на стену, выпростал руку и выпустил из нее облако густого мрака. Казалось, Огонь Саджара должен был прошить его в мгновение ока, но он замедлился, завяз, а Руаф-Улиб почувствовал нарастающее жжение в груди. Невыполненный приказ причинял физическую боль.
В конце концов огненный шар все-таки пробил слой мрака и вгрызся в плечо Черного. Но от его было силы не осталось и следа. Уже через секунду он погас, успев разделаться лишь с броней.
Руаф-Улиб зарычал с досады и снова прыгнул. Больше он не хотел швыряться магией. Умения Черного были ненамного слабее. Гораздо надежнее будет просто свернуть ему шею.
Секунда и Руаф-Улиб уже около поверженного человека. В нелепой попытке спастись, тот закрылся руками, Тайный занес клешню, чтобы добить ублюдка, но вдруг был остановлен ударом раскаленного бича чуждой воли у себя в голове.
«Я приказал тебе его пленить, идиот, а не убивать!»
И Руаф-Улиб ударил не в голову, а в плечо. Черный взвыл от боли. Клубящийся вокруг мрак исчез.
— В таком виде ты мне нравишься намного больше! — зло прошипел Руаф-Улиб, наблюдая, как еще недавно такой уверенный в себе враг ворочается в крови у его ног.
Желание убить того, кто заставил его унижаться и лепетать, было всепожирающим, но приказ Ближнего Хозяина охватил его разум раскаленной клетью. Он не смел, он просто не мог его ослушаться!
«Сеть Крльера».
Чары родились где-то в нутре Руаф-Улиба. В самом сосредоточии Силы Нижних, что угнездилась в его теле. Они разбухли, набирая мощь, и болезненной волной перекатились в его новую руку.
Что ж. Жаль, конечно, что Хозяин не позволил убить Черного собственноручно. Но с другой стороны, плен под его властью мог быть намного хуже любой смерти.
Еще мгновение и пленяющие чары были готовы. Тайный протянул руку к поверженному, но вдруг встретился с ним взглядом. Он ожидал увидеть в нем страх, ужас пред победившим его врагом, мольбу о пощаде… но увидел лишь ярость.
— Возьми мою кровь, Тень. И убей гондона… — прошептал Черный.
Гондона? Что за незнакомое ругательство?
В тот же миг черты человека подернулись мглой. Вокруг поверженной фигуры закружились тени. Слой за слоем, они укрывали истерзанное тело человека, словно магическая броня.
Дух Падшего. Как Руаф-Улиб мог забыть о нем⁈
Вот только он ему не поможет.
Скопившаяся на руке магия Нижних требовала выхода и Руаф-Улиб с огромным удовольствием ткнул ей прямо в рожу Черного!
Скрывающие лицо тени судорожно заметались. В попытке спасти своего хозяина, они наслаивались слой за слоем, но тут же распадались от ядовитого прикосновения магии Нижних. Она разъедала их, как кислота, пробивая себе дорогу через судорожно возводимые преграды. Сквозь клубившийся мрак Тайный не видел лица человека, но судя по тому, как он вжался в стену, страх, наконец-то, достало и этого… «гондона»!
Руаф-Улиб наклонился сильнее, вдавливая руку в его рожу. Миг победы был уже близок. Чувство скорого триумфа уже затопило его сердце. Он вперил торжествующий взгляд в метущиеся тени, зная, что Черный прекрасно его видит. Еще чуть-чуть, еще немного…
Защищающие человека щиты быстро редели. Уже можно было разглядеть его лицо и чувство неимоверного напряжения. Он явно держался из последних сил.
Но вдруг Черный как-то неуклюже нелепо дернулся. И в следующий миг пах Руаф-Улиба пронзила острая боль. Она была столь сильной и неожиданной, что он даже отпустил заклинание. Непонимающе опустил взгляд…
Получай, сука!
Удар получился на загляденье! «Кинжал Суора» вошел прямо между двумя прикрывающими пах ублюдка бляхами. И тут же я активировал его магию. Свора огненных шаров просто растерзала бедолагу на части. Живот шпиона Торговцев взорвался ошметками кишков и всем его содержимым, после чего тот обернулся Посмертным Костром.
Я уже думал, что сейчас лишусь глаз, но Тень заботливо сгустила предо мной защиту.
— Падаль… — выдохнула она. — Невкусная падаль!
— Оставь… оставь меня, — прохрипел я.
