— Кто это ее так? — спросил Рейнблад. — С эльфами врукопашную сошлась?
— Со мной врукопашную сошлась, — ответил Огрид и потрогал ссадину на лысине. — Меня спасло, что табуретку она уже об эльфа разбила, одна ножка в руках осталась.
— Ну, вы даете, — улыбнулся Рейнблад. — А ты тоже панику разводил?
Огрид нахмурился и сказал:
— Вы, ваша божественность, таких намеков лучше не делайте. А то я могу и на дуэль вызвать, мне на законы наплевать, если честь задета.
— Извини, — серьезно сказал Рейнблад. — Ляпнул, не подумав. Нервничаю.
— Проехали, — махнул рукой Огрид. — Там дело вот как было. В глубине парка есть один флигель, там раньше у Пауэра любовница жила, а теперь Джон с Алисой поселились, туда один эльф побежал, когда Джон их бластером обработал, и они в бегство обратились… Короче, погнался я за ним, ворвался в дом, я же не знал, что она его уже оприходовала. В общем, столкнулся с Алисой в дверях, она мне дубинкой по башке врезала, а я ей кулаком в морду. Хорошо, что нос к носу столкнулись, а то подстрелил бы, пришлось бы с Джоном объясняться… А так обошлось, вон, улыбается.
В этот момент к беседующим присоединился Джон Росс.
— Приветствую вашу божественность, — сказал он и поклонился.
— И тебе привет, герой, — отозвался Рейнблад. — Говорят, ты чуть ли не полсотни эльфов в одно рыло поджарил?
— Неправда, — сказал Джон. — Я их штук семьдесят поджарил. Одним только первым выстрелом штук двадцать положил, не меньше. Их вождь зачем-то стал их строить в три шеренги, а я повернул колесико на пятую отметку, да и влепил по плотному строю.
Рейнблад присвистнул.
— Там такой паштет получился, вообще непонятно, сколько тварей полегло, — продолжал Джон. — Всего бойцов в этой армии было около сотни, может, чуть больше, гранатометов десять штук нашли…
— Восемь, — поправил его Огрид.
— Десять, — возразил Джон. — Сейчас орки ту основную кучу разбирают, нашли еще две трубы разбитые. Там гранаты прямо в стволах сдетонировали, то-то я удивился, почему так сильно полыхнуло. Еще из одной трубы в окно усадьбы гранату забросили, от этого пожар начался, и еще шесть труб бросили при бегстве, орки их подобрали, я осмотрел — все исправные, хоть сейчас стреляй. И еще один гранатометчик в белый свет со страху пульнул, хорошее оружие испортил, козел беложопый.
— Охрану трофеев обеспечили? — спросил Рейнблад.
— Да, Алиса припрягла каких-то рабов трубы охранять, — кивнул Джон. — Короче, эльфов было около сотни, первыми выстрелами я примерно половину положил. Остальные разбежались, мы с Огром их потом по одному отстреливали.
— Сколько эльфов скрылось? — спросил Рейнблад.
— Да кто же их считал? — развел руками Джон. — Завтра-послезавтра узнаем. Алиса отправила гонцов на соседние плантации, там тревогу пока не поднимали, видать, эльфы по лесам хоронятся. К вечеру выползут. Но сюда, думаю, больше не сунутся, мы с Огром их знатно напугали.
— Зачем они сюда полезли, предположения есть? — спросил Рейнблад.
— Думаю, сначала надо пленного допросить, а потом уже предположения строить, — ответил Джон.
— Думаешь, сумеешь его разговорить? — удивился Рейнблад.
— Попытка не пытка, — ответил Джон и пожал плечами.
Кто-то глупо хихикнул. Рейнблад повернул голову и обнаружил, что к ним присоединилась Алиса. С близкого расстояния она выглядела еще ужаснее, чем издали.
— Ну, ты даешь, красавица, — сказал ей Рейнблад.
