— Простое и справедливое. — Молодой дипломат слегка развёл ладони, лежащие на столе. — Республика Иолия глубоко замешана в махинациях пришельцев и Огюста. Власти Иолии нанесли оскорбление Эрдо, устроив блокаду нашей столицы и потребовав выдачи гостей канцлера. Эрдо будет сражаться против узурпатора в Дерте при условии, что его союзники из Иолии также не уйдут безнаказанными.
Что ж, это звучало логично, и по-своему было ожидаемо. Две торговые республики, входящие в Коалицию, всегда соперничали, а объединиться их принуждал только страх — сперва перед королевством, потом перед Империей на востоке. Пришельцы нарушили баланс, и Эрдо, всегда уступавшая Иолии богатством и размером флота, не прочь была на этом сыграть.
— Чего же должна достигнуть Гвардия, чтобы Республика вступила в войну? — спросила некромаг.
— Поддержки внутри королевства и вне его, военных успехов. — Ирутава-младший опять свёл ладони. — Чтобы верно определить момент я и останусь с вами. Как только я увижу, что престол узурпатора шатается — немедля передам весть канцлеру. Если к тому времени Гвардия будет контролировать выход к границам Эрдо, дело ещё больше упростится.
— Значит, чтобы вы помогли нам, мы должны доказать, что можем бить врага и без вас, — констатировала Виттория. Она поправила очки на носу. — Что ж, к чему терять время? Давайте начнём сейчас же. Господин маршал?
Командующий Чёрной Гвардии встал, грузно уперевшись ладонями в столешницу. Сказал, глядя через весь стол на эрдосцев:
— Завтра утром Гвардия даст бой королевским войскам на равнине и снимет блокаду с Трёхрогого ущелья. Прошу почтенных эмиссаров быть гостями в моей ставке и наблюдать за ходом боя своими глазами…
Глава 23
Узнать Литэль можно было даже с огромного расстояния, в подзорную трубу — высокая, стройная, в облегающем тело костюме, с непокрытой головой, в странной позе. Вместо мушкета леди-капитан держала у плеча скрипку, наложив смычок. За спиной эльфийки тянулись шеренги стрелков, стояли барабанщики и знаменосец. Стяг Чёрной Гвардии успел поменяться за время отсутствия Розы — чёрное полотнище теперь украшал золотой полукруг с расходящимися лучами. «Мы храним скорбь по законной королеве, но несём и надежду, — объяснила ученице донна Виттория. — На возмездие, на справедливость, на мир и лучшее будущее. Восходящее солнце — простой и понятный символ, доступный даже крестьянину».
Войска выдвинулись затемно, без огней и музыки. Важно было покинуть горловину ущелья и развернуть порядки прежде, чем королевская армия переполошится. Эльфийские егеря вырезали дозоры противника у самого ущелья, и тревога в лагере сил Огюста поднялась лишь с рассветом, когда Гвардию заметили часовые на укреплениях. К тому времени ядро войска уже построилось, с горных троп спускались телеги обоза и отставшие роты охранения. Штаб следил за этим с макушки холма в предгорьях. На площадке, огороженной корзинами с землёй, собрались старшие офицеры, их свита, некромаг с ученицей и гости из Республики.
— Лишь бы они не засели в лагере, — проворчал боярин Юрьев. Сложив руки на груди, бородач горой высился над спутниками. Теперь он носил подаренный маршалом синий мундир и чёрную повязку на глазу. — Укрепления слабые, но всё равно…
— Они не станут отсиживаться. — Маршал де Котоци огладил короткую каштановую бороду, украшенную нитями седины. Розе полководец всегда казался крупным и грузным мужчиной, но Юрьеву он едва доставал до плеча, уступая и шириной плеч заодно. — Их больше, они думают, что мы отчаялись и пытаемся вырваться из ущелья до наступления зимы. Королевский генерал скорее волнуется о том, чтобы никто из нас не сбежал после разгрома.
— Отчасти он прав, — заметила донна Виттория. Некромаг стояла в эффектной позе — отставив ногу, положив ладонь на бедро, вздёрнув подбородок. Поднявшийся ещё ночью ветер трепал её синий плащ, поля шляпы, рыжие пряди на висках. Хоть портрет рисуй. — В ущелье слишком много народу, запасов не хватит на всю зиму, а горные тропы скоро заметёт снегом, и снабжение прервётся. Снять блокаду именно сейчас для нас важно. Но мы вовсе не отчаялись. Просто солдаты уже готовы воевать по-новому.
