но меня все равно на выходе подловила команда из «Медной головы», и все жетоны забрали.
– Точно, там же нужно охотиться на монстров, – припомнил я, хоть раньше особого внимания на эти шоу не обращал. – Но насколько я знаю, это не гарантия поступления. Академии могут наградить финалиста грантом на обучение, а могут и не дать ничего. И по факту лишь поссоришься с сильными гильдиями, чьих ставленников бортанешь, а сам останешься ни с чем.
– Такое бывает очень редко, – с деловым видом принялась рассказывать Юля. – За всю историю шоу это случилось дважды, да и то потому, что финалисты оказались замешаны в крайне неприятных историях. Один в изнасиловании, а другой в убийстве других участников. Причем это ему еще могли спустить, если бы смерть произошла случайно, в процессе борьбы. Но этот ублюдок специально охотился на слабых участников и убивал их. А перед этим пытал. Его на выходе сразу забрала полиция и приговорили к пожизненному. Говорят, он сгинул где-то в Разломе А-ранга.
– Я тоже слышала, что осужденных Охотников используют для разведки новых Разломов, – кивнула Маша. – Но главная проблема на Испытании, это не добыть жетоны, а выйти с ними. Участники из сильных гильдий часто сбиваются в группы и просто караулят остальных, забирая их добычу. Правда, я не понимаю, зачем, ведь они и так могут поступить в любую академию. Только возможности у тех, кому не так повезло, забирают.
– Если все места займут гильдии, Ассоциация может надавить, заставить сделать квоты для обычных людей, – пожала плечами Юлия. – А так создается видимость выбора. Мол, мы берем лучших, а если никто кроме топовых гильдий не может пробиться, так это они сами виноваты. Для этого и созданы шоу типа Испытания или Царя горы. Обычная манипуляция сознанием… что?!
– Моя девочка совсем выросла, – я смахнул несуществующую слезинку. – Это тебе в гильдии рассказали?
– Ну не прямым текстом, – пожала плечами бывшая соседка. – Слово там, предложение здесь, так потихоньку и собрала картину. «Серебряное яблоко» входит в топ-двадцать сильнейших гильдий Элизиума, и сам понимаешь, что они разбираются в этих вещах. И из того, что я слышала, именно в этом году есть шанс. Ассоциация охотников собирается усилить надзор, поэтому крупные гильдии будут вынуждены играть по правилам. А значит, есть возможность обойти их и стать финалистом. И я знаю, ты сможешь.
– Честно говоря, никогда не думал о таком варианте, – я почесал затылок. – Но… почему бы и нет. Попытка не пытка, и я ничего не потеряю, даже если не пройду.
– У тебя все получится, я уверена! – схватила меня за руку Юля. – Ты очень сильный, даже несмотря на свой талант. А если то, что ты мне говорил, правда… ты должен пойти! И помнишь, ты обещал! Два года!
– Да, да, – я кивнул и посмотрел на притихшую Машу. – А ты не хочешь попробовать?
– Я? – вздрогнула та, вскидывая голову. – Я не… я не знаю. Вряд ли у меня что-то получится…
«А тебе я буду только мешать». Эта фраза осталась невысказанной, но я ее понял по глазам. И с одной стороны, так и было, да и не считал я себя чем-то обязанным этой девушке. То, что мы переспали, никакого значения не имело. Если я буду брать на себя ответственность за каждую, с кем переспал, это мне придется день и ночь пахать, чтобы их обеспечить. Даже жалостливая история меня не особо трогала, такое происходит сплошь и рядом каждый день, а уж в Элизиуме, с его почти полностью отсутствующей социальной системой, так и вовсе никому нет дела до семьи неудачниц. Разве что подумают, как их использовать, не более.
Мне, вон, тоже никто не помогал, да и хозяин тела выживал как мог, хватаясь за любую работу. И ничего, выжили. Я так и вовсе неплохо жил, быстро поднявшись среди свалочной шпаны. Пара проломленных голов, несколько сломанных ног, один труп – и у меня появилась слава отморозка, готового на всё, если его заденут. Понятно, что девочке в этом вопросе тяжелее, но тут скорее вопрос опыта и готовности идти до конца. Маша была не готова, ей было проще попасть в рабство, со всеми вытекающими. Впрочем, не мне ее осуждать. Каждый живет как может.
С другой стороны, командой работать всегда проще. Я не зря собирался пойти именно по пути Приручателя, собрав стаю химер, но пока мне не хватало виты. Вот только Мария и в команде была бесполезная чуть более, чем полностью. Ее способности я с легкостью перекрывал своими, причем без поправок на местность и стихию. По всему выходило, что одному мне будет и проще и легче, только вот что-то внутри не давало раз и навсегда закрыть этот вопрос. Скорее всего, память о прошлой жизни, где меня учили, что о слабых, тем более девочках, надо заботиться. Ну и как источник халявной виты Маша меня тоже устраивала. Вон за один вечер от нее больше толку оказалось, чем от целого дня охоты. А в моем случае ни в коем разе нельзя отказываться от быстрой прокачки. Инцидент с «Темной тропой» это наглядно показал. Но стоит ли для этого ее тащить на Испытание? Вопрос.
– А ты сама чего хочешь? – я решил не забивать себе голову, а перевалить проблемы на ту, кто их создал. – Помочь маме с сестрой, это понятно, но это то, что ты должна сделать. А вот чего хочешь именно ты сама? – Я выделил интонацией последнее слово. – Не для кого-то, а лично для себя.
– Чего бы хотела именно я… – Глаза у Маши остекленели, видимо, она никогда раньше не задумывалась над этим вопросом, так что сейчас не могла сразу ответить, погрузившись в мысли, но к счастью, нам не пришлось долго ждать, девушка вдруг встрепенулась и жестко сжала губы. – Хочу, чтобы больше никто и никогда не посмел меня трогать без моего разрешения. Хочу сама решать свою судьбу!
– Для этого нужно стать очень сильной, – вздохнула Юля, до этого, к ее чести, сидевшая мышкой под веником и не мешавшая… сопернице? Соколова еще не определилась, как относиться к притащенной Ником в дом девке, но из разряда шлюх ее уже исключила. – Даже я не могу решать сама, что мне делать, а ведь у меня талант ранга А. Так что…
– Нет ничего невозможного, – я перебил подругу, пожимая плечами. – При достаточном желании и усердии можно добиться очень многого.
– Или сгинуть, – ехидно добавила Юлька, но я кивнул, подтверждая.
– Да, или сгинуть, но как по мне, даже так лучше, чем просто сидеть на месте, ожидая смерти. – Многие, кому