В нахождении внутри призрака было мало приятного. Обрывки мыслей, клочки древних воспоминаний, непонятные эмоции… Тень будто бы вся состояла из обрывков. К тому же она основательно присосалась к ране.
Тень обиженно хрюкнула, растворилась и собралась вновь в паре метров от большой кучи черного маслянистого пепла, коий еще недавно был шпионом Торговцев.
Я поглядел на разбитое плечо. Рука висела плетью, но боль почему-то была умеренной.
Материализовал в руке свиток «Первая помощь». Для чтения таких не нужно было иметь особых Улучшений.
— Ганим бартез щелим бирут…
Язык с трудом справлялся с чуждыми словами. Я осилил текст активации только с третьего раза. Свиток вспыхнул, а плечо отозвалось сильной болью. Такой, что я не смог сдержать стон. В плюс к этому залил в себя добрую полудюжину склянок со Здоровьем и Бодростью.
У меня были сомнения, сможет ли он помочь с такой серьезной раной. И действительно, рана лишь слегка затянулась, да перестала кровоточить. Рука обрела некоторую подвижность, но до нормы ей было еще очень далеко. Пришлось доставать из Инвентаря бинты и прочее снаряжение для врачевания на месте.
Черт подери. Все планы на длительный кач пошли прахом… впрочем, это сейчас далеко не самое важное.
Сукины дети попытались меня убить!
— Пленить, Хозяин! — вдруг встряла Тень. Я и не заметил, что последнюю фразу произнес вслух.
Я посмотрел на покачивающегося в полуметре от пола призрака.
— Это ведь была Сила Нижних? Ты узнал ее?
— Она самая, Хозяин.
— А что… что ты знаешь о Нижних? — спросил я, перебинтовывая плечо, и поспешил добавить. — Кроме того, что они невкусные.
Тень заволновалась, затрепетала на ветру.
— Нижние… Нижние — это демоны этого мира. В каждом мире должны быть свои демоны. Сосредоточие зла, средоточие греха. Здесь они носят это имя.
— Греха?
Это было что-то новое.
— Они воруют души разумных. Это очень, очень плохо, — после некоторой паузы сказала Тень и… вдруг растворилась.
Чего это она?
Впрочем, мне сейчас не до философских бесед. Придерживаясь за стеночку, я с кряхтеньем поднялся. Болело все, что только могло болеть. Кажется, было сломано пару ребер. Я слыхал, что есть маги-целители, что могут излечить переломы одним наложением рук, но где же их сейчас сыщешь?
С некоторой брезгливостью поворошил пепел носком сапога. Ничего. Оно и к лучшему. Не уверен, что я справился бы с соблазном, если бы шпик Торговцев оставил после себя что-то ценное.
«Пленить».
Плен в этом мире много хуже смерти… если, конечно, это не третья смерть.
Ясно одно. Время на исходе.
Я валил грязников всю ночь и половину следующего дня. Никакого Черного Меча. Лишь Туман и Иглы. Поначалу монстры с трудом поддавались контролю, но моя сила росла не по дням, а по часам. Уже к утру я был способен на довольно высоком уровне управлять тремя зомбарями. А ведь это были одни из самых сильнейших монстров во всей округе.
К полудню же вымотался просто в ноль. Рана на плече стала выглядеть значительно хуже и явно требовала оперативного вмешательства целебной магии высшего порядка. Эликсиры Здоровья более не могли заглушить боль, а Бодрости действовали от силы десяток минут.
Пора было возвращаться.
Благо, не на своих двоих. Теперь у меня был мой ездовой конь (на деле, внешне на коня он смахивал лишь отдаленно) и хотя расходники он жрал, как бездонная бочка, скорость передвижения того стоила. К тому же, половину зомбарей он мог запросто расшвырять сам мощными ногами.
Артефакт для вызова был витиевато озаглавлен, как «Питомец Альруснул Хорпет», но я быстро переименовал скотинку просто в Аля.
По дороге до Чаграка жара вытянула остатки сил. Интересно, что в километре от Клоаки я наткнулся на целую заваленную пеплом улицу. Несмотря на усталость, я остановился и как следует изучил останки. Ни кристаллов, ни шмоток в пепле не обнаружилось, а нашлись лишь странные черные бусины. После некоторого колебания (что-то в них было отталкивающее) я все-таки положил их в Инвентарь.
Когда до городка оставалось всего пару километров, на горизонте я заметил нечто, что разом вышибло из меня всю сонную усталость.
Над покосившимися домами поднимался дым.
Чаграк горел.
Обычно около городка территория была довольно хорошо
