привлечь для защиты ведущих специалистов проекта. Вполне возможно, что это будут телохранители на подряде. Или собственные кадры. Нам надо подстраховаться на случай возможных неприятностей.
— Завтра я смогу дать развернутый ответ по этой задаче, Исии-сан. Мы подняли старые контакты, людей можно набрать даже на две роты сразу. Потом надо будет уже шерстить рынок.
— Отлично. Теперь по железу. Думайте, какими средствами станем оборонять комплекс. Против атаки с земли и воздуха. Десант, штурмовые группы и прочее. Смотрите, что из вооружения понадобится. Оценивайте эффективность и надежность. Показуха и сказки из рекламных буклетов не интересуют. Если вы скажете, что «абрамс» и «хамми» лучше других образцов, купим их. Если вы подсунете что-нибудь кривое для разгона вертолетов, а я докажу эффективность «Шилки» или «Тунгуски» — получите по загривку. Еще раз — на вас личная ответственность за тысячи жизней гражданских, кто будет трудится на клановой территории. Ваши семьи получат здесь квартиры. Поэтому хорошенько подумайте и выберите в самом деле лучшее.
— Если для надежной защиты нам понадобится авианосец, тоже в списке указывать? — не удержался один из аналитиков. Я его помню, задиристый парень. Но за его плечами три «командировки» в Африку и на Ближний Восток. Вытаскивал раненных во время заварухи. Кстати, спасли их по итогам благодаря его четкому целеуказанию и запасному плану, который составил на случай «если все пойдет совсем не так».
Улыбаюсь в ответ:
— Если вы докажете мне, что без авианосца никак, значит, мы его получим. Купим, угоним, украдем. Я сумею обосновать вашу правоту перед дайдзё тэнно. Только докажите сначала мне, что это в самом деле необходимо.
Помрачнел. Больше не шутит. Похоже, только сейчас до него дошло, что у нас все слишком серьезно. Ничего, с боевым настроем они мне в самом деле сумеют выстроить качественную оборону.
— Дальше. В планах у нас будет свой тир для легкого и среднего стрелкового вооружения. Скорее всего, в подвале, чтобы округу не пугать пальбой. Для более серьезных игрушек станем кататься в Кэмп Комакадо. Танки, бронемашины, вертолеты, зенитные комплексы и прочее — осваивать будем на их территории. Министерство обороны согласилось с моим запросом и предоставит территорию в любое удобное время. Поэтому — как минимум пару вертолетов нам надо. «Чинуки» вроде в Ниппон по лицензии собирают?
— Да, «Кавасаки» делают, — ответил Кадзиясики.
— Отлично. Как только со штатами определимся и наберем первых людей, начнем торговаться и оформлять покупку. От нас до кэмпа меньше часа по воздуху, как раз получится народ туда забрасывать для тренировки и забирать назад… Да, чуть не забыл. У русских есть интересная одноместная машина, Ка-пятьдесят. Получилась слишком навороченной и сложной для пилота. Проблемы с программным обеспечением. Но если мы штуки три под себя подгребем, да Кодзима-сан софт под нее доработает, то сможем сидеть в поместье и поплевывать на любых идиотов… Поэтому — смотрите, решайте, предлагайте варианты. Деньги — моя головная боль. Ваша — как людей защитить.
И в таком же бодром темпе еще на полчаса. Убедившись, что всех озадачил, распустил и пошел на второй завтрак. После утренних медицинских подвигов жевать хотелось очень сильно.
Похороны погибших в ресторане проводились на крохотном местном кладбище, до которого от разрушенного здания надо было еще ехать минут тридцать. Вытянутое небольшое поле, заставленное миниатюрными монументами. И в самом конце — кургузая невысокая стеночка, облицованная гранитом. Цепочка урн с прахом погибших. Имена и черно-белые фото над ними.
Я стою позади многочисленных родственников, со мной рядом только Кеико. Личный секретарь рассматривает изображения погибших и хмурит брови. А ведь я не зря сказал, что будь она рядом в тот день — в скорбном списке было бы на одно имя больше.
— Кто-нибудь звонил по оставленному номеру? — тихо спрашиваю я.
— Нет. Но, насколько я поняла, хотят передать записки сегодня.
Понятно. Беспокоить «очень важного человека» стесняются, ждали нужного повода. Похороны — вполне уважительная причина для встречи. Все же невозможно вытравить из японцев привычку причинять как можно меньше проблем знакомым. Это по чужим мозолям пройдут и не заметят. А для человека, с которым хоть как-то пересекаешься — тут же включат огромный пласт условностей, ритуальных приседаний и всего остального. Потерять лицо перед «своими» — позор на всю жизнь.
