Вика буравила капитана взглядом. Верхняя губа ее едва заметно подрагивала, будто девушка хотела что‑то сказать или просто зарычать. Но в итоге она лишь цокнула языком и повернулась к мужчине спиной.
— Ладно, — раздраженно кинула охотница через плечо, уходя по коридору.
* * *
— Макс, слушай… А, черт. Подай плоскогубцы. Да, спасибо, — раздался скрежет металла, и в люке надстройки появилась довольная, перемазанная маслом физиономия Чугуна. — Все, вроде закончил.
— Сейчас проверим, — парень скатился с крыши кунга и скрылся за дверью. Щелкнул выключатель. — Работает! — Макс спрыгнул на землю и подстраховал прапорщика. — Ну, так чего ты хотел?
— Да так, по мелочи, — Чугун пытался оттереть руки.
Учитывая замызганность используемой им тряпочки, грязь
только сильнее размазывалась по лапищам.
— Я вот в толк не возьму, почему ты один живешь? Бункер вместит с полсотни человек, прилегающая территория приличная, — всем места хватило бы.
— Да знаешь, — парень присел на ящик с инструментами и достал флягу, — как‑то само собой вышло. Будешь?
Макс протянул воду прапорщику. Благодарно кивнув, Чугун принял флягу, сделал пару больших глотков и вернул емкость хозяину.
— Если не в свое дело лезу, то так и скажи, — проговорил он, заметив, как разом осунулось лицо парня. — Мне чужие тайны без надобности.
— Да какая тут тайна, — невесело усмехнулся Макс. — Были у меня соседи. Поначалу. Молодая семья с маленьким ребенком. Они во время удара как раз его в больницу везли. Пара стариков. Дед один… Забавный такой мужик. С прибабахом слегка. Учитель истории. Ребята примерно моего возраста. Мы вон даже огород сообразить пытались — раздолбили асфальт, натаскали земли. Думали, удастся что‑нибудь вырастить… Были у меня соседи. Были… Теперь нет.
В гараже повисла давящая тишина. Чугун уже и сам был не рад, что расковырял все еще не зажившую рану в душе этого веселого парня. Хотя не было ничего удивительного в том, что и он кого‑то потерял. В современном мире обнаружить даже крохотную крупицу информации о своих родных и знакомых — уже чудо. А встретить их живыми… Но человек — существо социальное. Вот и сбиваются чужие, казалось бы, люди в группы. Образовывают новые семьи. И теряют их вновь.
Неловкое молчание прервала появившаяся в дверях Вика. Что‑то недовольно бурча, бухнула на столик пирамиду из связанных алюминиевых тарелок.
— Садитесь жрать, пожалуйста, — рыкнула девушка и, громко топая, зашла за грузовик.
— А ты к нам не присоединишься, красавица? — посмеиваясь, поинтересовался Макс.
Чугун, улыбаясь, начал развязывать тарелки. Гречневая каша с тушенкой, жареные грибы в соусе из чего‑то непонятного и травяной чай. О настоящих ингредиентах трапезы лучше не задумываться. Пахнет вкусно, и ладно. Готовил, судя по всему, Мишка. Значит, как минимум, съедобно.
— Даже если хотела бы есть, у меня бы от твоей рожи аппетит пропал, — отозвалась из‑за машины Вика.
— Ну, Вика, это уже явный перебор, — протянул прапорщик и, схватив ложку, тихонько обратился к парню: — Приятного аппетита.
— Взаимно, — таким же заговорщицким голосом ответил Макс и продолжил уже громко, обращаясь к девушке: — Не слишком ты ласкова к человеку, спасшему твою попку.
— Черт тебя задери! — Вика показалась из‑за кабины. — Что я теперь, по гроб жизни тебе обязана за одну — единственную пулю?
— Ну, строго говоря, не мне. Стрелял‑то Таран…
— Да хоть бульдозер!
— …но простое человеческое «спасибо» ты могла бы из себя выдавить, — закончил мысль парень, красноречиво поглядывая на едва не пышущую паром девушку.
Рука Вики уже потянулась к спящему в наспинных ножнах клинку, но тут она поймала укоряющий взгляд прапорщика. Выдохнув сквозь сжатые зубы, охотница, чеканя шаг, потопала к выходу из гаража. На пороге она на мгновение замерла, натягивая респиратор.
— Спасибо, — едва слышно буркнула Вика, выходя на улицу.
В спину ей ударил заливистый хохот мужчин. Едва ли не бегом пересекая расстояние, разделявшее гараж и основное здание бывшего института топливной аппаратуры, девушка придумывала десятки способов убийства один другого мучительней.
— Макс, ну зачем ты подначиваешь нашу охотницу? — простонал Чугун, смахивая выступившие слезы. — Видишь же, и без того психованная.
— Я ж не со зла, — хохотнул парень, возвращаясь к еде. — Пусть лучше психует, чем замыкается в собственной раковине. По себе знаю.
— И то верно.
* * *
Через пару дней все приготовления были завершены. Перед самым отбытием Макс ненадолго пропал, сказав, что ему нужно попрощаться со знакомыми. Вернувшись, казался более задумчивым, чем обычно.
— Что‑то случилось? — поинтересовался Ермолов, окончивший предстартовую проверку снаряжения.
— Нет… Не совсем, — отозвался парень и ненадолго замолчал. — За мужиков неспокойно. Обстановка в подземке совсем накалилась. Как бы их не накрыло…
— Лишний повод нам грузиться и отбывать немедленно, — ответил капитан, жестами приказывая бойцам поторапливаться. — Чтоб к чужой войне не припахали.
— Да, вы правы, — Макс куснул губу.
Беспокойство за друзей никак его не отпускало. Альянсы с вега — нами никогда спокойными соседями не были. А тут и вовсе пустились во все тяжкие. Быть войне в питерской подземке. Если не сейчас, то к концу года точно.
— Ладно, — парень вернул на лицо привычную задорную улыбку. — Погнали, товарищ командир. Я в кабине буду, как минимум, пока из города не выедем. За рулем Чугун?
— Он самый, — капитан хлопнул Макса по плечу. — Если сильно чудить начнет, осади его. А то одну машину он нам уже запорол…
— Враки это все! — воскликнул прапорщик, забираясь на водительское сиденье. — «Козлик» изначально на ладан дышал!
— Ну конечно, Антоша, — хохотнул Ермолов. — Это вороги лютые тебе палок в колеса насовали. Ладно, с Богом.
Настежь распахнув ворота гаража, Макс сорвал тканевый клапан. Ровно, довольно заурчал двигатель, и «Шишига» величаво выкатилась на улицу. Плотно закрыв за собой створки ворот, парень ужом юркнул в кабину. С легкой тоской он провожал глазами удаляющиеся стены ЦНИИТА. Но не зря говорили поэты — уходя, уходи. Закрывая за собой бункер, Макс оставил на складе пару банок провизии и бутыль с чистой водой. И короткую записку на столе:
«Пусть это убежище станет вам новым домом, как некогда — мне».
Вскоре институт затерялся среди таких же серых и безжизненных руин Питера. Мимо пролетели недостроенные станции «Бухарестская» и «Международная», отданные под кладбище метро. Точнее сказать, они пронеслись не мимо, а под землей. Но даже здесь, на поверхности, в воздухе витал едва заметный привкус гниения и смерти. А может, Максу просто почудилось. В этом районе города, за долгие годы ставшем ему почти родным, он знал каждый куст, каждый камень. Вздохнув, парень уверенно посмотрел вперед через лобовое стекло.
