Он возник в первые же дни после окончания Войн Воцарения и стал любимым детищем Хранителя Порогов. В отличие от техножрецов Бога Лантоя, Хранитель никогда не афишировал свои достижения, и деятельность отдела оставалась тайной за семью печатями.
Сейчас на экранах вращалась многолучевая звезда. Будь здесь Кинби, он моментально узнал бы ее — она идеально подходила к выдавленному изображению на его артефакте.
— Вводные получили? — сухо спросил Олон.
Невысокий человек за ближайшим монитором кивнул и, не отрываясь от изображения, сказал:
— Да, инструкции исчерпывающие. Янек и Поль уже в фургоне с оборудованием. Можете выводить объект.
Коротко кивнув, Олон вышел.
Конечно, можно было просто связаться по внутренней линии и не ходить самому, но Олон предпочитал лично убедиться, что умники из научного отдела все поняли правильно. Он не понимал их и потому не доверял. Порой он думал, люди ли они, вообще. Хранитель отбирал для работы в научном отделе исключительно фанатиков, которых интересовали лишь чистое знание и деньги. Причем только в такой последовательности. Мораль и способность испытывать эмоции, за исключением жажды познания, исключались.
Такие сотрудники были самыми преданными, но к сожалению после обработки начисто теряли способность к творчеству. Зато становились прекрасными исполнителями.
Поднявшись наверх, Олон кивнул подошедшему командиру спецгруппы, остальные члены которой ждали распоряжений возле комнаты с белыми стенами.
— Выводите. Обычная процедура. Сигнал к работе получите на месте. Маршрут уже в навигаторе.
Молчаливый командир группы, обманчиво неловкий в громоздкой штурм-броне буркнул что-то невнятное и двинулся к своим бойцам.
Сам Олон поднялся в командный пункт службы безопасности — зал в самом центре здания. Стены зала были увешаны панорамными мониторами и прозрачными пластинами мант-экранов, регистрирующих изменения психо и эмо-полей вокруг Дома.
В нишах по обе стороны от входа застыли в рабочем трансе астралоты, два мощных манта из ближайшего окружения Олона сидели за костяными клавиатурами мант-вычислителей.
Усевшись в свое кресло в центре комнаты, Олон сплел пальцы рук, опустил на них подбородок и застыл, наблюдая за экраном, на который передавалось изображение из фургона.
Ангел сидел в металлическом кресле, намертво приваренном к полу. Стальные обручи охватывали его руки, ноги, грудь и голову, не позволяя двигаться.
Бойцы спецгруппы внимательно наблюдали за каждым его движением.
Один из мантов негромко сказал:
— Прибытие к точке через восемь минут.
— Хорошо. Переведите Звезду в режим диалога с объектом.
Мант, сидевший слева от Олона, тронул несколько кнопок на своем пульте и тот увидел, как вздрогнул в фургоне ангел. Было слышно, как он судорожно втянул сквозь зубы воздух. Прикованное к креслу существо подалось вперед и облизнуло сухие губы. Подняв голову, он посмотрел прямо в камеру и Олон, уже в который раз, поразился глубине безумия, заполнившего эти тоскливые и темные, как озера в стране мертвых, глаза.
Качнувшись, фургон остановился.
— Пятиминутная готовность, объекту — боевую программу, — бросил в пространство Олон.
Внутренности фургона заполнил янтарный солнечный свет, но ангел даже не сощурился. Остановившимся взглядом он смотрел на рукоять огромного меча, что протягивал ему один из оперативников. Кто именно — из Центра Управления было не видно.
Щелкнув, раскрылись стальные полукружья, ангел чуть качнулся вперед и застыл в кресле, пожирая глазами клинок.
Оператор снова защелкал костяными кнопками, изображение Звезды на экране изменило ракурс, налилось гнилостной зеленью.
По-змеиному скользнув вперед, ангел крепко схватился за рукоять меча. Глаза его заполнила абсолютная пустота. Теперь для него существовало только матово-черное смертоносное совершенство, поющее ему тихую песню, завораживающую, растворяющую в себе.
Проклятая муха беспокойства жужжала все громче. Наклонившись вперед, Олон обвел взглядом экраны. Маленькая площадь Перемирия, на которую выходили четыре старые узенькие улочки, подходила для операции как нельзя лучше. Пусть и в спешке, но план был продуман — простой и логичный, какие и любил Олон.
Место операции прекрасно подходило для того, чтобы отсечь машину с объектом, непосредственно на площади, дождавшись, когда первый автомобиль сопровождения пересечет ее. Вторая машина будет только въезжать на площадь и ее тоже будет легко отсечь. Непосредственно целью займется объект — для того, чтобы стремительно вскрыть бронированный автомобиль и был нужен клинок в его руках.
Олон отчасти понимал причину своего беспокойства — первый раз объект будет тесно взаимодействовать с оперативной группой, и многое будет зависеть от успешной координации действий.
— Да, тренировки тут не проведешь, — с легкой досадой подумал он.
Один из астропатов разомкнул губы:
— Автомобиль цели проехал пост раз.
Выбил короткую дробь на пульте оператор.
— Минутная готовность, — спокойный голос, отдающий рутинную команду.
Шедший в авангарде автомобиль сопровождения пересекал площадь.
Мант, напряженно следивший за изображением Звезды на экране, неслышно что-то отсчитывал, чуть заметно шевеля губами.
— Ноль! Счет ноль! — спокойно сказал Олон, как только задний бампер автомобиля сопровождения исчез из виду.
Сжимая в руке огромный меч, ангел выпрыгнул из фургона, и легко оттолкнувшись от булыжников мостовой, взмыл в небо, раскрывая черные крылья.
Как только автомобиль с охраной пересек площадь, боец спецгруппы распахнул дверь подъезда жилого дома, и его напарник разрядил в бок машины свой гранатомет. Бронированный автомобиль приподняло и отбросило, разворачивая поперек улицы. Из проулка между домами выступил второй гранатометчик и тщательно прицелившись выпустил гранату в лобовое стекло. В салоне расцвел и тут же умер в клубах жирного дыма, оранжево-черный шар.
Водитель автомобиля, в котором сидел Пергюссон, глава аналитического отдела и член Совета Директоров дома Контино, среагировал моментально и до упора вывернул руль влево пытаясь уйти с площади другой улицей. Но размеры бронированного автомобиля сыграли против него. Колеса занесло, машину стало разворачивать… Водитель приготовился дать газу, но в этот момент в багажник сбоку врезался шедший следом автомобиль охраны, уже получивший два попадания из гранатомета и исходящий грязным чадным дымом.
И все же Пергюссон мог бы уйти, водитель у него был гениальный. Но сверху на автомобиль уже падало безумное чудовище в развевающихся лохмотьях.
