— Да говорю же, я сам!..
— Одну секунду. В квартире хозяин получает тревожный сигнал от «домового», но, по непонятной причине, игнорирует его. Вместо того чтобы воспользоваться одной из нижних спален, он ведет девушку наверх, в сауну. Я делаю предположение, что кто-то заинтересован, чтобы Костадис оказался по возможности ближе к двери в рабочий кабинет. Добраться до указанной двери можно либо с помощью спецсредств, либо с помощью левой ладони хозяина квартиры. Необъяснимым образом вполне здоровый человек вдруг теряет сознание. Специалисты вашей больничной кассы не предоставили данных о сердечно-сосудистых заболеваниях, равно как и об иных системных недугах. Когда Костадис приходит в себя, то оказывается в душе, одетый и мокрый; девушка здесь же, испугана. Дверь в спальню и кабинет закрыта, как и прежде. В квартиру вбегают трое охранников. Через семь минут на крыше садится вертолет страховой компании, через девять минут садится вертолет телеканала, когда становится известно, что человек пострадал во время реализации сценария. В доме ничего не пропало, следов борьбы не обнаружено, следов химии в вашем организме тоже нет. Девушка утверждает, что мужчина собирался заняться с ней любовью, но внезапно упал. Больше она никого не видела. Она испугалась и решила окатить вас водой. Но по ошибке включила горячую. Спустя минуту вбежали парни в камуфляже и напугали ее еще больше. Девушку обыскали, не обнаружили ничего компрометирующего. Она плачет и выглядит искренне расстроенной. Врачи резюмируют обморок, острую сердечную недостаточность. Но в целом их отчет, предоставленный экспертному совету, расплывчат. Скажем прямо, они сбиты с толку. Никто не понимает, что произошло и есть ли в деле вина компании. Представители страховой фирмы настроены крайне агрессивно, но согласились неделю соблюдать тишину. Возможны два варианта развития событий. Разработчики сценария, чтобы не доводить дело до суда, признают вину, выплачивается возмещение; шум, скандал, огласка. Вполне вероятен временный запрет на персональные шоу. Второй вариант. Мы доказываем, что вины телекомпании нет. Данный сценарий все равно отправляется на доработку. Скорее всего, для следующих заказчиков будут введены дополнительные ограничения по здоровью и возрасту…
— Вы что-то не договариваете?
— Вот теперь, господин Костадис, я позволю вставить свое личное мнение. Второй вариант мне представляется гораздо более опасным.
— С чего бы это?
— Вы уверены, что в вашем кабинете ничего не пропало?
— Хрень какая-то! Вы хотите сказать, что девушка могла подтащить меня к двери, затем, через коридор, к следующей двери, всюду пользуясь моей ладонью… Вот дьявол! У меня нет таких врагов! Но даже если и так, то что им было нужно?
Что-то, что есть у вас дома. Господин Костадис, я знаком с предварительной версией экспертного совета относительно технического сбоя в программе перформера. Определитесь, чего хотите вы. Найти истину или получить страховку?
Человек за ширмой шумно вздохнул. Послышалось низкое гудение, спинка кровати пошла вверх. Затем звякнула посуда на столике.
— Для человека, совсем недавно получившего пост дознавателя, вы ведете себя смело…
— Это не официальный допрос, господин Костадис. Экспертный совет получит мое заключение, но когда наступит время встретиться со страховщиками и журналистами, я буду придерживаться версии, принятой руководством.
— Это уже разумнее… — В сиплом голосе миллионера впервые прозвучало некое подобие доброжелательности, — Прежде чем вы продолжите меня мучить, могу я попросить об одолжении?
— Разумеется.
— Ну ладно… Вы изучили протокол, изучили мой эмоциональный стрим и первичные отчеты группы перфоменса. Кроме того… Я навел о вас справочки, не в открытом поиске, ясен хрен! Мне подтвердили, что следователь с указанной фамилией — это лучший специалист вашего ведомства, крайне въедливый, обстоятельный и педантичный. Мне сказали, что ваш уход в частную компанию стал большим ударом для Управления по борьбе с организованной преступностью.
— Благодарю вас.
— Но мне сообщили также и другое. Существует мнение, что группа следователей, копавшая в прошлом году дело о банкротстве одного… известного банка, столкнулась с большими сложностями. Расследование шло как по маслу, и эти тупые ослы, доверившие вклады, вот-вот должны были узнать, кто же прикарманил их деньги, когда один из сотрудников следственной бригады, вопреки указаниям начальства, сделал нетрадиционный ход…
— Я слушаю вас, господин Костадис.
— Этот самый следователь, безусловно, талантливый офицер, чуточку отошел от строгого исполнения процессуальных норм. Совсем чуточку обнаглел и превысил полномочия. Ладно… При иных обстоятельствах его бы слегка пожурили и быстрее присвоили бы следующее звание. Но в данном случае указанный сотрудник посредством шантажа и запугивания выяснил, что банкротство банка было вызвано искусственно и санкционировалось лицами, близкими к очень высоким кругам. Банально прихлопнуть следователя не успели; он оказался достаточно дальновидным и распространил информацию по своим каналам. После чего руководство Управления было вызвано на ковер в высокие круги, где получило указание — помочь рьяному молодому человеку с трудоустройством на гражданском поприще.
— Вы отлично осведомлены, господин Костадис.
— А теперь по поводу одолжения, о котором я вас хотел бы попросить. Прежде чем вы переправите ваш отчет, заключение, или как его назвать, в экспертный совет, найдите меня. Н-да, хренотень получается… Но мне почему-то кажется, что вы способны нарыть много больше, чем вам позволит начальство. Кстати, вам известно, чем занимается моя фирма?
— Да.
— В таком случае вам известно, как я набираю персонал.
— Вы предлагаете мне работу?
— Вот еще! Это на случай, если вам ее снова придется искать.
— На случай, если я что-то «нарою»?
Ширма отодвинулась. Живой Костадис выглядел гораздо старше и бледнее, чем на обложке «Делового обозрения».
— Если найдете то, что украли из моего компьютера, капитан.
— А что у вас украли?
— Пока не знаю, хрень такая! Но если я вам скажу, что могло бы пропасть, то с этой информацией вы долго не проживете. Удачи, капитан!
…Женщины надоедливые.
Женщины истеричные и вечно подозрительные.
Женщины, сами не знающие, чего они хотят, и запутывающие этой проблемой окружающих мужчин…
Сил нет постоянно думать о ней.
«Опель» соскользнул с монорельса, выдвинул шоссейные колеса и запросил подтверждение маршрута. Человек на заднем сиденье высунул голову из колпака театра, рассеянно выглянул в окно и перепоручил управление пилоту. Машина перестроилась в первый ряд, спустилась в петлю развязки и замерла на третьем ярусе гостевого паркинга. Здесь, в холодных этажах, держали транспорт небогатые жители района. Но хозяин «опеля» три месяца назад перешел на новую работу и всерьез подумывал абонировать теплую ячейку, поближе к собственной парадной. Не потому, что стал гораздо больше получать. Просто, покинув госслужбу, он лишился некоторых привилегий, в том числе права оставлять машину на ночь перед домом.
