в округе, куда он ходил, парень познакомился с одним из распространителей «леденцов». Братец попросту не знал, что это наркотик. Артур являлся любителем сладостей и загорелся идеей попробовать новый вкус, дарящий, по словам дилера, незабываемые ощущения. Так и оказалось. Парень быстро распробовал наркотик, не понимая, что от него появляется сильная зависимость. Несколько раз Артур пытался бросить или рассказать все родителям, но у него не хватило смелости. Мне даже стало немного жаль бедолагу. Если сказанное им правда, то в одурманивающие сети подросток попался скорее по незнанию и неопытности.
— Мастер, мы должны ему помочь! — обратилась ко мне Агата. — Избавить Артура от пагубной привычки!
— Забудь. С ним все кончено...
— К-как?! — воскликнул парень шокировано.
— Мастер!
— Ладно. Возможно, гипнотизеры или Гуру смогут избавить его от тяги к дурману, — пожал я плечами.
— Может, вы что-то сумеете придумать? Какую-нибудь технику из древности? — с надеждой спросила девушка.
— Торчков-адептов у нас бросали в карцер, приковывая цепью. Через месяц-другой они выходили уже исправившимися. Ну а с простолюдинов какой спрос? Нет наркомана в семье, нет проблем. Вот тебе мудрость из древности.
— Не надо такой мудрости... — икнул Артур, слыша мой суровый тон.
— Тогда я сама попробую!
Агата принялась беседовать с братцем по поводу его пагубного пристрастия. Артур не увиливал, говоря с сестрой достаточно откровенно. Но все же волшебного переключателя, который бы просто так убирал тягу к дурману, не существовало. Парень пытался держаться вдали от наркотика, но ломка давала о себе знать. Фурия перепробовала разные аргументы и методы внушения вплоть до прямых угроз в виде аннигиляции ушей и носа. Не сказать, чтобы удалось добиться существенного прогресса. Артур пообещал, что обязательно бросит употреблять «леденцы», но Фурия не услышала в его словах искренности. Братца она знала хорошо.
[Майя]
Девушке пришлось довольно долго ждать, пока слуга, вызвавшийся ее проводить, отвлечется. Единственное окно в санузле оказалось закрытого типа. Дождавшись, пока аура дворецкого удалится, Майя выскользнула из туалета под Скрытом и принялась исследовать особняк. Найдя помещение, на которое Агата указала как на кабинет отца, она поняла, что информация устарела. Поскольку теперь там стояли стеллажи со стройными рядами книг. Глава Линдстром сменил место кабинета за те годы, что Агаты не было дома.
Майя одновременно и корила себя за фактическое нарушение закона, но в то же время ощущала дикий азарт. Словно тайный сыщик она искала малейшие зацепки, которые могли указать на ненадлежащее поведение или махинации семейства Линдстром. Ведь без нарушений сложно стать шоколадными королями. Жаль, что порочащие документы или иные улики редко держали на виду.
Один из запертых кабинетов привлек внимание скрытницы. По заверениям Агаты, в некоторые помещения можно было попасть, если перелезть по парапету, идущему по фасаду здания, и Майя решила попробовать. Девушка выскользнула из окна соседнего помещения и ловко добралась до требуемого места. Вид через стекло однозначно давал понять: она обнаружила рабочий кабинет. Окна были закрыты, но для Майи это не стало преградой. Девушка достала шпильку, напитала предмет своей силой Стрелка и разрушила защелку. После чего проникла внутрь.
Только она собиралась прикоснуться к ноутбуку, как некто сзади положил руку ей на плечо:
— Что это вы здесь делаете, юная гостья?
— Х-эй-я-а-а-а! — подпрыгнула от ужаса Майя.
— Да еще и прячась под скрытом, — продолжил мужчина, который каким-то образом материализовался в пустой комнате. Им оказался один из слуг с иссиня-черными волосами и опасным взглядом. — Мне придется сообщить о вашем недостойном поведении хозяевам Линдстром.
[Ортон]
Агата практически исчерпала аргументы в попытках убедить брата исправиться, как в зал заявилась большая компания. Майя с виноватыми глазами шла, грустно опустив уши. Ее подталкивал тот самый адепт-охранник, которого звали Неуловимый. За ними и родители явились, которые горели праведным гневом. К сожалению, Полдюйма все же попалась на горячем, и, само собой, чете Линдстром очень не понравилось, что кто-то ползает по их дому втайне и копается в личных вещах.
— Это была моя идея, — взяла вину на себя Агата. — Решила проверить, не замешаны ли вы в производстве наркотиков.
— Наркотиков? Как тебе такая идея в голову пришла?! — возмутилась Кристина.
— А что? — пожала плечами Фурия. — «Леденцы» ведь в виде конфет, а вы здесь главные по сладостям.
— Наш бизнес в полном порядке, дочь, — заявил Андреас. — Надо быть полным идиотом, чтобы вкладываться в настолько рискованный актив, способный утянуть нас всех на дно.
— Как вы себя ведете в гостях? Больше приглашений не дождетесь с таким поведением! — фыркнула мать.
— И без визитов в червивое логово обойдемся, — выдала Агата. — Артур, где ты хранишь запас этой гадости? Показывай!
— Ничего я не храню...
— Или мне тебе пару пальцев аннигилировать? — с милой улыбкой проговорила добрая сестра.
Артур смирился и направился к комоду. Как оказалось, за задней стенкой была небольшая щель, в которой помещался аккуратный сверток. Парень виновато достал на свет дурман, который здесь производили в виде леденцов розоватого цвета. Как будто специально, чтобы привлекать интерес ничего не подозревающих деток.
— Ужасно! Поверить не могу! Никаких карманных денег ты больше не получишь! — прокричала Кристина.
— Стоит записать его в клинику по лечению наркозависимости. Надо поискать лучшее заведение! — покивал Андреас задумчиво.
Артур понуро смотрел в пол, понимая, что ничего хорошего его не ждет.
— Хм, дай-ка взглянуть... — обратился я к парню. — Столько разговоров про дурман, а даже в руках не держал.
Пухляш передал мне сверток, в котором хранились четыре небольших простоватых на вид конфеты в пустой белой обертке. Я развернул один леденец, который и впрямь оказался розовым, поднес ко рту и понюхал. Нечто цветочно-сладкое ударило в ноздри. Пах наркотик на удивление приятно. Аромат показался мне смутно знакомым.
— Мастер... — обеспокоенно заметила Агата.
— Все в порядке. Поскольку в жизни адепта встречается множество соблазнов, в том числе и демонических, нас учили закалять волю и сопротивляться низменным позывам. Порой такие уроки были весьма болезненны... — поежился я, вспомнив о древних методах.
Я легонько лизнул один из леденцов. Вот вкус у конфеты оказался специфическим и резким. Судя по всему, в него добавили подсластитель, чтобы перебить небольшую горечь. Нас учили распознавать яды и разную гадость. И хоть времени с тех пор прошло много, мне удалось узнать источник. А, возможно, этому
