— Эй, ты заплатил за проход по этой улице? — спросил самый старший из них.
— Это что, твой улица? А-а-а, это такой шутка юмора!
— Научись сначала по-русски говорить! — услышал он в ответ.
Что сказал другой парень, он не расслышал. Вместо этого как будто огромный медный колокол зазвенел у него в правом ухе.
Дома́ вдруг завалились набок, и он увидел перед собой разбитое подвальное окно. В нем сидела кошка и умывалась: если верить приметам, намывала гостей. Она безучастно наблюдала за тем, как несколько двуногих склонились над существом, которое качалось на четырех лапах, и освобождали его от каких-то шуршащих предметов. Дружные пинки подбрасывали стоящего на карачках мужчину. Он уже не думал об отобранном паспорте и деньгах, спасительное окно — вот что занимало все его мысли. Кошка грациозно спрыгнула в сырой подвал и по-хозяйски встретила гостя, нырнувшего вслед за ней. Мужчина вошел головой в склизкий пол и затих.
— Чтобы завтра тебя в городе не было! — проорал в оконный проем белошнурочник и поморщился от пахну́вшего в лицо смрада.
Однако он напрасно напрягал голосовые связки. Его «крестник» уже наслаждался блаженной тишиной…
Восприятие звуков вернулось к новоселу подвала лишь под утро. На груди у него сладко мурлыкала кошка, — на такой славной постели ей давненько не доводилось оттягиваться. Подстилка приподнялась, и недовольная хозяйка подвала спрыгнула на холодный пол. Она недобро мяукнула и презрительно потрясла задними лапами.
— Мяу! — вдруг услышала она в ответ.
Ее ночной гость сидел на полу и глупо улыбался.
— Мяу! — уже громче повторил он и с интересом прислушался к собственному голосу.
Обалдевшая кошка кинулась вон из подвала, а вслед ей неслось призывное мяуканье. Разбуженный житель бельэтажа с трудом оторвал всклокоченную голову от матраца. Клочья ваты там и сям торчали из его ложа и касались грязного пола. Нет, кровать не была такой низкой. Ее просто не было.
Проснувшийся хозяин матраса что было сил треснул кулаком по трухлявому паркету. В углу зазвенели пустые бутылки.
— В марте не наорались, сволочи! — попытался прокричать он, но тут же со стоном схватился за голову.
— Бум! — донеслось снизу, и только что мяукавший голос заиграл на барабане. — Бум-бум! Бу-ум!..
Во время проводов американских родственников свояк светился как новый пятак. В полученном на днях извещении говорилось, что суд переносится на неопределенный срок ввиду невозможности отыскать потерпевшего.
Час двадцать девятыйПосле томографии мозга Нику ждала кровать со свежим бельем. Но ни хрустящие простыни, ни активное перекладывание не разбудили спящую красавицу. Не интересовал ее и врач с долгожданными результатами томографии.
— Ну что, доктор? — нетерпеливо спросил муж. — Вы же сами видели, что она плакала.
— Это скорее плохая новость, чем хорошая, — был убийственный ответ. — У Вироники начался отек мозга, вызванный длительным кислородным голоданием. То, что мы наблюдали, была рефлекторная реакция на растущее внутричерепное давление.
«Как же я сам не понял, что не может человек плакать одним глазом?!» — отчаялся Денис.
Обрывки дальнейших объяснений врача до него едва доносились:
— Если отек станет прогрессировать и разбухший мозг вклинится в затылочное отверстие, то центр, отвечающий за работу сердца, будет поврежден.
Денис уже не воспринимал информацию о приближающемся конце мучений Ники и лишь отрешенно кивал в такт далекому голосу врача. Как чужой рукой он подписывал уведомление о том, что если сердце остановится, то реанимационные мероприятия проводиться не будут.
Спустя час появилась медсестра и стала возиться с аппаратурой.
— Не надо ее отключать, пожалуйста! — тронул он сестру за рукав. — Ведь семьдесят два часа еще не прошло!
— Я отключаю охлаждающий аппарат. Положенные сутки гипотермии истекли!
— Аппарат не увозите! — заглянул дежурный врач. — Он может пригодиться. Раз на раз не приходится, но у таких пациентов часто возникает мозговая горячка.
И врач не ошибся. Скоро датчик температуры тела тревожно заморгал цифрой сорок, и охладитель снова включился в работу.
* * *
Ника задыхалась от жары. На дворе стояло лето с его тропической жарой и знаменитой балтиморской влажностью. Кондиционер был сломан уже второй день, а мастера вызвали только сегодня. Накануне они не успели пристроить Волчу. В таунхаусах для малоимущих иметь домашних животных запрещалось, и в экстренных случаях приходилось прятать пса по соседям. Сегодня ее согласился приютить Тимоха. Теперь можно было смело впускать мастера. Ника надеялась, что кондиционер быстро починят и вчерашние мучения больше не повторятся. Всю прошлую ночь они изнемогали от духоты, то открывая, то закрывая окна, стараясь понять, где прохладнее — дома или на улице. Наконец, не выдержав, они спустились во двор, завели машину и включили кондиционер. Там они сидели, обнявшись, под потоками холодного воздуха, пока вконец не окоченели. Продрогшие, но счастливые, они вернулись домой, чтобы успеть ухватить хоть немножечко сна.
Когда Денис вернулся с работы, по дому уже гуляла приятная прохлада. Не успел он раздеться и сесть за стол, как раздался дверной звонок.
— Хороший человек всегда к ужину! — обрадовалась Ника, услышав нетерпеливый скулеж за дверью.
Денис отложил ложку и пошел открывать. Волча рванул к своей любимой хозяйке, вырвав поводок из рук Тимохи. Пес весело махал хвостищем и норовил лизнуть хозяйку в лицо, не забывая косить глазом на вкусно пахнущий стол.
Никто не заметил, как Волча наступил задней лапой на хвост крутящемуся возле стола коту. Тот ошалело подскочил и понесся во все лопатки прочь. Не понимая, почему никак не может сдвинуться с места, кот так яростно молотил лапами по паркету, что в серванте зазвенела посуда. Все дружно захохотали.
— Жаль, что у нас нет камеры! — захлебывалась от смеха Ника. — А то мы обязательно бы выиграли конкурс домашнего видео!
— Давай-ка, волчара! Подвинься! — Денис подтолкнул пса, чтобы тот сошел с кошачьего хвоста.
Кот, как истребитель на авианосце, уже набрал полные обороты и когда наконец был отпущен, взмыл в воздух. На мгновение зависнув над полом, он с реактивным ревом понесся в свой угол с лотком.
— Смотри, забудет, как котят делать! — вытирая слезы, хохотал Тимоха. — Тогда накроется ваш с Лелей бизнес!
Час тридцать седьмойВечерний обход принес призрачную надежду. В полумраке тринадцатого бокса дежурный врач долго светил пациентке в глаза фонариком, то отводя луч в сторону, то резко направляя обратно на зрачок.
