вне брака? Тебе это не кажется странным? Самое лицемерное, что даже за измену замужнюю женщину никто не осуждает так, как юную, никому ничем не обязанную девушку за то, что она просто живёт полноценной жизнью.
— Это всё демагогия! Ты просто пытаешься сбить меня с толку и запутать, чтобы получить своё!
— И что «своё» я хочу получить от тебя, фиалочка? — Эрик прижал меня к себе и требовательно заглянул в глаза. — Надеюсь, ты не считаешь, что нужна мне на один раз или что переспав с тобой однажды, я охладею и уйду? Чушь. Нет, такие мужчины действительно есть, я не буду спорить. Но большинство магов не такие. И я не такой. Ты нужна мне целиком, полностью и навсегда. И я не отступлюсь и не отпущу тебя. И, кстати, подумай вот ещё о чём: насколько я видел, браки тех женщин, которые не отказывали себе в удовольствиях, гораздо счастливее. Давая клятву на всю жизнь, ты должна очень хорошо понимать, какой мужчина будет рядом с тобой. Во всех смыслах. А сейчас пойдём, моя маленькая поборница приличий, мне дико любопытно, кто и за что пытался нас убить.
Внизу нас уже ждали. Невезучие — или очень везучие, тут уж как посмотреть — посетители таверны вповалку спали около очага. Их явно усыпили заклинанием, а потом притащили туда, где теплее всего. У входа среди пустого пространства, очищенного от столов и лавок, стояли четыре стула, к которым были привязаны две магессы и два мага, ещё один, скрученный ремнями, сидел на полу.
Эрик тянул меня за собой, держа за руку, но внезапно остановился, присвистнув.
— Абсолютная магесса! А я-то думал, что такая только одна. Ну, давайте знакомиться. С тебя и начнём.
Магесса — привлекательная шатенка лет двадцати пяти — поражённо уставилась на Эрика. Её глаза загорелись отчаянным огнём и интересом, который отозвался во мне глухим раздражением.
— Ты не был абсолютным, Кравер. Я когда-то проверяла тебя…
Ийнар и Томин тоже обернулись к нам, одинаково ошарашенно распахивая глаза. Сейчас они стали до забавного похожи друг на друга. Я тоже посмотрела на сероглазого нахала. Да, в его ауре отчётливо виднелся алый росчерк. Браться Итлесы перевели ошеломлённые взгляды на меня, и я лишь виновато улыбнулась, разводя руками. Теперь, когда Эрик стал абсолютным, сладу с ним не станет никакого.
— Ийнар, силы есть? Я пустой, — весело признался Эрик.
— Есть, — кивнул тот, — но после этого я буду почти пустым.
По окнам позади сидящих перед нами магов вдруг пополз морозный узор, в помещении резко похолодало, и перед нашими лицами закружили редкие снежинки.
— Давайте поиграем в игру: я спрашиваю, а вы честно отвечаете. Кто молчит — тот труп, — азартно предложил Эрик. — Побеждает тот, кто остался живым. Начнём с того, кто тут главный.
— Карисса, — буркнул сидящий на полу рыжий маг, — абсолютная некромантка.
Шатенка всё ещё удивлённо смотрела на Эрика, а потом её взгляд переметнулся на меня, и светло-карие глаза потемнели.
— И зачем столь могущественной особе нас убивать? — спросил Ийнар. — Не припомню, чтобы мы успели перейти вам дорожку. Я всех вас вижу впервые.
— Мы защищаем Синвера, а вы не должны до него добраться, — ответил рыжий маг и поёжился от холода.
— А разве фиалочка не представляет для него ценности? Вы пытались убить и её тоже, — Эрик наклонил голову набок, изучая противников полным злого веселья взглядом.
— Мы планировали снять купол, когда вы потеряете сознание. Убить вас, забрать девчонку, снять амулет тут, пока он не работает, и отдать её Сину в качестве донора, — прошептал рыжий, потирая озябшие руки.
— Откуда вы узнали, что амулет не работает здесь?
— Так сказал Синвер.
— А на чём основано донорство, о котором вы говорите? На жертвоприношении?
Мои пальцы непроизвольно дрогнули в руке Эрика, и он нежно погладил внутреннюю сторону ладони, успокаивая.
— Нет, на выпивании силы тех, кого мы называем донорами, умирать им совсем необязательно, даже вредно. Чем больше раз выпьешь донора, тем больше шансов, что цвет приживётся, — пояснил сидящий на полу маг, прижимаясь грудью к коленям, насколько позволяла поза.
— А может и не прижиться?
— Может, — тихо ответил он и затрясся.
Остальные выглядели не лучше, их всех охватил озноб, только Карисса держалась отстранённо, словно холод её не беспокоил.
— Почему? — спросил Эрик, но рыжий замолчал, стуча зубами. — Карисса, почему?
— Потому что доноры вечно сопротивляются, а силы лучше приживаются, если отданы добровольно, — неохотно пояснила она. — Тогда шансов на успех больше. Универсальные доноры подходят лучше всего, у них ауры пластичнее.
— И каковы шансы получить цвет? — задал вопрос Ийнар.
— Это лучше спросить у Сина. Поначалу шанс был примерно один цвет на сотню доноров, сейчас — намного выше.
— Карисса, сколько у тебя раньше было цветов? — задумчиво посмотрел на неё Эрик.
— Девять, Кравер. Послушай, я не знаю, как ты получил последний цвет, и это неважно. Ты абсолютный и я абсолютная, ты знаешь какова вероятность такой встречи. Я сделаю всё, что ты хочешь, давай просто уйдём отсюда? Рею отпустим, я понимаю, что она твоя сестра. Но Синвер лично мне не нужен, мне просто было одиноко, хотелось быть с кем-то, а он обещал выбор. Если честно, он меня уже достал своими заморочками. Давай я помогу тебе его устранить, а? Я давно разочаровалась в его идеях, но отступать было некуда. Если бы я попыталась уйти из их шайки, они бы меня убили, потому что я слишком много знаю. У меня выбора не осталось, понимаешь?
Глаза Кариссы сверкали, словно дымчатый кварц, искрящийся на солнце.
— Что, с самого начала выбора не было?
— Поначалу я не знала всех деталей, Кравер. А когда узнала — стало поздно бежать, я оказалась повязана по рукам и ногам.
— Ложь, — тихо прошипел рыжий маг, но Карисса даже не обратила на него внимания.
Она подалась навстречу Эрику и если бы не была привязана к стулу, вцепилась бы в сероглазого
