это состояние подольше, действовать нужно немедленно. Вскакиваю на ноги. Меня изрядно ведет в сторону, однако, сделав пару неуверенных шагов, я всё же восстанавливаю равновесие. Револьвер в руках пляшет и подпрыгивает, независимо от моего желания, но я всё равно бегу к позиции снайпера.
Останавливаюсь в нескольких шагах от лежащего вниз лицом тела и поднимаю руку с револьвером, чтобы сделать контрольный выстрел, но тут же опускаю оружие. В контроле нет необходимости, с такими ранами не живут.
Винтовка бандита валяется на земле рядом с ним. С виду она вполне цела, вот только сейчас мне не до нее. Стрельба на тракте не стихает. Караванщики, воодушевленные прекращением обстрела из миномета и снайперской винтовки, вновь усиливают ответный огонь, а это значит, что по мою душу уже очень скоро пожалуют многочисленные враги, возмущенные прекращением огневой поддержки с холма.
Бегом возвращаюсь к позиции минометчиков. По дороге добавляю рукояткой револьвера по голове оглушенному стальным шариком бандиту. Теперь он пролежит в отключке достаточно долго, если вообще сможет очнуться. Миномет оказывается тяжеленной хренью, и я с большим трудом перетаскиваю его ближе к вершине возвышенности. Мин осталось всего восемь штук, но я твердо намерен хотя бы часть из них пристроить по назначению.
Из такой штуки я никогда не стрелял, однако успел насмотреться, как с минометом обращались бандиты. Ничего хитрого в этой конструкции нет. Труба сантиметров пяти в диаметре, в которую сверху закидывается мина, небольшая опорная плита и два винтовых механизма с вращающимися рукоятками – наведение по горизонтали и вертикали.
Для начала ориентирую миномет исключительно на глаз. Понятно, что первые выстрелы будут пристрелочными. Позиция бандитов лежит передо мной, как на ладони. Первая мина уходит в ствол. Выстрел! По лбу у меня продолжает течь кровь, но уже не так сильно, да и череп вроде цел. Больно, зараза! Вот только мне сейчас не до этого.
Первая мина уходит далеко за тракт, а вот по горизонтали вносить коррективы почти не нужно. Кручу рукоять подъемного механизма, задирая ствол выше. Выстрел! Опять перелет. Хреновый из меня минометчик. Выстрел! Мина ложится рядом с позициями бандитов, но результат мне не очень нравится. Новая корректировка прицела. Выстрел! Вот теперь то, что нужно. Фонтан земли поднимается прямо в центре ватаги лихих людей, ведущих огонь по каравану.
В быстром темпе выпускаю четыре оставшиеся мины, и на позициях бандитов вспухают новые взрывы, выкашивающие нападающих веерами зазубренных осколков. Нервы бандитов не выдерживают, и они начинают хаотично откатываться от тракта, растворяясь в зарослях. Всё! Я свое дело сделал, и теперь пора позаботиться о собственной слегка покоцанной шкурке.
Мою выходку с минометом главарь бандитов безнаказанной, естественно, не оставит. Найти и показательно покарать меня для него теперь вопрос авторитета среди остатков ватаги лихих людей, так что к моему холму уже наверняка движется очень представительный и крайне негативно настроенный комитет по неотвратимому возмездию, и валить отсюда мне нужно с максимально возможной оперативностью.
Бросать миномет жалко, вот только эту дуру я с собой не утащу. К тому же боеприпасов к нему больше нет, а где взять новые, я не имею ни малейшего представления. Гранатой бы его подорвать, но она у минометчиков нашлась только одна. Приходится оставить всё, как есть. А вот винтовку снайпера я всё-таки подбираю и даже трачу несколько лишних секунд, освобождая тело бандита от небольшого рюкзака, где, как я надеюсь, найдутся подходящие к ней патроны.
Чувство опасности отвешивает мне внушительный пинок, подсказывая, что преследователи уже близко, и я бегу, стремясь как можно быстрее пересечь открытое пространство, отделяющее меня от относительно густых зарослей кустарника. Направляюсь я не к тракту, а в противоположную сторону. Вероятность, что меня будут искать в этом направлении, на мой взгляд, несколько ниже, ведь я бегу не к своим, что выглядело бы вполне логично, а непонятно куда, где нет ничего, кроме мокрых кустов, невысоких холмов и раскисшей земли.
На очередной ничем не примечательной возвышенности я останавливаюсь и смотрю назад. Отсюда неплохо виден отрезок тракта, до которого так и не дошел наш караван. Именно там, судя по всему, бандиты планировали напасть на нас из засады. Сейчас по бывшему шоссе в сторону замерших в оборонительной позиции караванщиков быстро движется конный отряд. То, что это не бандиты, видно сразу. Расстояние велико, но внезапно активировавшийся режим обостренного восприятия позволяет мне рассмотреть детали.
К нам спешит взвод баронской стражи при полном вооружении. Кевларовые шлемы, бронежилеты и очень неплохой огнестрел, местами даже автоматический. Кони тоже частично защищены от пуль и осколков кевларовыми накладками. Такое оружие и снаряжение может позволить себе только регулярное войско. Как занесло сюда людей барона, мне решительно непонятно. Эту часть тракта, лежащую довольно далеко от города, они патрулируют очень редко и обычно только в связи с какими-то серьезными событиями. Впрочем, вполне возможно, барону стало известно о появлении в его землях многочисленной и хорошо подготовленной банды, что и стало поводом для отправки этого отряда.
Как бы то ни было, стражники появились слишком поздно. Впрочем, преследование отходящих бандитов они ещё вполне могут организовать. Вот только следующие несколько секунд показывают, что вместо азартной охоты за дезорганизованными лихими людьми бойцов барона ждет весьма неприятный сюрприз.
Банда очень тщательно готовила засаду на наш караван, но мы до неё не дошли, зато спешащие за трофеями и щедрой наградой стражники смело влетают в расставленную на нас ловушку. Два фугаса, заложенных бандитами слева от дороги, срабатывают почти одновременно. По задумке главаря банды они должны были накрыть ливнем самодельных поражающих элементов голову и хвост нашей колонны, намертво заблокировав её на тракте, но теперь каменная шрапнель и обрезки металла, разогнанные мощными взрывами до скорости пуль, сносят с дороги сначала головной дозор, а через секунду и основной отряд стражников.
В какой-то мере шлемы и бронежилеты бойцов барона всё-таки спасают, но, увы, не всех. Из тридцати человек в живых остается хорошо если половина, причем среди выживших много раненых. Понятно, что ни о какой боеспособности попавшего в засаду отряда речи уже не идет. Держать оборону в канаве, куда отползли уцелевшие стражники, люди барона ещё могут, но не более. Впрочем, бандиты тоже не горят желанием продолжать бой. Они понесли потери, а сломить сопротивление караванщиков теперь если и можно, то лишь ценой совершенно неприемлемых потерь. Главарь ватаги, даже если он выжил под минометным обстрелом, отдавать приказ о новой атаке не станет. Его просто откажутся выполнять, а при попытке настаивать можно и пулю в спину
