горели через три, но благодаря им нужды в факелах не было.
— Вижу тебя, — сообщил Хим.
— Замечательно, — отозвался Егор, — а вот я тебя нет.
— Человеческие глаза не идеальны, — прокомментировал это Хим.
Коридор оказался таким же длинным, как и тот, из которого он пришёл, метров двести. Его спутников, как и Егора, занесло почти в самый конец, шагов пятнадцать до стены осталось.
Егор присел рядом с лежащей на полу девушкой, та выглядела хорошо, волосы, слегка отросшие, забраны в косу, румянец на щеках, на шее какие-то портянки намотаны. Для чего? Непонятно. А вот одежда заляпана свежей кровью, как и сапоги, которую девушка не успела отмыть, навели его на мрачные размышления.
— Тяжко, я смотрю, вам там пришлось, -потрепав по чешуйчатой голове Хима, произнёс он.
— Да не сказать, чтобы очень, — ответил химерик, усаживаясь рядом. — Всё неплохо сложилось. Стержень в девчонке есть, три мира, через которые вы прошли вместе, хотя остров не в счет, заложили в ней основу для выживания, она научилась убивать, держась за рукоять меча. Прекратила бояться крови и трупов, научилась принимать решения. Это её и спасло. Ну, и я, конечно. По первости она, как ты говоришь, косячила страшно, перебила мужиков в лесу, которые молоденькую магичку гнали. И вот с ней чуть не встряла, выложила ей много того, что не следовало говорить. Той почти удалось уговорить её идти поступать к местному архимагу на обучение, даже клятву какую-то хитрую дала именем богов, камешек в колечке засветился. Короче развела она нашу спутницу, собиралась сдать её своему наставнику, чтобы тот из неё всё вытряс, смекнула, что Лина не просто заблудилась в лесу. Пришлось магичку валить, когда Заноза вслух ляпнула, что не может её убить, даже если та её обманула. Ах да, кстати, у меня с ней теперь тоже мысленный канал, поначалу был плохой, слабый, а теперь вот, как с тобой, легко и непринуждённо.
— Вот и хорошо, — обрадовался Раевский. — Спасибо, друг, что девочку сберёг. Ну, давай, вещай, что там дальше было.
Когда Лина очнулась, Раевский уже получил полную информацию по значимым событиям, которые произошли с его спутниками в другом мире.
— Егор? — открыв глаза и увидев сидящего у стены Каскада, прошептала Лина.
— Он самый, — улыбнулся Раевский. — Рад видеть тебе в добром здравии, Заноза.
— Ты! — возмущенно выкрикнула Белова, и по ее пальцам пробежали крохотные молнии. — Как, — она пульнула в него одну, от которой бывшего каскадера тряхнуло, словно в розетку два пальца сунул, — ты, — и новая молния угодила мужчине в грудь, — посмел, — ещё разряд, — меня, — разряд, — оставить одну в чужом мире?
Раевский мужественно снёс все удары, хотя потряхивало неплохо.
— Прекрати, щекотно, — взмолился он. — И я так понимаю, это риторический вопрос? Я не знаю, где был, и сколько времени прошло там, просто несколько часов назад я оказался в похожем коридоре, вернее в комнате, и всё. Позвал Хима, но он не откликнулся. Но кое-что мы проверили, тебя притягивает ко мне, если я, конечно, нахожусь в реальном мире, а не в великой пустоте. Я горжусь тобой, ты стала настоящей странницей, Хим уже поведал о том, как вы с ним жили, про Зиеру, твою работу, и чем всё это кончилось. Ты молодец, Заноза.
И тут Лина, шмыгнув носом, пересела к Егору и, ухватив того за руку, положила голову на плечо, и разревелась. Каскад высвободил руку, приобнял её, устроив поудобней. Он не мешал ей плакать, накатило на девчонку. Да, она повзрослела за этот мир, но сейчас её догнал эмоциональный откат. Если бы у него была возможность пристроить её где-нибудь, где спокойно и можно жить, он бы так и сделал. Но туман чётко сказал, пока он не соберёт целиком ключ, она будет идти следом, куда бы он ни отправился. Кстати, интересно, в этом мире есть ключ? Похоже, нет, он два часа уже тут точно провёл, обычно ему к этому моменту показывали серебряный светящийся шарик.
Лина потихоньку успокоилась, стянула с шеи обмотки, которые использовала вместо маски во время полёта, и кое-как вытерла ими лицо.
— А я на Химе летала, — неожиданно заявила она и показала Егору язык.
Раевский улыбнулся и, потянувшись, поцеловал её. Именно в этот момент его сознание рванулось вверх, оно прошло через толщу земли и оказалось на поверхности очередного мира. Сейчас там была ночь, но призрачный свет местного спутника позволял разглядеть подробности. Внизу был разрушенный город, крупный мегаполис, приличный такой, километров на двадцать тянущийся, только совсем мёртвый. Здесь погибло всё, ни травинки, ни деревца. Вернее, деревца были, из каменистой почвы торчали искорёженные какой-то силой сухие коряги. Сознание рванулось дальше за пределы погибшего мегаполиса и замерло на окраине другого городка, после чего резко спикировало вниз. Серебряная звездочка обнаружилась в одном из зданий, огороженных добротным забором, похоже, какой-то научный комплекс. Причём не в нем самом, а под ним, та мерцала в зале, вокруг которого огромное количество сгоревшего оборудования.
Когда Раевский открыл глаза, Лина сидела рядом, держа его за руку. Она протянула ему флягу.
— Глотни. Но учти, это всё, что у нас есть. Меня утянуло внезапно, я не готовилась, так что, еды почти совсем нет, воды примерно пол-литра.
Раевский кивнул, и сделал пару небольших глотков.
— Ключ имеется, — проинформировал он спутников, — но мир препоганийший, совершенно мёртвый, во всяком случае, та часть, где мы находимся. Тот, где мы встретили ангела, по сравнению с этим полон жизни. На поверхности ни травинки, ни деревца. Короче, всё очень нехорошо. Еду снаружи не только нам не найти, но и Химу. А ещё у меня есть ощущения, что там смертельно опасно. Идти до ключа недалеко — километров семьдесят, может, чуть больше, тяжело точно определить, когда сознание несётся со скоростью крутого спортивного автомобиля. Я думаю, клякса неспроста выкинула нас в этом бункере, возможно, мы найдем тут помощь, или хотя бы узнаем, в чём причина катастрофы, и сможем подготовиться.
— Плохо, — обречённо вздохнув, подала голос Лина, — как же я отвыкла от этого. Пусть мой прошлый мир был полон опасностей, но он был простой и понятный. А здесь снова вляпались. Такое ощущение, что тебя специально забрасывают в самую большую задницу. Скажи честно, Егор, тебе не предлагают перед выходом в мир