Расчёт маршала оправдался. Роза видела, как в проходы меж валов лагеря потоком хлынули солдаты, на глазах формируя строй пехотной баталии. Вырастал знакомый лес пик, над которым плескали на ветру стяги королевства. Вскоре на фланг выехали, блестя латами в лучах утреннего солнца, жандармы. Пушек не было — только на укреплениях стояло несколько драконобойных бомбард и картечниц. Всю тяжёлую артиллерию Огюст увёл с собой, крушить стены мятежных городов и замков.
— Не будем их ждать, — решил маршал де Котоци, опуская подзорную трубу. — Начинаем атаку.
Горнист заиграл звонкий сигнал, ему вторили ниже по склону. В считанные мгновенья приказ достиг войска. Фигурка Литэль двинулась — кажется, эльфийка вскинула скрипку и провела смычком по струнам. Взмахнула рукой и сделала первый шаг. Чёрная Гвардия мерно двинулась в наступление. С небольшим запозданием поползла вперёд и стена королевской пехоты. Издали она казалась внушительней войска мятежников — три огромных квадрата, несчётное море копейных наконечников. Уступавшие числом повстанцы растянули строй, чтобы не оголять фланги, а перед ротами пикинёров в несколько шеренг строились отряды стрелков. В центре остроухая леди-капитан собрала под своим командованием лучших солдат с мушкетами, по левую и правую руку от них расположились аркебузиры. У сторонников Огюста бойцы с ружьями тонкой цепочкой окаймляли баталии, иногда мелькая прямо среди копейщиков. За спинами гвардейцев кирасиры полковника де Больора перемещались на фланг, против которого разместились королевские жандармы.
Мятежная армия остановилась первой. Мгновенье — и над передним краем выросла белая кайма порохового дыма. Как пена над гребнем морской волны. Роты стрелков пришли в движение — первые шеренги отступали назад, вперёд выходили вторые. Новый залп. И снова движение. Баталии Огюста не сбавляли шага, королевские аркебузиры отвечали на ходу — отдельные белые султанчики расцветали тут и там. Роза ждала, что жандармы бросятся в атаку на столь заманчивую цель, как стоящие впереди пикинёров стрелки, однако прошлые неудачи явно научили латников осторожности. Они пустили коней шагом, не обгоняя пока пехоту.
Первое время казалось, что пальба мятежников не причиняет баталиям вреда. Но в подзорную трубу видно было, как после каждого залпа передние линии копейщиков сбиваются с шага. Десятки солдат падали, сражённые пулями, на их место пытались встать товарищи. Особое опустошение происходило по центру, где огонь вели мушкетёры. И чем ближе подходили войска короля, тем больше урона наносила стрельба. Строй баталий становился рыхлым. Кроме того, Роза припомнила, что пикинёры носят разные доспехи, и лучшие — у первых двух-трёх шеренг. А значит, бойцы, вышедшие из глубины построения, защищены хуже.
— Сначала полки Огюста напоминали куски хлеба на тарелке, — шепнула девушка Жанне, стоящей справа от неё. — А теперь — куски хлеба, которые полили водой.
Черноволосая воительница в ответ только фыркнула.
К битве подключились маги — мелькнуло несколько огненных шаров и молний, часть из них даже не достигла цели, прочие сожгли пару дюжин солдат, что едва ли могло повлиять на ход боя. На правом фланге Огюста кто-то попытался прикрыть пехоту силовым щитом от пуль, но щит зацепил нижним краем землю, замерцал и растаял. Наконец, решились атаковать жандармы. Они перешли на рысь, выстроили клин, нацеленный на стрелковые роты мятежников, пустились галопом. Но стрелки не обратились в бегство — мушкетёры перенесли огонь с пехоты на кавалерию, оказавшиеся под ударом аркебузиры встретили конников залпом почти в упор. Стальной клин смялся, даже не ударив в цель — стрелки метили по коням. Без промедления на латников обрушились кирасиры де Больора. И второй уже раз на глазах Розы более лёгкие кавалеристы опрокинули более тяжёлых, рассеяли, погнали назад, под защиту пехоты. Но пешие баталии сами уже дрогнули. Они буквально размякли — в самом деле, как чёрствый хлеб, который одним концом макнули в чашу с водой. Не было уже сплошной стены копий, слишком часто и сильно выкашивали передние ряды пули мушкетов. Когда конники де Больора, гнавшие жандармов, внезапно сменили курс и врубились в угол одной из баталий, тот просто рассыпался. Весь квадрат пехоты начал терять форму, от него посыпались «крошки» бегущих солдат. Но кирасир было слишком мало, чтобы сокрушить несколько полков, и после первого наскока они повернули назад, рысью возвратились к своим. Впрочем, атака была показательной — она как нельзя лучше продемонстрировала состояние противника.
