Он увидел, как многие из тех, кто был в толпе, внезапно попытались отступить, когда щёлкнула сталь, и из концов винтовок его морских пехотинцев выросли длинные блестящие лезвия. Некоторым из них это удалось; другие обнаружили, что их побег заблокирован массой тел позади них, а третьи отреагировали совершенно по-другому. Лица оскалились, из-под курток появились палки и дубинки, а передняя кромка толпы, казалось, каким-то образом уплотнилась, собираясь вместе. Казалось очевидным, что люди в первых рядах были готовы к бою.
«Сейчас», — мрачно подумал Брад Талас. — «Видимо, сейчас».
Он посмотрел на своего истекающего кровью солдата, и его челюсти сжались, а выражение лица стало гораздо менее молодым, чем положено в его возрасте. Он достаточно насмотрелся мертвецов на Перевале Талбора. Он снова отвёл взгляд, встретившись взглядом с Мейги, и в его юном голосе прорезалось откованное железо.
— Сержант Мейги, очистить улицу! — приказал он.
II. Мейкелберг, герцогство Восточной Доли, королевство Чизхольм
.II.
Мейкелберг, герцогство Восточной Доли, королевство Чизхольм
— Итак, — сказал генерал Имперской Черисийской Армии сэр Кинт Кларик, некоторое время назад бывший бригадным генералом Имперской Черисийской Морской Пехоты Клариком и не так давно посвящённый в рыцари и удостоенный звания барона Зелёной Долины, наливая вино в кубок своего гостя, — что вы думаете, сейджин Мерлин?
— О чём, милорд? — мягко спросил высокий, голубоглазый имперский гвардеец в чёрно-золотой форме Дома Армак.
Он взял свой кубок и с одобрением сделал маленький глоток. Вкус Кларика к вину всегда был хорошим, и его продвижение по службе не изменило в этом отношении экс-морпеха. Или в любом другом отношении, насколько мог видеть Мерлин Атравес. Он был всё тем же компетентным офицером, каким был всегда, с той же готовностью засучить рукава и приступить к новому заданию. Палатка, в которой они сейчас сидели, пока ледяной осенний дождь стучал по её (номинально) водонепроницаемому парусиновому навесу, была свидетельством этого. Послезавтра должна была состояться первая годовщина свадьбы Кайлеба и Шарлиен Армак, которая также стала годовщиной создания Черисийской Империи, и Мерлин не мог не сравнить холодную, влажную убогость снаружи палатки Зелёной Долины с ярким солнцем, тропической жарой и цветами того свадебного дня.
Разница была… очевидной, и, хотя Зелёная Долина был простым бароном и к тому же одним из недавно возведённых пэров Империи (в конце концов, он владел своим новым титулом меньше четырёх пятидневок), не было тайной, что Император Кайлеб и Императрица Шарлиен очень высокого мнения о нём. На самом деле, не было секретом, что его вызвали обратно в Чизхольм из недавно завоёванного (более или менее) княжества Корисанд именно из-за того, как высоко они его уважали. Учитывая всё это, можно было разумно предположить, что человек с его связями мог бы найти удобные апартаменты в расположенном рядом городе Мейкелберг вместо того, чтобы застрять под парусиной в преддверии быстро наступающей зимы.
«И к тому же северной зимы», — сухо подумал Мерлин, взглянув на большое мокрое пятно в одном углу палатки, где теоретическая гидроизоляция крыши оказалась недостаточной для сильного дождя. — «В конце концов, он южный парень, и ему совсем не понравится зима в Чизхольме. Дождь и так достаточно сильный, но дальше будет ещё хуже. Снег? Что это такое?!»
Что, как прекрасно понимал Мерлин, и было настоящей причиной, по которой Зелёная Долина поселился в этой палатке вместо роскошного городского дома или, по крайней мере, комфортабельной комнаты в одной из наиболее респектабельных городских гостиниц. Очень многим другим черисийским экс-морпехам предстояло провести Чизхольмскую зиму в далеко не идеальных условиях, и Зелёная Долина не собирался выходить из своей палатки, пока последнему человеку под его командованием не будет предоставлено собственное сухое, тёплое помещение в казармах, которые поспешно строили.
