Александр Сухов - Пламенный Путь

Мальчик именно так и сделал: предельно расслабился, закрыл глаза и начал вспоминать, как две недели назад их водили в театр юного зрителя на «Принцессу на горошине». Спектакль был ярким запоминающимся, но Аристарх до сих пор никак не мог взять в толк, каким образом принцессе удалось почувствовать маленькую горошину. Конечно же, он читал знаменитую сказку Андерсена, но прочитать — одно, а увидеть собственными глазами впечатляющую гору пуховых перин и матрасов — совсем другое.

Между тем Владимир Сысоев и Аполлинарий Митрофанович Невструев не сводили с мальчика глаз и время от времени обменивались краткими репликами:

— Обрати внимание, Володя, на интенсивность свечения внешней астральной оболочки.

— И как только он с такой энергетикой не отправил кого-нибудь из наиболее «любимых» воспитателей на тот свет?!

— Согласен, Володя, этот малец помимо собственной воли мог стать убийцей.

— М-м-да, вовремя он проявился, иначе… — Что было бы в противном случае, Владимир Викторович умолчал, но несложно догадаться, что ничем хорошим для Аристарха это закончиться не могло.

— Ну как, Вовочка, подходит он нам?

— Думаю — да, Митрофаныч. Исключительно редкий экземпляр.

Наконец странной парочке наскучило глазеть на замершего неподвижно мальчика и обсуждать его персоналию, будто самого его и в комнате-то не было. Аполлинарий Митрофанович встал со своего места, подошел к Аристарху и, погладив его по коротко стриженной головенке, сказал:

— Лады, паря! Мы закончили тестирование. Можешь открыть глаза и наконец-то постараться все-таки расслабиться. Как видишь, ничего плохого мы тебе не сделали. Ну чего замер будто кролик под взглядом удава? Открывай зенки! Разговор имеется… мужской. Хватай-ка стул, да перемещайся поближе к столу. Я также туда подсяду.

Против мужского разговора мальчик не возражал, хоть и был здорово удивлен загадочным поведением своих новых знакомых. Он подтащил довольно тяжелый стул к столу и уселся аккурат напротив Владимира Викторовича Сысоева. Аполлинарий Митрофанович Невструев подошел к нему и, снова погладив по голове, спросил:

— Чаю хочешь, с конфетами и пряниками?

— Кто ж откажется? — При одном лишь упоминании о сладком у Аристарха потекли слюнки.

— В таком случае, сейчас организуем. — С этими словами «товарищ Леонов» удалился из кабинета.

Отсутствовал он недолго. Через пару минут на столе появились: исходящий паром чайник, заварной чайничек, три чашки с блюдцами и целая гора шоколадных конфет без оберток вперемешку с пряниками в стеклянной вазе.

— Ух, ты! — восхитился мальчишка. — Хорошо живете! — А про себя подумал: — «Наверное, олигархи». — Это новомодное словечко он почерпнул из разговоров воспитателей, кои страшно завидовали этим самым олигархам, при всем при этом от всей души их ненавидели.

— Не жалуемся, — тут же нашелся Вовчик, а Аполлинарий Митрофанович лишь с нескрываемой жалостью посмотрел на воспитанника детского дома и недовольно покачал головой.

Выпив три чашки чая с конфетами и пряниками, мальчик тяжело вздохнул и откинулся на спинку стула, размышляя над тем, стоит ли испросить разрешение у «добрых товарищей олигархов» забрать с собой оставшиеся пряники и конфеты, чтобы угостить Дашку и прочих воспитанников. Но Владимир, каким-то образом сумел догадаться о беспокоящих его мыслях, с улыбкой сказал:

— Не волнуйся, Аристарх, конфеты и пряники возьмешь с собой. Там в углу еще два пакета с гостинцами для твоих друзей. А теперь, если позволишь, поговорим, как взрослые люди. — Возражений не поступило, и он задал, казалось бы, отвлеченный вопрос: — Признайся, мой юный друг, ты сказки любишь?

Торопиться с ответом мальчик не стал — предполагавшаяся серьезность разговора требовала от него взвешенных, хорошо продуманных ответов. С минуту подумав, он заговорил:

— Сказки разные бывают, товарищ Владимир Викторович. Дашка, например, любит про Чебурашку и Простоквашино, а по мне, так там все неправда. Чебурашек не бывает и котов говорящих, и собак и мальчику никто не позволит жить одному в своем доме — непременно появится инспектор по делам несовершеннолетних и быстро загребет его куда следует. Я страшные сказки люблю, потому что в жизни все кончается плохо. Вон Коленьку малого забрали на усыновление, а через неделю нам сказали, что помер, мол, псина родителев евонных загрызла. Рот… рот… тьфу ты! Забыл, как называется.

— Ротвейлер, — подсказал Владимир.

— Точно! — радостно воскликнул мальчик. — Ротвейлер.

— Ну и что с теми родителями? — откровенно заинтересованно поинтересовался Владимир.

— А чо им сделается — депутатам? Теперь по новой приезжают, выбирают другого ребенка. Мы все трясемся, как бы кого из нас не забрали. Я так думаю, товарищи, — Аристарх нарочито заговорил как можно тише, будто опасался, что их кто-то сможет подслушать, — они берут детишек не для себя, а для собаки, ну чтоб злее была и человеков грызть не боялась.

От слов мальчика даже у повидавших всякого на своем веку гостей глаза едва на лоб не полезли. Мужчины переглянулись, и Аполлинарий Митрофанович негромко, но авторитетно бросил, обращаясь к своему коллеге:

— Срочно разобраться, Вовчик!

— Сделаем босс! — без какого-либо намека на ерничанье ответил Сысоев. Затем продолжил, обращаясь уже к мальчику: — Ну хорошо, Аристарх, со сказками худо-бедно разобрались. А скажи-ка мне, в колдунов, волшебников, всяких там ведьм ты веришь?

— Верю, товарищи, — быстро-быстро зашептал мальчик, — колдуны и ведьмы существуют, только таких как Хоттабыч не бывает — одни Кащеи, Гингемы и Бастинды… — И, помолчав немного, добавил: — Эх, стать бы Железным Дровосеком, да так, чтобы воды не бояться, я бы им всем показал, как детей обижать!

— Значит, ты хочешь стать таким же сильным как Железный Дровосек, чтобы бороться со злом, — не спросил, а констатировал Аполлинарий Митрофанович.

— Хотелось бы, товарищ Невструев, — с недетской болью во взгляде ответствовал Аристарх. — Я бы того ротвейлера зарубил, а хозяйвов бы в клетку посадил и кормил бы тем, чем нас кормят.

— Жестоко, — улыбнулся Владимир.

— Но справедливо, — также усмехнулся Аполлинарий Митрофанович, — особенно в плане кормежки.

— Я смотрю, ты Аристарх, парень неглупый и рассудительный, — вновь взял инициативу в свои руки Владимир. — Поэтому не стану ходить вокруг, да около. Короче, так, мой юный друг, у тебя есть реальный шанс стать Железным Дровосеком или любимым тобой Хоттабычем. То есть я немного утрирую, стального тела и волшебной бороды мы тебе не гарантируем, но колдовать ты будешь как заправский волшебник.