И вдруг он понял. Энергия была здесь, рядом, в каждом атоме, в каждой частице вещества. Его мозг произвел работу своеобразного переключателя, и на это ушли все его силы.
Прежде чем он окончательно пришел в себя, прежде чем успел подготовиться к следующей схватке с Рикарским, двери камеры распахнулись, и два робота грубо схватили его. Он даже не успел вскочить с койки.
Боевые роботы, модернизированные для охранной полицейской службы, действовали чрезвычайно эффективно. Их реакция намного превосходила человеческую, а сила и возможность действовать несколькими гибкими конечностями одновременно делали из них идеальных тюремщиков.
Арлан не знал, получали ли они команды извне или действовали по заранее заложенной в них программе. Одно было совершенно очевидно — у них имелись сложные индивидуальные устройства управления, позволяющие им мгновенно реагировать на изменяющуюся обстановку.
Рикарский сделал все, чтобы исключить возможность прямого контакта Арлана с персоналом «Д-корпуса». И в отличие от него избежал почти всех возможных ошибок.
Коридор, по которому Арлана волокли роботы, был пуст в обоих направлениях. Казалось, в этом здании никогда не было людей.
Расслабившись и внешне безвольно обвиснув в могучих стальных захватах, Арлан лихорадочно искал выхода, экономя силы для предстоящего поединка. Он не сомневался, что Рикарский продумал все и постарается избежать любого риска. Единственное, о чем полковник пока еще не имел информации, так это о его способности трансформировать материю. Ему необходимо найти способ использовать свое единственное преимущество.
Проблема состояла в том, как это сделать. Жалкими кусками стекла и пластика, которые ему удавалось получить, боевых роботов не одолеть. И он ничего не может сделать с самими роботами — слишком велика их масса…
Недолгий путь по коридору закончился, они оказались в просторной лаборатории, в которой Арлану еще не приходилось бывать. Как он и предполагал, обслуживающий персонал отсутствовал. Все механизмы и аппаратура работали автоматически.
Роботы защелкнули на его руках стальные захваты стоявшего на возвышении кресла. К этому креслу от различных устройств шли пучки проводов, световоды и трубки с какой-то жидкостью.
Когда стальные захваты обхватили ноги и голову, Арлан в полной мере ощутил собственное бессилие и почувствовал, как в глубине его существа зарождается страх, постепенно переходящий в панику, грозящую сломить его волю.
Он понял, что, если немедленно не справится с этим, Рикарскому не придется прилагать слишком много усилий, чтобы сломать его окончательно.
Фигура полковника между тем возникла на большом голографическом дисплее, заполнявшем часть стены напротив кресла, к которому приковали Арлана.
С двух сторон из спинки кресла появились стальные иглы. Арлан видел их увеличенное изображение на двух специальных экранах. Палачам, сконструировавшим кресло, нельзя было отказать в изобретательности. Жертва должна была видеть во всех деталях все, что с ней происходит. Полковник молча и с видимым интересом наблюдал за началом экзекуции.
Иглы, направляемые гибкими металлизированными трубками, развернулись и уперлись в болевые точки, расположенные под лопатками.
Арлан знал, что будет дальше, и заранее покрылся холодным потом.
Боль была еще сильнее, чем он ожидал, потому что между иглами был пропущен электроток высокого напряжения. Его сила была рассчитана так, чтобы человек не потерял сознания.
Боль оказалась настолько сильной, что на какое-то время нервная система полностью вышла из-под его контроля. Кажется, он закричал, потому что иглы дернулись и исчезли в спинке кресла, а Рикарский сказал:
— Вот видите. У меня есть возможность преодолеть порог болевой сопротивляемости любого организма. Даже вашего. Так что советую правдиво отвечать на мои вопросы. Это была всего лишь демонстрация возможностей аппаратуры. Сеанс может продолжаться несколько часов, и после него вы навсегда забудете о психологических фокусах с чужим сознанием.
— Подонок!
Полковник сделал вид, что не расслышал.
— Итак, начнем. Вопрос первый: как вы этого достигаете, каким образом вам удается воздействовать на чужую психику?
Арлан понимал, что если немедленно не найдет выхода, то не найдет его уже никогда. Он знал, что полковник сказал правду и что у него не хватит сил сопротивляться слишком долго. Вскоре его нервная система превратится в сплошной комок боли.
Если бы он мог добраться до электронных мозгов охранных роботов! Но он знал, что это невозможно. Его пси-поле воздействовало только на человеческий мозг.
Арлан лихорадочно искал выход и не ответил на вопрос полковника. Неожиданно первая волна боли подстегнула его сознание.
Конечно, он не может воздействовать на мозги этих проклятых электронных тварей! Зато может превратить стальные иглы, доставлявшие ему невыносимые мучения, в обыкновенные стекляшки!
Едва успев подумать об этом, он уже знал, что превращение произошло, потому что электроток, терзавший его тело, исчез. А это означало, что теперь он должен действовать стремительно, пока Рикарский не разобрался в том, что происходит.
Прежде всего захваты на его теле… Сталь ведь можно превратить в бумагу… Он рванулся и почувствовал, что свободен.
Один из роботов, тот, что стоял к нему ближе остальных, немедленно бросился на него. Но теперь Арлан знал, что делать.
На стальной шарообразной груди робота появилось прозрачное стеклянное окно.
Это нужно было, чтобы видеть внутренние кабели, снабжавшие энергией основные узлы робота. Теперь оставалось превратить в пластмассу внутренние жилы проводов.
Само воздействие заняло десятые доли секунды. Робот неожиданно споткнулся и рухнул на пол, так и не сумев преодолеть расстояние, отделявшее его от Арлана.
Второй робот стал поспешно отступать к двери — и Арлан переключил свое внимание на него.
Нижние манипуляторы, позволявшие роботу довольно быстро передвигаться, со звоном разлетелись на составные части. Экономя силы, Арлан превратил в стекло не сами манипуляторы, а лишь скреплявшие их шины. Но и этого оказалось вполне достаточно. Робот беспомощно рухнул на пол, потеряв способность двигаться. Однако его верхние манипуляторы все еще представляли потенциальную угрозу.
Через секунду и они отделились от туловища. Однако в то же мгновение Арлан ощутил импульс опасности и плашмя бросился на пол.
Этот бросок спас его, потому что скрытые в стене бластеры открыли огонь на поражение. Видимо, Рикарский наконец решил, что дальнейшие эксперименты с этим узником слишком рискованны. Но было поздно.