— О чём, говорите? — повторил теперь генерал, откидываясь на спинку складного походного стула у чугунной печки, которая делала всё возможное — на данный момент успешно — для поддержания довольно комфортной температуры внутри палатки. — Дайте мне подумать… о чём бы я вообще мог спрашивать? Хммм…
Он нахмурился, изображая очевидно трудный мыслительный процесс, и почёсывая подбородок с полузакрытыми глазами, и Мерлин усмехнулся. На планете Сэйфхолд было не так уж много людей, которые чувствовали себя достаточно уверенно рядом с грозным сейджином Мерлином, чтобы упрекать его, и он дорожил теми, кто решался на это.
— Ну ладно, милорд! — С усмешкой признал он своё поражение, а затем позволил усмешке медленно исчезнуть. — На самом деле, — продолжил он значительно более серьёзным тоном, — я был впечатлён. Вы и герцог Восточной Доли, похоже, управляете процессом интеграции ещё более плавно и быстро, чем ожидали Их Величества. У меня сложилось впечатление, что вы также в основном довольны возникающими командными отношениями.
Его тон превратил последнюю фразу в вопрос, и Зелёная Долина фыркнул.
— Я ожидал от вас несколько более… провидческого комментария, Мерлин, — сказал он. — На самом деле, я даже немного удивлён, что Его Величество счёл необходимым отправить вас сюда, чтобы вы, так сказать, посмотрели на всё своими глазами.
Мерлин ухитрился не поморщиться, хотя сказанное в полном смысле слова отражало суть дела. С другой стороны, это было достаточно разумное наблюдение, учитывая, что Зелёная Долина был одним из относительно небольшого числа людей, которые знали, что сейджин Мерлин был гораздо больше, чем просто личным оруженосцем и телохранителем Императора Кайлеба Армака.
За последние несколько лет практически все в том, что стало Черисийской Империей, узнали, что все старые выдумки и сказки о легендарных монахах-воинах сейджинах были не только правдой, но и фактически преуменьшали их смертоносность. Ни у кого не было абсолютно никаких сомнений в том, что сейджин Мерлин был самым смертоносным телохранителем, которые когда-либо были у любого черисийского монарха. Учитывая количество предотвращённых им покушений, и не только на императора, неудивительно, что он постоянно находился за спиной Кайлеба, наблюдая за ним и защищая его как в совещательном зале, так и на поле битвы.
Но Зелёная Долина знал — и лишь очень немногие из его собратьев черисийцев подозревали — что у Кайлеба и Шарлиен была ещё одна и совершенно особая причина держать Мерлина при себе так близко.
У сейджина были видения. Он мог видеть и слышать происходящие далеко события, знать, что происходило за тысячи миль, даже когда оно произошло. Его способность буквально присутствовать на военных советах и политических дискуссиях врагов Черис была бесценным преимуществом для осаждённой империи, а его роль телохранителя Кайлеба была идеальным прикрытием. Он действительно был смертоносным и эффективным стражем, которым все его считали, но сама эта смертоносность давала достаточную причину для его постоянной близости к Кайлебу и Шарлиен. В конце концов, даже сейджин не смог бы защитить кого-либо от убийцы, если бы его не было рядом в нужный момент? И поэтому любые потенциально подозрительные души точно понимали, почему капитан Атравес с его «неземными сейджинскими голубыми глазами» постоянно находился рядом с императором, и это, очевидно, не имело никакого отношения к видениям. Мерлин был телохранителем, а не советником и оракулом. Любой деревенский идиот мог бы это понять!
Зелёная Долина знал лучше других, что это не так. На самом деле, он начал подозревать, что Мерлин во многом был не только советником, но и наставником. Что большинство радикальных нововведений, которые — до сих пор — обеспечивали преимущество для выживания Черис перед лицом подавляющего численного преимущества её врагов, произошли из «намёков» сейджина черисийцам, которые фактически превратили их в реально работающие предложения. Барон подозревал это по той простой причине, что он был одним из таких черисийцев. Именно Зелёная Долина, будучи майором Королевской Черисийской Морской Пехоты, сыграл ведущую роль в разработке новой революционной тактики пехоты, основанной на применении полевой артиллерии и нарезных кремневых мушкетов, которые «совершенно случайно» появились в Черис вскоре после прибытия туда некоего Мерлина Атравеса. Он плотно сотрудничал с Мерлином в процессе выполнения этой задачи, и, во многих отношениях, они ещё более тесно работали во время Корисандийской Кампании. На самом деле, победа, которая принесла Зелёной Долине его титул (и его рыцарское звание) и закрепила поражение князя Гектора Корисандийского, стала возможна только потому, что Мерлин открыл ему свою способность видеть видения.
