но как-то реольцы обычно обходились без них, да и били чем-то сильным, а не тем, что я заучивал перед Кузней. Для меня же главное в том, что не приходилось ломать голову ещё и над новыми активаторами, а старые, тот же поток лечения, я и со старыми, и с новыми печатями применял, не шевеля губами.
Подумав, я повернулся к Илиоту:
— Ты же служил в похожем месте. Где здесь площадка для тренировки?
Глаза его загорелись:
— Отличная идея, господин. Идёмте.
Я двинул следом за ним, куда-то влево, наискось через внутренний двор крепости. Народу тут было — тьма. Но Илиот где могучим рыком, где простым пинком расчищал нам путь. Не у всех на спине есть глаза, чтобы заметить двух идаров младшей крови.
Вот интересно, то, что я стал так называть себя всё чаще и чаще вместо старого адепты — в чём причина? В том, что я жалею об утраченном пути меча? Но мне же известно, что это ложь. Я жалею о том, что теперь на моих плечах не шёлк ханбока и с моего пути не спешат разбегаться простолюдины? Тоже вряд ли. Денудо Малый дом, как и большая часть наших соседей. А большая часть наших соседей лишь чуть побогаче простолюдинов, что живут на их землях.
Если так посудить, то я сейчас одних должен называть идарами старшей крови, других идарами младшей крови, а себя истинным идаром, вот это будет правдой. Ну или частью правды.
Истинный идар проклятой крови Оскуридо.
Неплохой титул, если его огласить на Играх, то половина идаров онемеет, не веря своим ушам, а вторая половина схватится за мечи, желая уничтожить проклятую кровь прислужников Безымянного.
За главной башней, в углу, обнаружилась привычная мне площадка для тренировок — квадрат песка, ограждённый с двух сторон стенами крепости, а с двух других невысоким забором из жердей. На нём седой хённам лениво гонял два десятка младших воинов, но Илиот даже не замедлил шага, громко потребовал:
— Хённам, устрой своим бойцам отдых, пусть подышат да поглядят.
Тот обернулся, ощерился в ухмылке:
— Это на вас, что ли, ваша милость?
— Скорее, на схватку двух адептов.
А вот Илиот говорит так, как всем привычней. Хённам и сам, видно, устал здесь на солнце, поэтому лишь коротко поклонился, и быстро выгнал своих за ограду, в тень стены.
В ней же, но уже в квадрате площадки встал и Илиот, а я хмыкнул, оценивая его позицию. Солнце светит мне прямо в глаза, заставляя щуриться. Всё правильно, Илиот, уверен, Закий бы подумал, не взять ли тебя к себе в помощники.
Спустя час я валялся на песке, бездумно щурясь на солнце и пытаясь отдышаться.
Впрочем, результат схватки был известен заранее. Не мне, после всего двух месяцев учёбы в Академии, пытаться выстоять перед Великим заклинателем.
Арсенал Илиота был раз в десять больше, чем у меня. К сожалению, пока ничего из его техник я перенять не мог. Из простых мне ничего не было нужно, а сложные необходимо для начала переделать.
Главное же — я впервые за две десятицы нормально потренировался. Причём в схватке с тем, кого я опасался больше всего — с более сильным противником. Жаль только, что жар души улетел всего за час. Силы тренироваться у меня ещё есть, а жара души уже нет. Не буду же я круги с камнем на плечах наворачивать вокруг крепости? Как не буду и пользоваться слезой Амании, что выдал мне Закий вместе с письмом к Виру. Она не то чтобы крохотная, но совсем небольшая. Глупо расходовать её запас на тренировки, когда впереди у нас путь по бывшим землям Реола.
С другой стороны, можно и не вокруг крепости бегать.
— Господин?
Я ухватился за протянутую руку Илиота и поднялся с песка. Сообщил ему:
— Я пуст, поэтому займусь тренировкой тела, пробегусь немного.
— Пробежитесь где? Здесь? — изумился Илиот. — На границе Реола?
Хённам, который до этого что-то объяснял воинам, вдруг громко заметил:
— Реол падёт! А за рекой уже земли Скеро, пусть и не безопасные, но нам тут на юге к этому не привыкать, — с явно различимой паузой добавил. — Ваша милость.
Илиот резко обернулся, вперил взгляд в хённама:
— Смени тон, солдат. Я родился, считай, на юге, четыре года отслужил в малой крепости вот на этой самой реке ниже по течению, ты мне будешь рассказывать, к чему здесь привыкать?
— О, ваша милость, уважаю, — я, честно говоря, не заметил, чтобы тон хённама стал лучше. — Так, может, вы тогда своему товарищу дадите совет, ваша милость? Тут все окрестности изрыты ловушками. Хорошо, если его вторая милость не вляпается в них, плохо, если он наткнётся на патруль. Пока разберётесь, может и кровь пролиться.
Ограк покачал головой:
— Этот человек совсем потерял страх, так разговаривать с вами, мой король.
Я лишь ухмыльнулся. Слова хённама справедливы, я что-то увлёкся. А слова Ограка пусты. Что и как я должен доказывать этим солдатам? У них свой командир, я для них никто. Проезжий идар, оборванец, у которого нет даже ханбока с гербом Дома. Наследник Малого дома Денудо? Что так мелко? Самое время представиться незаконнорождённым внуком короля. Можно даже позвать Листена, будет тут трясти своими расчётами, кричать о весе долей и прочей мути.
Шучу, конечно. Клятва, которую он принёс на алтаре, не позволяет ему рассказывать про состав ихора в моих жилах. Лгать про него позволит, а в остальном… Только если он хочет рискнуть гниением своего тела и жизнью сестры.
Илиот шагнул вперёд, но я уже положил ему руку на плечо:
— Оставь. Пойдём к себе, я вздремну, восстановлю жар души, а затем продолжим, — перевёл взгляд на хённама. — Продолжим же через пару часов? Нападёт десяток наглых реольцев на одного слабого и глупого адепта Скеро?
Кто-то из солдат попятился от моего взгляда, но хённам остался на месте, медленно, не опуская глаз, покачал головой:
— Не, ваша милость. Парням будет пора на посты.
Я ухмыльнулся:
— Жаль, жаль. Но я сделаю вид, будто поверил.
Обоз собрали у крепости немалый. Что по числу телег, что по количеству охраны. А вот командир всего этого подкачал, всего лишь гаэкуджа, Паладин, Прайм из Дома Илгал. Хотя кого я ожидал для рядового обоза? Гонгана? Клинка?
И мне, в общем, было всё равно, что и как он делает, и что происходит в самом обозе. Место для ночлега выделили, костёр, у которого кормят, указали, три телеги, которые охраняем
