На лбу Эбби по-прежнему написано: «Вы победили врага», - на ключицах: «Как желаете распорядиться с опытом?» А на грудях – предложенные варианты выбора. На правой – оставить опыт себе, а на левой – разделить с командой.
- Тебе нужно… - медленно говорит она, глядя мне в глаза, - дернуть меня за сосок?
Она повторила почти слово в слово то, что я только что ей сказал.
- Я знаю, это очень странная просьба…
- Да нет, не странная, - она облизывает губы и прикусывает нижнюю губу.
Я ощущаю, что готов кончить прямо сейчас, даже не притрагиваясь к своему детородному органу, и быстро пытаюсь решить, стоит ли вообще говорить ей о том, что у нее на сиськах что-то написано, или все и без этого идет лучше некуда.
Я сглатываю.
- Никогда не думала, что ты такой, - она покраснела. Широко улыбается и опускает глаза, замечая возвышенность на простыне, эдакую гору, готовую обратиться в пробудившийся вулкан и выплеснуть из своих недр потоки горячей магмы. – Тогда… сделка. Я разрешу потрогать себя за грудь… а ты…
Если бы моя челюсть была вставной, как у моего деда, то выпала бы к чертовой матери и закатилась куда-нибудь под кровать, так как рот мой прям так и раскрылся от удивления.
Господи… если это сон… то пусть он никогда не кончается! Если я умер и нахожусь в Раю, то спасибо, Боже! А если я в коме, то не вздумайте меня откачивать! Я никогда… слышите?! Никогда не хочу покидать это место!!!
В горле пересохло. Я закрываю рот и сглатываю.
- Договорились.
- Но только ты первый, - шепчет она.
Кажется, я на какое-то время забыл про то, что глазами нужно моргать…
Не медля более, моя рука приподнимает простынь, и я показываю ей его, моего лучшего друга, который еще ни разу в жизни не был там, где мечтал оказаться лет с двенадцати, а то и меньше. Еще ни разу не видавший битв, он очень долго и усердно тренировался, и сейчас, возможно…
Я вижу, как она смотрит на него. Вижу ее взгляд. Заинтересованный и похотливый. Я вижу, как тяжело она дышит и ерзает коленями. Черт! Неужели, наконец, это случится?!
И тут, по всем канонам жанра, скрипит дверь.
Взгляд Эбби моментально переносится к входу, и красный цвет ее лица моментально меняется на белый. Рот приоткрывается.
- Господе Иисусе! – слышу я голос мисс Флауэрс и моментально прикрываюсь простыней. – Маркус Спенсер! Что тут происходит?!
- Я… я… - я оборачиваюсь и вижу ее, свою учительницу, молодую, красивую… и прифигевше-злую.
- Эбигейл Уэбстер! Немедленно оденьтесь и покиньте мужскую комнату!
- Да, мисс Флауэрс, - она отворачивается от меня, позволяя посмотреть на изумительную спину, которая тоже, как оказалось, была испещрена надписями. И вот тут мои глаза так и выпучились.
- Стой! – кричу я, когда Эбби собирается поднять одежду и прикрыть спину, и она тут же замирает.
Имя: Маркус Спенсер
Раса: человек
Возраст: 17 лет
Пол: мужской
Навыки:
Слияние с Кошмаром (душа, 1 уровень)
Усиленное тело (тело, 1 уровень)
Особенности: отсутствуют.
Неиспользованные очки навыков: 1
- Маркус Спенсер! – вопит мисс Флауэрс. – Что значит «Стой»?! Мисс Уэбстер! Быстро оденьтесь!
И все мои характеристики скрываются под средневековой одеждой Эбби.
- Оставь нас! – кричит мисс Флауэрс, и Эбби быстро выбегает, пряча глаза.
Несколько шагов – и секси-училка стоит передо мной, скрестив на груди руки. В формате средних веков она совершенно не похожа на учителя, и я бы даже не сказал, что между ней и Эбби заметна такая уж разница в возрасте…
- Я все еще твой учитель, Спенсер! – говорит она весьма серьезно. – Я не имею понятия, где мы и когда вернемся домой, но до этого момента я несу за вас всех ответственность! И за тебя, и за Эбигейл! Никаких с… - она запинается. Слегка краснеет. – Сек…
- Никаких сексуальных отношений за Вашей спиной, так? – помогаю я.
