достался более опытный противник, который северянина теснил. Но Хватти пока держался, отбивался от ударов, уворачивался, хотя и не успевал бить в ответ.
Бродди размахнулся и опустил свой здоровенный молот на успевшего закрыться щитом противника.
Надо сказать, удар получился страшным. Охранник даже на колени рухнул, а щит его, хоть удар и выдержал, затрещал так, что, наверное, по всей округе слышно было.
Удар огроменной кувалдой оказался для охранника решающим — пока он пытался прийти в себя, я шагнул к нему, пнул ногой в щит, из-за чего противник рухнул на землю, и я тут же обрушил на его грудь свой топор. Лезвие его пробило броню и вошло глубоко в тело противника.
Тот попытался заорать, но кровь пошла горлом.
Я же переключился на следующего врага — того самого, который теснил Хватти.
Он так увлекся попытками убить северянина, что попросту меня не заметил, за что и поплатился — я обрушил топор ему прямо на голову.
Спустя десять минут мы добили последнего противника — им оказался сам торговец.
Как ни странно, а он умел орудовать мечом, да еще каким!
Настоящий полуторник в его руках был грозным оружием, которым он отмахивался от нас, будто в его руке не несколько килограмм железа, а легкий шест.
Никто из нас не мог к нему подобраться на расстояние удара, поэтому жирную точку в этом противостоянии поставил Гудред — он вгонял в противника одну стрелу за другой. Причем я знал, что он мог ведь и в голову попасть, но почему-то не делал этого.
В конце концов, торговец выдохся, торчащие из его тела стрелы сделали его похожим на ежа.
Он дышал тяжело и силы уже начали его покидать — мечом махал он не столь уверенно, движения становились медленными, неповоротливыми.
В конце концов, он сдался: опустил меч и сам стал на колени.
Быть может, хотел просить пощады или же пытался помолиться богам. Чего бы он ни хотел, мы этого так и не узнали, так как Бродди опустил свою кувалду ему на голову, просто размозжив ее.
Я, тяжело дыша, огляделся: кругом трупы охранников, чуть дальше по дороге тела помощников торговца — сбежать хотели, паршивцы, но наши лучники им не позволили.
Заметил и тело одного из наших. Вот ведь, черт, все же без потерь не обошлось.
Однако «тело» вдруг задергалось, зашлось в кашле.
Жив?
Оказалось даже ранен не особенно то и сильно — основной удар приняла на себя кольчуга.
Вот и славно!
Ну а раз так, пора посмотреть, чего там нам привезли?
Едва я сделал первый шаг, на меня тут же уселись оба моих ворона. Вот засранцы, прямо караулили!
Я влез на телегу, стянул ткань, закрывающую груз, и, не выдержав, щелкнул языком от восторга.
Ха! Да у меня сегодня день рождения прямо!
— Кар! Кар! — радостно загорланили вороны, словно бы радуясь вместе со мной.
Телега была просто забита оружием.
Оружием и броней. Чего здесь только не было…
Если на севере мечи были довольно-таки редким явлением, а имели такое оружие зачастую либо самые умелые, либо самые богатые (как Игги, например), то здесь, на континенте, мечи уже стали последним писком военной моды.
Ну как иначе, если мы только что прирезали нескольких наемников, промышлявших охраной торговцев, и у всех поголовно были мечи.
Так что удивляться трофеям нечего, а вот их количеству — вполне можно.
Около двух дюжин мечей, с десяток щитов, топоры и секиры самой разной длины и формы, кольчуги, даже нечто вроде лат имелось.
Я схватил один из шлемов с откидным забралом, развернулся к своим людям, глядевшим на меня, не смевшим без приказа лезть в телегу, и швырнул находку Хватти.
— Ну-ка, примерь.
Хватти поймал шлем на лету, тут же водрузил себе на голову, не забыв опустить забрало.
— Я ничего не вижу! — объявил он. — Как южане это носят? Здесь даже дышать нечем!
— Попробуй через задницу, — подсказал ему Бродди, и все северяне громко заржали.
— Оружие! — объявил я. — Здесь полно оружия!
Все окружавшие меня люди моментально рванули к телеге, заскочили в нее, едва не сломав.
— О, боги! Это же настоящее богатство!
— Вы посмотрите, какой топор! Легкий и удобный! Не то что мой тесак.
— Ха! Кольчуга! Целая, наверняка ни разу в бою не побывала!
Пока они ковырялись в трофеях, я спрыгнул на землю и побежал ко второй телеге.
А что у нас здесь?
А здесь все было еще лучше.
В здоровенных ящиках были аккуратно уложены стрелы, в соседних — наконечники.
Обнаружились и луки, гораздо более качественные, чем у северян, хотя явно уступающие тем, которые делали люди Гора для клана Альмьерка.
Имелись здесь и копья, аккуратно уложенные под бортом. Немного, всего-то штук 12-15, но все же.
Помимо готовых копий были и навершия (пардон, наконечники) для них. Листовидной формы, с широкими лезвиями по бокам, длинные, предназначенные лишь для прямых ударов, с ланцетовидной формой наконечника, ромбической, трехгранной, четырехгранной…
Короче, на любой вкус и цвет. Хотя, конечно, большинство были как раз листовидной.
Помимо этого имелось в телеге и железо в слитках, и его было довольно много.
Ну и наконец, вишенка на торте — я обнаружил целый набор всевозможных инструментов, причем как для сельского хозяйства, так и для кузнеца.
Хм…крайне интересно, чего этот торговец бежал из страны? С его ассортиментом тут как раз наоборот нужно сидеть и ждать войны, ведь его товар будет чуть ли не самым актуальным. Заработать можно столько, сколько в мирное время и присниться не могло.
Хотя…с чего я решил, что он именно убегал? Может, как раз наоборот — решил последовать за армией короля. Ближе к местам сражений его товар быстрее разберут, плюс еще и цены можно взвинтить.
А если это не торговец, а купец, то и тем более понятны его мотивы — он ведь озолотится. И ведь ничего ему не угрожает — будет сидеть себе в лагере, в тепле и безопасности, и деньги рубить: то тому кольчугу почини, то у того меч сломан.
Ну а даже если Нусвен проиграет, кузнецу и по совместительству торговцу оружием тем более бояться нечего — воинам Стиаха после разгрома противников также потребуется ремонт оружия и брони.
Наверняка у бедолаги были наполеоновские планы. Похоже, выгреб из своей кузни все, что только было, даже металл и
