поверхность.
Одним словом, птички пели, кузнечики трещали, стояла жара. А Маша предавалась воспоминаниям, грустила, потела и думала о том, что хорошо бы сбежать на море окунуться и быстренько назад.
… Но… Цэрин поручил Семёну заниматься организацией засад на подземников. А Семён, предвидя такие ситуации, отдельно сказал, чтобы с засады – ни шагу никуда!
Машу успокаивало, только то, что ни одна она мучается. Галка сидела уже неделю возле предгорий со своей сотней, а Сашка пять дней с другой засадой возле моря «загорал». И ни у кого никаких результатов. Коммунисты вылезли из нор и как испарились. Ни слуху, ни духу.
От размышлений её оторвал болезненный толчок в бок. Подняв голову, она сначала увидела ладонь Мусы и знак «внимание», а потом напряжённое лицо горца. Он показывал направо от них в траву.
Маша замерла. Потом услышала явственный шорох раздвигаемой травы совсем рядом. Потом тишина. Через минут пять опять шорох, но дальше в сторону подземного лаза. Потом опять тишина. Снова шорох. Так мог двигаться только осторожный человек. Проползти, замереть и слушать. Проползти и замереть. Было тихо. Человек остановился.
Они выждали ещё минут пятнадцать, потом Маша кивнула Мусе, и он достал птичий манок. Три раза просвиристел манок. Через минуту, ещё три раза. В ответ зачирикали птички из разных мест…
Маша качнула головой, закрыв глаза. Муса улыбнулся и убрал манок в карман. Их услышали и поняли. Теперь, только ждать…
Темнота пришла быстро и заметно похолодало. Затекло всё тело. Лежали, не шевелясь. Семён что–то говорил по этому поводу, но Маша не придала тогда значения такой мелочи, как «восстановление кровообращения в затёкшем теле». А сейчас ругала себя последними словами, потому что – вдруг надо сейчас драться, а она ни ногой, ни рукой пошевелить не могла…
Через целую вечность, как показалось Маше, справа послышался шорох. Теперь он двигался вперёд к лазу. Через некоторое время, кто – то сильно пригнувшись к траве, прошёл рядом с ними в, противоположном лазу, направлении.
Шаги удалялись, и Маша облегчённо вздохнула. У них получилось. Капкан сработал. Сигнал подавать не надо. Подземник уходил от лаза почти не скрываясь, уверенный, что вокруг никого нет. Его должны были слышать все пять групп наблюдателей.
Она перевернулась на спину и начала разминать затёкшие руки и ноги.
Ждать долго не пришлось. Схватка была короткой. Пять коммунистов шли, гружённые большими тюками. Когда они подошли к входу в подземелье и сложили все тюки на землю, Муса крикнул и выстрелил из арбалета.
Тетивы на арбалетах были ослаблены, болты могли только пробивать кожу, слегка ранить человека. Наконечники стрел, были заражены вирусом – маячком.
У Запретного Леса была цель, не убить, а только заразить и обязательно дать уйти в подземелье. Свистнуло ещё несколько болтов, у лаза послышались крики боли.
И только тогда вся сотня Мусы начала движение, создавая в степи жуткий шум, но ни, двигаясь с места, давая подземникам время уйти под землю.
Вдоволь наоравшись, воины начали стягиваться к подземному лазу. Посветили факелами ни тюков, ни людей и свежие следы в подземелье, а кое – где даже нашли капли крови. Обвалив лаз, бойцы прямо на этом месте стали разводить костры, готовить горячую пищу. Слышался смех, громкие разговоры, люди отдыхали. Маша, обменявшись с Мусой несколькими фразами, попрощавшись, ушла в прокол в Запретный Лес.
Задача была выполнена.
Семён на время этой операции, спал прямо под навесом возле столовой на топчане.
Маша бесцеремонно его растолкала. Коротко всё рассказав, отправилась отмокать в джакузи. А Семён, вскипятив кофе и приведя мозги в порядок, пошёл будить Андрея.
Через день вернулся Сашка. Подземников «взяли» в двух километрах от лаза. Из пятёрки коммунистов двое были убиты, а трое, побросав награбленную у рыбаков рыбу, бежали к подземелью. Почти перед самым входом были ранены в ягодицы и ушли под землю. Лаз обвалили.
Галя в предгорьях застряла почти на две недели. Двадцать коммунистов, не скрываясь, гнали пленных гружённых награбленным добром.
Так же вдали от лаза в подземелье, чтобы не возбудить подозрения, что их ждали, горцы напали на этот «караван». Шестнадцать подземников были убиты, четверо ранены «заряженными» вирусом болтами, и ушли под землю. Лаз так же обвалили. В схватке погибло семь горцев из Галкиной сотни.
Итог операции был таков. Двенадцать человек подземников были заражены вирусом – маячками в разных концах Большого Континента.
Теперь оставалось только ждать массового заражения, а потом истреблять убийц и грабителей.
Семён сидел в Южном Хуторе и опять беседовал с Посланником гор в общем обеденном зале. Вопрос был задан один и он, наверное, был самым главным, который определял для людей планеты, кто такие волшебники Запретного Леса.
Посланник спросил:
– Скажи Посол. Почему вы не сделали вирус, который просто убил бы всех под землёй? Зачем продолжение войны?
Семён внимательно посмотрел на Посланника:
– Я похож на маньяка убийцу?
Посланник неопределённо пожал плечами, он помнил урок, который преподал им Посол здесь в Южном Хуторе, и учил, что на войне прав тот, кто убил первым и победил.
Семён усмехнулся:
– Понятно. Сомневаешься, значит. Молодец. Соображаешь.
Прищурившись, Семён хитро посмотрел на Посланника и сказал:
– А ты прав. Была такая идея с вирусом. Чтобы сдохли сразу и все.
Семён покрутил в руке чайную ложку и продолжил после некоторого молчания:
– Но потом мы подумали. Не все же там гады? Понимаешь? – он обратился к Посланнику. Тот кивнул.
– Ну вот, – продолжил Семён:
– И тогда решили бить их на поверхности. Так сказать, с поличным ловить и тогда только валить. Понимаешь о чём речь?
Посланник заулыбался:
– Понимаю, Посол. Мы понимаем. Это правильно. Я тебе расскажу одну коротенькую историю, а ты меня, пожалуйста, выслушай.
Семён кивнул, поудобнее устраиваясь за столом.
– Когда случился перенос, – начал Посланник:
– Я спас маленькую девочку. Не оставил, а взял с собой. Теперь она мне как дочь. Она подросла, ей уже пятнадцать лет, по нашим обычаям, уже можно выдавать замуж.
Посланник обернулся к столу, где сидели его люди:
– Адиля, подойди к нам.
Из–за стола горцев встал худенький подросток с саблей на поясе и подошёл к Посланнику. Тот подвинул ей табуретку и, улыбаясь, сказал:
– Садись, дочка, – потом посмотрев на Семёна, спросил:
– А знаешь почему Все Горы именно меня отправили к вам на переговоры?
Семён пожал плечами. Посланник ухмыльнулся:
– Только не я был Посланником, а она.
Семён удивлённо поднял брови. Посланник засмеялся:
– Да, да. Всё она. А я только озвучивал её решения.
Интересно стало? Тогда слушай, Посол… Когда мы с ней искали себе приют и бродили в поисках дома и пищи, нам попалась верблюдица, заваленная деревьями. Мы вытащили её и нас стало трое. Однажды вечером к нашему костру подошли двое мужчин и попросили пустить переночевать. Я разрешил. Мы проговорили до глубокой ночи, а перед сном Адиля попросила меня проводить её к ручью, потому
