мама, ты хочешь, чтобы он меня убил?».
«Ничего я не хочу! — заревела женщина, — возьми меня, меня, но оставь моих детей в покое!».
«Нет, дорогуша, твоё наказание в другом», — Эдгар медленно подошёл к привязанному парню.
— Ну что, Игорь, выбор сделан, видимо, мамочка любит тебя чуть-чуть меньше младшенького.
«Да пошёл ты, урод, я тебя не боюсь, понял, и насрать мне, что это сука там выбрала!», — взбешенным голосом прокричал парень, брызгая слюной.
«А вот это зря, бояться надо, страх он, знаешь ли, очищает», — с нежностью в голосе проговорил мужчина и направился к выходу.
Мужчина в чёрной сутане вышел из помещения, оставив семейку вариться в собственном соку, на этот раз он оставил им свет. Вернулся он в десять часов и принёс с собой одну полуторалитровую бутылку с водой.
«Здравствуйте, семья!», — поздоровался он, зайдя в помещение.
Но в ответ он услышал только угрюмое молчание, люди старательно отворачивали от него свои лица.
«Семья, вы очень невежливо обращаетесь ко мне, а я, между прочим, принес вам воды», — сказал Эдгар и помахал бутылкой.
«Дай мне попить, урод!», — закричал Игорь.
— Конечно, ты у нас теперь самый главный, тебе первому и пить.
«Почему это он самый главный?», — спросил Руслан, повернув голову.
«Потому что его выбрали, Русик, выбрали бы тебя, был бы ты самый главный», — наставительным тоном сказал бывший следователь.
Эдгар подошёл и открутил пробку из бутылки: — «Пей, сынок, пей», — он приставил горлышко бутылки к его рту и поудобнее наклонил её, жидкость полилась в горло юноши, и он жадно начал пить, глотать он ее не успевал и поэтому много жидкости проливалось мимо.
— Не спеши, сынок, и не жадничай, иначе твоим родным ничего не останется.
«Братан, ты давай там, не наглей, я тоже пить хочу, ты уже и так целую кучу высосал», — но парень и не думал останавливаться, он выпил половину бутылки, когда, наконец, Эдгар оторвал её ото рта парня.
«Ну, хватит, хватит, а то лопнешь. Я смотрю, ты уже воспользовался моим девайсом», — мужчина легонько пнул металлическую ёмкость, в которую опускался полиэтилен.
«Отцепи меня, урод!», — прорычал он и задергался на решетке.
— К сожалению, не могу, дружок.
Он подошёл ко второму парню и приставил горлышко бутылки ко рту: — «Твой братец очень жадный, ты когда будешь пить, учти, мама и папа тоже тут, и они наверняка тоже хотят пить», — парень сделал несколько глотков и часто заморгал, давая понять, что он понял.
Выпив примерно треть, он оторвался от бутылки и сказал: — «Дай маме попить».
«Конечно, — Эдгар пришёл к женщине и приставил к ее рту бутылку, она начала жадно глотать жидкость, выпив половину оставшейся воды она оторвалась и сказала, — спасибо».
— Вот видишь, у тебя уже просыпается вежливость.
Мужчина направился к отцу семейства: — «Остатки сладки, Дима», — приставив ко рту мужчины бутылку, он терпеливо подождал, пока тот выпьет всю воду, когда она закончилась, Эдгар достал пробку и закрыл бутылку.
— Вам нравится?
Дмитрий Олегович с ненавистью посмотрел на похитителя: — «Я вижу, что не очень, — продолжил он, — ну, тогда самое интересное — завтрак».
Эдгар отошёл ко входу и принёс оттуда камуфлированную сумку, поставив её на небольшой столик, он открыл её и начал доставать из неё предметы: брезентовый набор с какими-то инструментами, небольшую спиртовку, секатор, которым обрезают ветки на даче, небольшую аптечку и несколько бинтов, тарелку и вилку. Четверо привязанных людей с настороженностью и страхом наблюдали за его действиями, ждать от этого сумасшедшего можно было всего, чего угодно. Наконец, выложив всё, мужчина убрал сумку и, достав из кармана сутаны зажигалку, поджёг спиртовку. Пламя понемногу разгорелось и весело заплясало голубым огоньком. Некоторое время человек в сутане, словно завороженный, наблюдал за пляской огонька, но потом глубоко вздохнул и оторвался от этого увлекательного занятия.
Он подошёл к женщине: — «Я обещал тебе, что заберу у тебя одного твоего сына и я его заберу, но делать я буду это очень медленно, очень-очень медленно, чтобы ты насладилась каждым мигом общения со своим, не самым любимым сыном. Я буду отрезать от него по маленькому кусочку, ну ладно, ладно, уговорила, иногда по не очень маленькому и скармливать твоему муженьку, а он будет медленно утилизировать собственного сына, по кусочку».
«Ты меня слышал, Дима?», — спросил Эдгар, повернув голову.
«Больной урод, — раненым зверем заревел привязанный мужчина, — ты совсем с ума сошёл».
— Очень даже нет, ведь если ты откажешься, то я предложу это сделать твоему младшему сыну, я думаю, ради собственной жизни, он сожрёт братца не задумываясь, раз тебе на его жизнь наплевать.
«Что? — закричал Игорь, — придурок, мразь, ублюдок!».
Эдгар зацокал языком: — «Сколько экспрессии, юноша, сколько экспрессии, вам на демонстрациях людей надо агитировать, а не девушек приличных насиловать».
Человек в сутане подошёл и, взяв аптечку, достал из неё какой-то препарат и шприц, набрав лекарство, он подошёл и мастерски вколол в вену на руке юноши лекарство.
— Что ты мне вколол?
— Это чтобы ты не умер от болевого шока раньше времени, сынок, протухшее мясо жрать гораздо хуже, чем свежее, вы выйдите отсюда только тогда, когда твоя семья сожрёт тебя полностью. Хотя, ты выйдешь конечно немного пораньше.
«Мама! — закричал он, — мама! Я не хочу. Зачем ты меня выбрала?».
— Так может быть мы поменяем выбор, но только съесть всё мясо придётся именно тебе. Так что, съешь брата?
— Съем, съем, честное слово, я съем этого урода!
— Вот видишь, Руслан, какой у тебя брат, готов сожрать тебя с дерьмом, ради спасения собственной никчёмной жизни.
«Что ты делаешь, Эдгар, перестань. Ну всё, напугал, мы поняли. Не делай этого», — взмолился Дмитрий Олегович.
«Ну уж нет, в чём тогда веселье и воспитание. Нет, все вы выйдете отсюда другими людьми. Ну, а кто-то, выйдет из тебя, вот в эту ёмкость», — кивнул мужчина на железный бак под ногами Дмитрия.
— Представляешь, Игорь, ты окажешься там по кусочкам. Как тебе путешествие?
Эдгар подошёл к спиртовке и размотал набор с инструментами, в которых легко можно было угадать любительский пыточный набор начинающего маньяка. Он достал широкий нож и начал разогревать его в пламени спиртовки, после этого он взял секатор и, подойдя к парню, клацнул им перед лицом Игоря, у того побледнело лицо, и он мелко затрясся.
«Нет, нет, не надо», — взмолился он.
«Надо, сынок, надо, там папа с голоду помирает, да и не действуют на меня такие фразы, на тебя ведь они тоже не действовали, когда тебя девочка просила», —