Алиса смущенно потупилась и ничего не ответила.
— Я ее люблю, — сказал Джон. — Знаете, ваша божественность, я однажды слышал краем уха, что есть одна древняя технология, которая позволяет татуировки сводить. Шрамы, правда, остаются, но…
— Даже не думай, — перебил его Рейнблад. — Такой прецедент я создать не позволю.
— Так я и думал, — вздохнул Джон. — Жалко.
— Жалко у пчелки в попке, — отрезал Рейнблад. — Пойдемте Патти смотреть.
— Алиса, где она сейчас лежит? — спросил Джон.
— Без понятия, — огрызнулась Алиса. — У меня других дел хватает, кроме как за падалью присматривать.
— Базар фильтруй, — посоветовал ей Джон. — Ты у нас героиня, но его божественность злить все равно не надо. Видишь, как у него щека дергается? Кстати, ваша божественность! Я вчера Алису леди Патриции как бы подарил, но мы сделку документально не оформляли…
— Забирай себе, — разрешил Рейнблад. — Считай, это твоя доля в наследстве. И, это… Тут повсюду до фига всякого золота было…
— Что, можно? — спросил Джон.
— Было, да сплыло, — сказал Огрид и гнусно ухмыльнулся.
— Даже не думайте! — рявкнул Рейнблад. — Все материальные ценности, сохранившиеся в поместье, переходят в собственность сэра Мориса, так что…
— А тут разве сохранилось что-то? — деланно удивился Огрид. — Да ладно вам, все равно проверить невозможно. Алиса, распорядись, пусть его божественности котомочку соберут.
Рейнблад нахмурился и сплюнул на клумбу с орхидеями.
— Ненавижу эту страну… — пробормотал он. — Только и думают, как бы что разворовать…
Следующие пятнадцать минут они искали тело леди Патриции и, в конце концов, нашли на кухне. Очевидно, какой-то чистокровный орк не смог определить расовую принадлежность обгрызенного трупа и отволок его к мяснику вместе с другими.
Сэр Рейнблад долго ругался, а затем стал клясться Шивой Разрушителем, что устроит в богопротивном Чернолесье холокост, переходящий в геноцид. Но на словах «а если нарушу я сию клятву, то пусть меня…» закашлялся, и дальнейшее произносить не стал.
Джон дождался, когда его божественность справится с праведным гневом, и сказал:
— Пойду-ка я эльфа подготовлю. Когда можно будет допрос начинать, я позову. Алиса, надо шприц найти.
— Чего? — не поняла Алиса.
— Пойдем, у Хью возьмем, — предложил Огрид.
— У кого? — не понял Джон.
— У Хью Хауза, министра здравоохранения, — объяснил Огрид. — У него шприц точно есть, я сам видел. Знаешь, я придумал, его сейчас так прикольно разыграть можно…
Сэр Огрид и сэр Джон ушли, и то, как именно министр полиции собрался разыграть министра здравоохранения, осталось тайной. Кардинал Рейнблад и орчанка Алиса остались одни.
Кардинала одолевал гнев. Дело было даже не в том, что после ночного происшествия эльфийская угроза достигла масштабов, невиданных со времен бэпэ, он понимал это головой, но сердце не воспринимало эти сведения как важные. С точки зрения кардинальского сердца, было много других вещей, куда более значимых.
Во-первых, Рейнблад струсил. Уехал из поместья под надуманным предлогом и бросил Патти на произвол судьбы. Он понимал, что ничего не смог бы сделать, останься он здесь, он ведь не такой матерый волчара, как Росс или Бейлис, его любимое оружие — не бластер, а собственный мозг, а одним только мозгом против эльфов много не навоюешь. Но все будут знать, что он струсил. А Бейлис, старый лысый пердун, не струсил, и теперь он герой, а Рейнблад — трус. В лицо это ему никто не скажет, но будут шептаться за спиной, будут кривые ухмылочки…