- Именно! – и на меня, словно дуло пистолета, направлен ее указательный палец. – Пока нет восемнадцати, Вы – на моей ответственности!
Я киваю.
- Я Вас понял, мисс Флауэрс.
И ее взгляд падает на ту самую возвышенность, на которую только что с вожделением смотрела Эбби. Она тут же вздрагивает и смотрит мне в глаза. Понимает, что ее взгляд я все же уловил. Краснеет.
- Как неприлично, Спенсер! – топает она ножкой и быстро направляется к выходу, оставляя меня наедине со своим стояком.
***
Из спальни я, уже одетый в какое-то шмотье, попадаю в столовую. Большой деревянный стол с кучей стульев. Чуть подальше – печь и камин, в котором установлен вертел и висящий на нем большой котел.
- Садись за стол, Маркус, - говорит Аня. Она русская и потому является обладательницей чудовищного акцента, присущего именно русским. Именно она стоит у этого самого котла и помешивает поварешкой. Когда я смотрю на нее, она улыбается.
Я даже удивляюсь – раньше она никогда не выказывала мне никакой симпатии…
Тут же вскакивает Бруно, большой накачанный красавец, усевшийся в самом торце стола. Он отодвигает стул, позволяя мне сесть.
- Садись, Маркус, - говорит он, и я едва удержал свою челюсть от очередного падения. – Это теперь твое место.
На другом конце стола сидит рассерженная мисс Флауэрс, порою поглядывающая на Эбби.
Два самых вакантных места принядлежат нашей учительнице… и мне?!
Когда я сажусь, он хлопает меня по плечу.
- Если бы не ты, мы с Эбби… да и вообще все – были бы убиты, - говорит Бруно Морфи и направляется к Моррису, усевшемуся рядом с нашей испаночкой Марией Кармен. Поднимает того за шкварник и садится рядом с ней сам.
- Спасибо тебе, Маркус, - говорит Эдуар, французик и по совместительству брат-близнец изящной Жеральдин.
- Мы не знаем, что это было, но… - начинает его сестра, но заканчивает вместо нее Крис:
- Но это было охерительно круто, бро! Я записал на камеру! Хочешь позырить?!
И тут я вспомнил.
Вспомнил, о чем все говорят.
Я вспомнил все.
И ощутил… страх.
- Короче, - вмешивается Бруно, ложа руки на стол и соединяя их в замок, - нам заплатили за победу. Мешок золота. Джим пересчитал – там было ровно сто монет. Мы решили, что будем брать оттуда лишь на самое необходимое. И сейчас там…
- Девяносто восемь золотых, - перебивает его Джимми, мой чернокожий дружбан, - сорок четыре серебряных и тринадцать железных. Также нам дали еще один мешочек, но он поменьше. Сказали, что это личная премия именно тебе за такое… выступление.
Единственная часть одежды Джимми, которая была из нашего мира, - это очки. Все остальное явно принадлежало именно этой вселенной.
Я отвлекаюсь, когда Корделия (подружка-задротка Эбби) кладет черный кожаный мешочек прямо передо мной. Он звенит.
- Там – чисто твоя доля, - говорит Джимми. – А тут – как бы на нас всех. Так объяснили стражники.
- Стражники?
- Мы тут… как бы в плену, Марк, - отвечает он.
- Сначала у нас была паника, - спокойно констатирует садящаяся рядом с Эбби Корделия. – Слезы, крики, все дела… но уже третий, - она закатывает глаза, - четвертый день. Так что, вроде как… все смирились.
- Мы в плену, - говорю я, тыкая в мешочек пальцем, - но нам платят?
- Мы как бы… типа под арестом с запретом покидать наш район, - объясняет Моррис. Впервые он не смотрит на меня с усмешкой, да и вообще больше не напоминает гиену.
- Можем тратить деньги, как нам заблагорассудится, - добавляет Жеральдин.
- Но мы решили, - вдруг вмешивается мисс Флауэрс, - что будет справедливо, если мы разделим их при твоем непосредственном участии.
Анна появляется слева от меня с тарелкой горячего супа. Ставит передо мной, и я смотрю на это творение красного цвета.
- Это называется борщ, - гордо говорит Анна. – Мой папа очень любит его, и потому мне приходится частенько его готовить… он очень популярен у нас на родине.
