смысле, сидел и не шумел? — озадаченно спросила Настя.
— Ну, почти так, — усмехнулся генерал и громко постучал в дверь. — Ерма! Это мы. Код семь-три-четыре-один-два. С нами Ахилл. Отключи все игрушки. Мы заходим!
Ответа изнутри не было, но Юра посмотрел на меня и уверенно кивнул. Почему мальчишка молчал я понял, как только открыл дверь. За ней оказался полностью блокированный от внешнего пространства зал. Настоящий бункер. Даже система рециркуляции воздуха своя была. Посреди зала стол здоровенный терминал, а возле дальней стены возвышалась модифицированная криокапсула.
Изменения были заметны невооруженным взглядом. Во-первых, на корпусе было слишком много дополнительного оборудования. Во-вторых, вместо верхней крышки слегка светилось энергетическое поле. В-третьих, часть обвеса капсулы явно имела боевое назначение и могла уничтожить полноценный взвод модификантов. Ну и в-четвертых, обитатель этой штуки был жив, здоров и находился в сознании.
— Ахилл!!! — радостно заорал Ерма, как только защитное поле исчезло. — Я думал, что ты никогда не вернешься. Дядя Юра, я выполнил всё, как ты сказал! Запечатал комнату, отключился от Системы и включил все модули жизнеобеспечения. Что случилось⁈ Почти сутки уже прошли!
— Он не в курсе? — удивленно посмотрел я на Гефеста.
— Нет, — покачал головой генерал.
Я внимательно осмотрел помещение и пришёл к выводу, что это было самое защищенное место на всей станции. Даже если бы мы подорвали космический ретранслятор и он рухнул на планету, у обитателя этого укрытия были все шансы выжить. Учитывая загруженность генерала, он потратил очень много своего времени и сил для создания этого бункера. Мой взгляд вернулся к Гефесту и тот неохотно пожал плечами.
— Ты сам говорил, чтобы я присматривал за ним, — проворчал Юра.
— Спасибо! — искренне произнес я.
— Так что всё-таки происходит? — напомнил о себе пацан. Он внимательно посмотрел на Гекату и Гефеста, потом на меня. — У меня есть медикаменты. Если это поможет…
— Было бы неплохо, малыш, — через силу улыбнулась Настя. — Но вряд ли они помогут.
— Сейчас! Минутку! — рванул куда-то к дальней стене Ерма. — Это должно сработать. Судя по внешним признакам, у вас очень серьезные повреждения внутренней системы организма. Такое бывает при сильных нагрузках или резком увеличении способностей. Лирдаги использовали похожий метод для разгона возможностей своих модификантов.
Ерма говорил с такой скоростью, словно использовал для этого все потоки своего сознания. Иногда я терял нить его мысли, но всё равно понимал, что у пацана есть какое-то решение проблемы моих подчиненных. Мальчишка носился по бункеру минут пять, собирая по закромам какие-то банки и пробирки. Потом что-то переливал у небольшого лабораторного стола и наконец вернулся к нам с двумя инъекторами в руках.
— Вот! — гордо произнес он. — Пробуйте! Будет сильно хуже, чем сейчас. Если ничего не получится, то вы просто потеряете сознание на пару часов. Организм Идеалов выведет лишние токсины и вы придете в себя.
— Очень обнадеживающе, — с сомнение глядя на мутную жидкость в инъекторе, проворчала Настя. — Сильно хуже, чем сейчас, точно не хочется…
— Пацан всё правильно говорит, певунья, — невозмутимо забирая у Ермы второй шприц, произнес Юра. — Сначала нужно говорить о побочных действиях и возможных последствиях, а не о том, как будет хорошо и прекрасно, если всё получится.
— Сразу видно, кто его учил, — хмыкнул я.
Гефест прижал шприц к своей шее и спокойно нажал кнопку активации. А потом упал на пол и забился в судорогах. Изо рта генерала пошла желтая пена, глаза закатились, а дыхание участилось в несколько раз.
— Может само пройдет? — неуверенно пробормотала Геката. — Мне кажется, я уже нашла точку, с которой можно начать восстановление…
— Тогда жди, — пожал плечами я. — Других вариантов у нас всё равно нет.
— Если не хотите пробовать, то можем пока провести глубокий анализ вашего состояния, госпожа Геката, — с тревогой наблюдая за метаморфозами генерала, пробормотал мальчишка. — Может я ошибся… Или…
— Гефест уже проверяет твою теорию, — присаживаясь рядом с Юрой и фиксируя его дергающиеся ноги, произнес я. — Он тебе верит. Я тоже. Настя действительно может справиться со своей проблемой сама.
Отсутствие доступа к самым простым функциям системы заставляло меня ориентироваться только на внешнее состояние генерала. Гефесту явно было очень и очень хреново. Как и говорил Ерма, сильно хуже, чем в момент пробуждения.
— Давай тогда проведем анализ, — не отрывая взгляда от Юры, произнесла Геката. — Куда идти?
— Сюда, — суетливо указал на свою капсулу пацан. Он явно очень волновался. На лице Ермы была дикая растерянность. Сразу становилось понятно, что подобного эффекта он не ожидал. А может просто не представлял себе в каком состоянии находилась энергетика Идеалов после контакта с розовой пылью. — Ложитесь здесь. Я немного доработал встроенный анализатор. Нам понадобится всего пара минут…
Настя улеглась на ложемент капсулы и прикрыла глаза. Ерма запустил внешний терминал и тут же начал с безумной скоростью вводить какие-то команды. Текст шёл тремя потоками и я едва успевал следить за происходящим. Чтобы не мешать работе, встал позади мальчишки.
— Ну что там у вас? — напряженно спросила Настя. Я обратил внимание, что лицо Гекаты покрыто каплями пота, хотя в помещении было совсем не жарко.
— Почти готово! — откликнулся Ерма. Текст перед ним наконец замер, сложившись в сводный анализ состояния Гекаты. Пару мгновений мы молча смотрели на него.
— Говорите уже! — воскликнула Настя.
— Если вы нашли способ восстановить состояние своего тела, то лучше начать делать это прямо сейчас, госпожа Геката, — тихо произнес Ерма.
— Всё настолько плохо? — бледно улыбнулась Настя. Ей становилось хуже с каждой секундой и мне уже не нужны были дополнительные инструменты, чтобы это увидеть. Анализ Ермы это только подтверждал.
— Началось разрушение новых связей, — произнес я. — Если ты не примешь меры в течение часа, то навсегда лишишься возможности использовать энергию вне своего тела.
— А эта штука, которую сделал Ерма? — быстро спросила Настя и я понял, что с чего начинать своё лечение она даже не представляла. — Она сработает?
— Судя по данным анализа — шанс пятьдесят на пятьдесят, — тихо ответил мальчишка. — У дяди Юры должно быть чуть больше. Его данные я изучал более подробно…
Настя секунду смотрела в потолок, а потом резко выдохнула
