– Обратил внимание, что в полотне пока не видно ни одной дыры?
Ещё бы! И это очень радует. Магистраль пологим поворотом вошла в лиственный лес, стало темней, зато морально как-то полегчало. Разрушенная "населёнка" сильно сжигает нервы, особенно после Платформы, поверьте сталкеру… Там стараешься на стройке, стараешься, спину рвёшь, соседи тебе помогают. Каждый шпингалет – словно золотой! Каждый домишко представляется величайшей ценностью. Даже оконные стёкла добыть – сложнейшая проблема! А тут дурной небесный камнепад чуть ли не ежедневно перепахивает достижения сотен тысяч строителей в труху…
Мимо пролетала бесконечная полоса чёрно-белого жестяного отбойника, с левой стороны то и дело проглядывало свинцовое море с пенистыми полосками волн – крепкий прибой сегодня, к шторму. Асфальтовая лента в который раз нырнула в зелёный тоннель, и тут же Гоблин начал резко тормозить. Заглядевшись по сторонам, я едва успел схватиться за поручень.
Впереди был завал.
Поругавшись вслух и понаблюдав пару минут, мы спрыгнули, вытащили агрегат, лом, топор – пошли. Я присмотрелся. Достаточно плотный, вязкий. И, тем не менее, кто-то из местных здесь, хоть и не часто, но ездит. Между двух деревьев был виден небольшой проход, в который квадроцикл ещё сможет протиснуться, а вот джип, даже маленький, типа "Джимни", уже нет. Пропиливали! И не бензопилой, люди ручками работали, вдумчиво, чтобы не оттяпать лишнего, сохранить огромную природную изгородь для больших мальчиков на больших машинах…
Гоблин неодобрительно хмыкнул – кто это такой предусмотрительный? Ладно, позже разберёмся, дороги на всех хватит. А ударило тут крепко.
– В полотно попал, или рядом вставило? – вслух подумал я.
– В склон влетел, – уверенно ответил Сомов. – Вот оттуда волна пошла, смотри. Твою ж ты мамбу, стволы-то какие большие навалило, глянь! Чё, хапаем инструмент, начинаем устранять, коллега-ликвидатор? Или в тупую тросом?
– Каким тросом? Порвать всё хочешь? Пилите, Шура!
Отчего-то мне кажется, что во время рейда бензопила у нас будет в большом почёте.
Я так и не успел завести агрегат, услышав позади и сбоку какой-то шум. Обернулись, мы почти сразу встали колом. Ты откуда такой шерстяной и неброский взялся? С правой стороны перед завалом стоял здоровенный дикий кабан и, не обращая внимания на автомобиль, спокойно объедал молодые отростки.
Гоблин отреагировал совсем не миролюбиво – моментально прокрутил на зелёном ремне свой адский дробовик – наглый кабан и глазом не повёл, куда там, хозяин тайги, ёлки! Не знаю, насколько часто и качественно на них тут охотились в былые времена, но уродливый чёрный огрызок в руках Сомова этот зверь как ружьё не воспринял.
– Мишган, брось.
– Дык мясо, Кастет! Шашлычки…
– Гоб, трахома, когда нам этим заниматься, скажи?
Сомов убрал палец со скобы, крепко и красиво выругался, опустил голову, изыскивая на земле чего потяжелей, поднял здоровый обломанный сук и томагавком резко метнул по зверю. Ещё чуть-чуть – и стрелять не нужно, ляжет! Приняв снаряд боком, тот тоненько взвизгнул от сильной боли и сразу же грозно захрюкал, прыжком разворачиваясь в нашу сторону. Блеснули длинные жёлтые клыки.
Нет, деточка, до пещерника тебе далеко. Даже до наших таёжных кабанов далеко. Таких сусликов у нас скауты луками бьют.
– Я те щас хрюкну, бифштекс волосатый! – грозно рыкнул Гоб и выпалил в воздух.
Оценив расклады очень быстро, чёрный хрюндель на загляденье мощно воткнулся в густые кусты мелкого самшита, с треском пробивая в них тоннель-проход.
– Такая охота сорвалась!
– Пусть идёт. Пяток таких монстров, Гоб, и нам даже пилить не придётся.
Офигенная охота – в упор палить… Прямо трофейная.
Кабану, подлецу, хорошо, он убежал. Нам же бежать было некуда, придётся вкалывать.
Я принялся работать бензопилой, а Мишка, орудуя длинным ломом, что твой Геракл мечом, подбивал лесины, отталкивал, подвигал, цеплял расчленённые обрубки красноватой древесины к передней лебёдке "Егяря". Так вот и растаскивали. Да, дорогие телезрители… Уже первый опыт разборки лесного завала на автостраде показал, что трёх отпущенных на выполнение задания дней нам может и не хватить, а сериал закончится в Замке позорным увольнением главных артистов.
Провозились долго, вдобавок ко всему погода после полудня стала мерзкая – форточку открывать неприятно, полил мелкий холодный дождь, поднялась водяная пыль-взвесь, видимость плохая.
Тронулись. Вновь мимо проносились синие таблички с порой ничего не говорящими мне названиями населённых пунктов – Детляжка, Нижняя Беранда… Якорная Щель выглядела безжизненно, словно бывший лагерный посёлок, целых домов осталось очень мало.
По обочинам – похожие друг на друга мятые жестяные коробки автомобилей, гнутые и поваленные дорожные знаки, к ним уже привыкаешь. Однако, увидев новый необычный знак, я сразу дал команду на остановку.
– Я за руль сяду, Гоб. Контролируй, – оглянулся, назад легко будет сдавать?
Мишка спорить не стал. Если придётся прорываться, то я это сделаю качественней.
Знак был самопальный, нелогичный, цвета какие попало, и близкого к ГОСТ-у нет, кошмар гаишника: "СТОП! ПОСТ посёлка Новое Шахе. Через 500 метров остановка!". И зачем-то дубль на английском.
Поехали медленно. За поворотом Гоблин первым увидел что-то вроде блокпоста. Так себе, халтурненько сделано, у нас такой "блок" любой лось по весне рогами сшибёт и унесёт на память. Возле трёх рядов жидких мешочков с песком и переносных штакетников с уже знакомым знаком не таясь, стояли двое: усатый дядька в соломенной шляпе с болтовой винтовкой в руках, этот был постарше, и молодой парень в светлом спортивном костюме из тонкого капрона с двустволкой – лет семнадцати отрок. Ничуть не испугавшись вида появившегося "Егеря", мужик качнул над головой стволом: "Сюда подъезжайте!".
– Там ещё третий в кустах спрятался, ведёт, – сообщил Гоблин, разжимая усики на "эфке". – По-хозяйски сидят. Местные.
– Миша, рукой махни успокаивающе… Да ты ствол-то положи!
Ага! Много народу!
В сотне метров за блоком кипела стройка. Точнее, дорожно-восстановительные работы, вкалывало человек восемь. Процессом руководил седоволосый мужчина прорабского вида с тросточкой в правой руке. Одет… Знаете, такой классический мятый пиджачок в мелкий рубчик, тёмная рубашка неопределённого фиолетово-синего цвета и галстук модели "без слёз не взглянешь". Слушались его, тем не менее, беспрекословно. Сейчас он был занят тем, что орал на экскаваторщика. Яму засыпают. Точно, пятеро – с лопатами, а вот и катки ручные наготове. Экскаваторщик послушно кивал белой кепкой, маленький ковш начал осторожно сгребать кучу гравия и строительного мусора.
