны с человечеством мы научились жертвовать. Менять десяток государственных преступников на одного не слишком ценного ребёнка – это нерационально.
Корион спокойно пошёл к Ким, поднимая руку и формируя заклятье. Крис в ужасе отпрянул от него и вжался в мать.
- Профессор… Профессор, не надо! Пожалуйста!
– Значит, ваш приёмный сын – это допустимая потеря, – припечатал Корион, глядя в широко распахнутые глаза ученика, и выпустил заклятье.
- Мама!
В воздухе сверкнуло, и Ким мощным рывком отшвырнула Криса в сторону, подставляясь под заклятье. Мальчишка со сдавленным вскриком ударился о стену и со стоном сполз на землю, обхватив голову руками. Мэдог и Блодвин тут же выдернули его заклинанием. Крис врезался в Аунфлаев и обнял Блодвина за пояс. Мальчишку била дрожь, из горла рвались невнятные звуки, похожие на щенячий скулёж. Он изо всех сил вжимался лицом в Аунфлая, не желая смотреть назад, на стену. Вокруг него, переливаясь всеми оттенками алого, мерцал и гас стихийный щит.
- Мама… Она… Мамочка…
Корион подошёл к упавшей женщине. Ким кашляла и хрипела. Руки и ноги у неё слабо дёргались, глаза вращались. Она пыталась повернуться и посмотреть на Криса, но парализация угодила ей прямо в грудь. Корион безжалостно потянул её за волосы и повернул ей голову в нужную сторону.
Крис всё-таки рискнул посмотреть и с воплем кинулся к Кориону, не обращая внимания на разодранную щёку.
- Отпусти маму, предатель!
Он размахивал кулаками, забыв про магию, и точно попал бы Кориону в лицо, если бы Аунфлаи не спохватились.
- Что ты с ней сделал?!
Эрида отвесила Крису подзатыльник, что-то тихо прошептала, и тот притих.
- Но мама… – жалобно прошептал он и захлюпал носом.
Руки так и чесались разбить кукольное личико миссис в мясо, чтобы брызги крови долетели до самой верхней бойницы. Вдохнуть пьянящий аромат, облизнуть костяшки и добить пинками. Но здесь был сын этой женщины. И самое упоительное – Корион в ней не ошибся. Нет, изуродовать – это было слишком просто. Он владел оружием гораздо более страшным.
- Поэтому, миссис Стенли, и был заключён Великий Паритет, – мягко начал Корион. – Мы любим своих матерей. Даже приёмных. Мы слушаемся их. На то и был расчёт Мерфина, когда он отдавал осиротевшего младенца в семью сопротивленцев. Если бы Крис вырос, впитав вашу веру и убеждения, вы бы получили идеального диверсанта. Верный, магически сильный, послушный. А если взбрыкнет, то вы в любой момент смогли бы его устранить. Вы были уверены, что сможете. Но он был таким замечательным ребёнком! Он как губка впитывал все знания, смотрел так открыто, переживал за вас, – Корион говорил и с упоением понимал, что пробил брешь, и сейчас Ким больно. Так же больно, как ему самому. Всё его существо ликовало и пело. Он достал, задел за живое, оставалось лишь добить. – Вы им гордились, радовались всем его успехам, прощали странности и недостатки, поддерживали в моменты слабости – привязывали всеми силами, одним словом. Но в какой-то момент забыли, что это работает в обе стороны. И вот, когда ему уже нужно умереть, потеря показалась такой невыносимой, что захотелось встать вместо него. Вы такая не одна, вас миллионы. И мы такие тоже. Поэтому мы не уничтожим людей, а вы не уничтожите нас, во что бы вы ни верили. Но если вы надеетесь однажды вновь объявить нас нечистью, то сначала посмотрите сюда, – он поднял голову Ким повыше, чтобы ей было видно не только сына, но и остальных детей. – Половина из нас родилась среди людей. Понимаете, да? Вижу, понимаете. Мы всё равно поднимем вас до своего уровня, невзирая на сопротивление. У маленькой капризной расы не осталось другого выбора, кроме как слушаться старших и опытных.
Пленники стояли, помертвев. До них донеслось каждое слово. Он окинул людей сытым взглядом и выпустил волосы. Ким брякнулась в грязь. Из глаз женщины хлынули слезы, и вместе с ними на Кориона накатило облегчение. Всё, что кипело, бурлило и требовало уничтожения – весь этот яд выплеснулся, и внутри воцарилась блаженная пустота.
- Это была очень глупая выходка, миссис Стенли. Вы проиграли. Так ведите себя достойно до самого конца.
Если бы она была эльткой, то от этого взгляда не спас бы и плащ алхимика. Корион выпрямился и не оборачиваясь пошёл в замок. Он очень устал. Вместе с яростью выгорели и последние силы. Все прожитые сто тридцать семь лет навалились на плечи неподъемным грузом, словно он и не эльт вовсе, а человеческий старик. Да, это был бесконечно длинный день. Запереться бы в своих покоях, упасть на кровать и отключиться, но у него осталось одно важное дело, которое он никак не мог завершить вот уже тысячу лет.
У палаты Вадима его встретила Элиза. Она металась под дверью, заламывая руки, и явно ждала только Кориона – слишком радостно кинулась навстречу.
- У меня две новости: хорошая и плохая. С какой начать?
Корион вздохнул и посмотрел на целительницу. Не понравился ему этот преувеличенно бодрый тон.
- Поняла-поняла! – замахала она руками. – В общем, целителям удалось запустить сердце. Вадим даже сам дышит!
Какое-то невероятное мгновение Корион парил в облаках чистого, незамутнённого счастья. Живой! Дышит!
А затем Элиза сдёрнула его с небес на землю:
- Но он впал в кому, и разбудить его не получается.
Корион привалился к стене. Ноги почему-то отказались держать.
- Какой прогноз? Сколько… Сколько он пробудет в таком состоянии? – прохрипел он.
Кома. Это был приговор. Современная медицина не умела возвращать ускользнувшее сознание. Корион столько раз видел, как прооперированные бойцы уходили в вечный сон и просто угасали. Конечно, кто-то возвращался, но это было всё равно что игра в русскую рулетку. Стрельнёт или не стрельнёт...
