Ознакомительная версия.
Я Савельеву доверял. И потому стрелял до тех пор, пока сзади не услышал такое же:
– Рок!
И побежал, изо всех сил стараясь не споткнуться о многочисленные кочки и не сломать ногу, угодив в какую-нибудь яму, которых тут было предостаточно. Бежал я душевно, выкладываясь, словно спринтер, потому что снарков становилось все больше, словно сама Зона порождала полчища уродливых мутантов, извергая их из недр своих некогда секретных подземных лабораторий.
Я промчался мимо Виктора, начавшего отстрел преследующих меня снарков, на бегу отметив, что у него остался лишь один полный магазин на поясе. Хреново. У меня два. А твари продолжают лезть из-под земли, причем не только сзади, но и с боков, словно всё поле возле Чистогаловки было засеяно ими, и они вдруг начали резко прорастать отовсюду. Как тут не вспомнить о том, что я задолжал Зоне свою жизнь, однажды обведя Монумент вокруг пальца? Похоже, на этот раз она твердо вознамерилась взять с меня Долг Жизни, заодно прихватив вместе со мной в Край вечной войны одного нахального русского ниндзю.
Надо отметить, что в такие вот острые моменты у меня в основном мозги отключаются, остаются только рефлексы. И это нормально для сталкера. Пока будешь думать, прикидывать, что к чему, тут тебя и завалят более шустрые и менее умные противники. Но когда одних рефлексов недостаточно, у меня порой случаются озарения.
Вот как сейчас, например.
Передо мной, словно нарисованная, возникла полупрозрачная карта Зоны – та самая, которую Японец с собой таскал. Вот она, Чистогаловка. Вот треклятое поле, по которому я сейчас бегу. А впереди, за лесочком, как раз и должна быть та самая широкая, ровная просека, о которой мы говорили. Линия электропередачи длиною в несколько километров. Если убегать от снарков по пересеченной местности, вероятность успеха приближается к нулю – этим полулюдям-полузверям кочки и рытвины не особо серьезная помеха. А вот коли бежать по прямой, свободной от кустов, кочек и существенных ям, то есть некоторый шанс оторваться от кровожадных тварей.
– За мной! – рявкнул я.
Виктор спорить не стал и, выпустив напоследок две пули, рванул следом. Что естественно. Это в кино модно в героев играть, типа: «Спасайся, друг, я тебя прикрою!» В реальном бою же, если будешь выпендриваться, проговаривая длинные, напыщенные фразы, и сам сдохнешь, не успев завершить монолог, и товарища угробишь. Японец совершенно верно понимал – у меня опыт выживания в Зоне побольше будет, чем у него, значит, мне и рулить, когда дело касается битв с мутантами. А если, к примеру, нужно будет кого-то прирезать ночью по-тихому, тут, несомненно, я его слушать буду. Как говорится, кто на что учился.
Мы бежали, все явственнее слыша за своими спинами хриплое дыхание снарков. Но в то же время реденький лесочек тоже приближался. И вот за ним уже видны столбы старой линии электропередачи, похожие на гигантские могильные кресты.
Рывок меж кривых деревьев, изуродованных «западным следом» – и мы на относительно ровной просеке, по центру которой возвышаются опоры ЛЭП с обрывками проводов, свисающих до самой земли. Как часто бывает на линиях электропередачи, верхние части давно заброшенных столбов эдакими огнями святого Эльма облепили небольшие «электроды», нетерпеливо шевелясь и потрескивая в ожидании приближающейся грозы. Красивое зрелище. Можно часами стоять и любоваться на причудливую игру аномалий…
Если, конечно, тебе в затылок не хрипит стая снарков.
Бежать по просеке было намного проще. Мы с Японцем рванули что есть сил и практически сразу оторвались от погони. После первого километра даже скорость немного сбросили, а то уже оба слегка хрипеть начали – все-таки, несмотря на нашу подготовку, мы живые люди, и бег в полной выкладке сил не добавляет. Если б снарки совсем отстали, вообще было бы волшебно сесть и передохнуть.
Но эти твари известны тем, что, когда голодны, никогда не прекращают преследования до тех пор, пока не настигнут намеченную добычу. Поэтому мы продолжали бежать, лавируя между опорами ЛЭП и очень надеясь, что никакой рассеянный, зазевавшийся «электрод» не сорвется сверху нам на головы.
«Хорошая идея, – прозвучал в моей голове голос Виктора. – Но ты в курсе, что с этой просеки к Припяти ведет только одна дорога, так как в этих местах кругом – непроходимые болота?»
«В курсе», – так же мысленно ответил я. Теперь, когда мы временно оторвались от погони, можно и подумать на двоих. Одна голова хорошо, а две – больше. «Та самая дорога, к востоку от Рыжего леса, экстремально загрязненная «западным следом». Но лучше уж хватануть лишнюю дозу радиации, чем гарантированно попасть снаркам на обед».
«Креативно мыслишь, – хмыкнул в моей голове бесплотный голос Японца. – Боюсь, что к Припяти мы выйдем светясь, словно новогодние елки».
Ну, это он как всегда преувеличивал. Наверно. Конечно, все сталкерские карты не рекомендовали ходить той жутко «грязной» дорогой. Но почему?
Это нам и предстояло выяснить. Так как иного пути у нас не было. И в прямом, и в переносном смысле.
Ибо там, в конце просеки, переливалось ослепительно-белыми отблесками, потрескивало разрядами большое поле «электродов». А примерно в полукилометре от него раскинулся знакомый Стальной лес – заброшенное открытое распределительное устройство Чернобыльской АЭС, в который сверху, из хмурящегося неба уже били толстые, ветвистые молнии. Этакий апофеоз электрической аномальной деятельности Зоны, от которого лучше держаться подальше. Даже если для этого придется ступить на «грязную», зараженную радиацией дорогу.
Мы свернули налево, и через полсотни метров увидели ее.
Асфальтовую ленту, на удивление ровную, прямую, чем-то похожую на совершенный клинок моей «Бритвы», отливающий слабым лазурным светом.
Эта дорога тоже светилась, причем покруче, чем мой нож. И это было страшно…
– Смерть под лучом. Гарантированная, – негромко произнес Виктор, выдирая ногу из густой грязи. Свернув с просеки, мы, по ходу, сразу угодили в болото. Пока что не глубокое. Но, судя по чьей-то обглоданной голове, торчащей из трясины метрах в пяти от нас, дальше было намного глубже…
– Может, не сразу накроет, мы же сталкеры, – так же тихо проговорил я. – Выбора-то все равно нет. Снарки через пару минут будут здесь. Так что или им в пасть, или в болоте сдохнуть, или бежать по этой дороге.
– Сам себе противоречишь. Выбор есть, аж три варианта. Но первые два мне не нравятся больше, – сказал Японец. И, шагнув вперед, наступил на светящийся асфальт. Я, само собой, последовал за ним – деваться-то все равно некуда.
Ознакомительная версия.