Я не пытаюсь пиариться на случившемся. Не навязываюсь в лучшие друзья. Просто-напросто обозначил свою позицию и буду выполнять взятые на себя обещания. Любая поддержка семьям погибших. Медицинское обеспечение и обучение за счет клана. Умершие годами помогали старому вакагасире и многие считались его друзьями. Поэтому — это бремя на мне. До последнего вздоха.
Потянувшиеся на выход люди подходят, обмениваемся поклонами. Без слов, они не нужны в этот момент. Две женщины протянули сложенные листочки бумаги, я их брал обеими руками и прятал в карман пиджака. Когда все закончилось, подошел к влажному после дождя граниту, выполнил одзиги. Постоял, послушал тишину. Вот так — у тебя могут планы, мечты, семейные проблемы. И все это летит в бездну, потому что одному уроду захотелось поиграть в политику. В результате во мне несколько лишних дырок и гора трупов. Ладно, я ничего не забыл. Я все помню.
— Господин, вы сердитесь, — тихо шепчет из-за спины девочка. Похоже, мне придется серьезно поработать над самоконтролем. Если накатывает бешенство, воздух вокруг начинает слабо светиться — еле заметные фиолетовые искры крутятся вокруг, ждут приказа атаковать. Я сегодня утром на заднем дворе делал зарядку и вспомнил про вечерний визит на кладбище. Завелся и ради «разрядки» собрал чуть-чуть злой ауры и выпустил в деревянный столбик у забора. На нем обалдуи из босодзоку удары палкой отрабатывают. Не хотят позориться, всему клубу демонстрировать, вот и выползают на задний двор поиграться. О том, что в этот момент все желающие у дисплея за стойкой шоу разглядывают, до Тэкуми и Мэзэнори пока не доходит. Хотя вроде помогали камеры монтировать, но за ненадобностью эти знания тут же из головы выбросили. Или ветром выдуло, когда на мотоциклах гоняли.
Короче, нет больше столбика, один обугленный пенек. Надо будет убирать и вкапывать новый. Похоже, с моими талантами какие-то сложности. Я слишком сильно начинаю копслеить героев манги. И точно знаю, что девяносто девять процентов абэноши подобными глупостями похвастать не может. У меня же — что не крохотный многоцветный шарик, так кумулятивная граната. Энергии жрет немного, но что-то с пространством в момент соприкосновения делает нехорошее. Может, это вообще антиматерия? Или не известный науке новый вид искаженной реальности? Без понятия. Но успокоиться надо.
— Дайжобу, Кеико-сан. Хорошо, что сказала. Если заметишь снова, дай знать. Хватит с меня того, что в Семье уже называют Взгляд Синигами. Если расползется по Токио, проблем горой отсыплют.
* * *
По возвращению в клуб захожу через гараж, по коридору до барной стойки и там отлавливаю младшего помощника старшего распорядителя. Жина Хара как раз с деловым видом с коробкой в руках куда-то топала, ее и тормознул.
— Два вопроса. Первый — через полчаса свободна? У меня время будет, можем спину твою глянуть.
— Да, свободна.
— Вопрос второй — про субботний вечер не забыла?
Стоит, хмурит брови и пытается найти в памяти: а что же там такое на субботу было запланировано? Помогаю:
— Пиу-пиу в тире. В шесть вечера. Отсюда в пять поедем. Заодно пожевать возьмем и на месте чуть пообщаемся. Плюс инструктаж по технике безопасности получишь. Кроме тебя еще Горо-сан и Мэдока-сан записались. Остальные в делах по маковку.
— Ой, из головы выпало.
— У Такахаси-сан еще двое секретарей к делу не пристроены. Могу одного уступить. На вас вдвоем с ужасной госпожой Ямада.
Новый совладелец клуба «Ятагарасу Йокогамы» как раз проходила мимо и услышала. Беззлобно ткнула кулаком в бок и высказалась:
— Нарываешься, да? Меня, белую и пушистую, в разных непотребствах обвиняешь?
Пушистая, ага. Перед отъездом на похороны как раз успел картинку застать. В клубе молодежь потихоньку собиралась, два идиота не поделили лучшее место на танцполе. Друг друга за грудки взяли и насчет «бака нехорошая» верещать вздумали. Не успел вышибала их в чувство привести, как рассерженная Тошико вскочила на барную стойку и оттуда рявкнула, словно «Ямото» главным калибром шарахнул:
