явно блеснул огонек интереса к моей персоне.
— О, Петя! Где сколько лет, сколько зим? — раздался громыхающий бас генерала Кутузова.
— Сережа! — улыбнулся белоснежной улыбкой Нахимов.
Два громилы по-свойски обнялись, похлопав друг друга по спинам.
— Добрый день, адмирал Нахимов, — вежливо кивнул Газонов.
— Здравствуйте, Алексей Октябринович, как поживаете? — пожимая ему руку, спросил адмирал.
— Да потихоньку, как видишь. Работаем…
— Петр Борисович, здравствуйте, — протянул ему руку Дзержинский.
— И вам не хворать! — улыбнулся Нахимов, отвечая на рукопожатие.
— Давно не виделись, Сергей, — поздоровался Островский, но Нахимов и его сгреб в объятия.
— Кого-то мне этот пират напоминает, — весело сказала Лора.
— Мне тоже, — смотря на генерала, ответил я.
Эта парочка была словно братья близнецы. Оба громкие, веселые, правда со своими нюансами. Но как я понял, чем больше у человека сил, тем он страннее.
Пока большие дяди здоровались, обнимались и разговаривали, Нарышкин и Илларионов аккуратно отошли от нас.
Я был не против. Пока.
Вокруг вообще оказалось слишком много влиятельных и сильных людей.
Звездочет аккуратно взял меня под локоть и отвел в сторонку.
— Михаил, ты меня, конечно, извини, но какого хрена? — зашипел он на меня. — Какая война? Ты думаешь, что творишь?
— Да, не волнуйтесь, Алефтин Генрихович.
— Ты же знаешь, что мы под него и так копаем? Ты не справишься с графом.
— Я думаю, справлюсь, — пожал я плечами.
— О чем шушукаемся, девочки? — встрял в разговор Кутузов. — Петь, ты уже познакомился с этим парнем?
— Это о нем мне все уши прожужжала дочь? — приподнял бровь Нахимов и посмотрел на меня с интересом. — Да, парень довольно оригинальный, как минимум потому, что на официальном мероприятии объявляет войну другому роду, да еще и целому графу!
— Ну тут же выставка военной техники, а куда ее применять, если не на войну? — пожал я плечами.
Нахимов с Кутузовым разом засмеялись, заставив людей оглядываться на нас. А вот Звездочет был темнее тучи.
— Да ладно тебе, Алеф, чего ты надулся? — хлопнул его по спине Кутузов. — Парень не раз выходил сухим из воды. Да и графа он уже один раз обскакал!
— Сережа, не будь идиотом! Ты же прекрасно знаешь, кому он объявил войну? — отмахнулся Звездочет. — Это не какой-нибудь средненький граф, а вполне реальный противник.
— А тебе-то что? — удивился Нахимов. — У парня есть голова на плечах! Мы в свое время и не так чудили! Ты вспомни? Это его выбор. Умрет? Ну что ж, сам виноват. Неправильно рассчитал возможности. Но если выиграет, будет героем. — Адмирал положил руку мне на плечо. — Если он уничтожит эту шушеру, то царь может и графом его сделать!
О, а вот это уже неплохо! Хотя, говорят, у графов свои проблемы. Больше земель, больше ответственности и прочее. Может, отказаться? Надо подумать.
Звездочет ничего не смог ответить на возражения адмирала. Видимо, в глубине души он рассуждал так же, но все равно переживал.
— Прошу прощения, господа, — извинился я, увидев в толпе знакомые лица. — Я отлучусь ненадолго.
— Куда! — тут же ожил замдиректора. — Объявить еще одну войну? С кем-то подраться? Кузнецов, говори!
Я даже улыбнулся от его заботы. Как и двое военных. Только Островский стоял чуть позади, и у него тоже был не самый радостный вид.
Почему они так переживают? Я прекрасно понимаю, что меня ждет, и также знаю, как избежать проблем. Уже начало утомлять их осторожное наблюдение, как бы я не сделал чего-то необдуманного. Вот только у меня все спланировано.
— Не переживайте, Алефтин Генрихович, просто поприветствую знакомого, — и пошел ко входу.
Граф Бердышев со своим помощником, Андреевым Василием Иннокентьевичем, только что зашли в зал.
— Добрый день, Ростислав Тихомирович, — поклонился я.
— Михаил, привет, — как всегда сдержанно поздоровался он. — Не ожидал увидеть тебя в этом месте.
— Я тут с замдиректора Звездочетом, — махнул я в сторону компании у стола с закусками.
Звездочет все это время продолжал наблюдать за мной, и они с Бердышевым пересеклись взглядом с Трубецким. Тот кивнул головой в знак приветствия и успокоился. Все-таки я еще был вассалом у графа.
— Понятно, — кивнул Бердышев. — Ну, какие новости?
— Объявил войну Илларионову, — спокойно ответил я.
В отличие от остальных, граф не стал удивляться и размахивать руками. Он все прекрасно понял.
— И давно? — только спросил он.
— Да вот буквально минут десять назад.
— Умный ход, — похвалил он. — Много народу это увидело?
— Достаточно.
— Правильно. Так у него будет меньше возможностей соскочить, — кивнул граф.
Андреев ушел за напитками, пока мы болтали.
— Тебе нужна моя помощь? — тихо спросил граф. — Люди, техника?
— Думаю, справлюсь сам, — покачал я головой.
— Он может напасть хоть сегодня.
— Это я тоже понимаю и рассчитываю на это.
Пока раскрывать свои планы я не намерен даже графу. О них знают только я, Трофим и Маруся. Ну и мои питомцы, которые были готовы ко всему.
Так же я уверен, что у Дирижера не имелось никаких данных о моих слугах, и тем более о Посейдоне.
Потом пришел Андреев, и они с графом пошли гулять по залу, присматривая себе новые виды вооружения. Я решил тоже не теряться.
— Ну что скажешь, стоит ли нам прикупить что-то? — спросил я у Лоры.
Она быстро просканировала ближайшие экземпляры и попросила подойти к тем, которые она выбрала.
У каждого экспоната стояли представители родов, и они подробно обо всем рассказывали. Правда, цены у всех заоблачные. И неудивительно. Все-таки эксклюзив.
Меня поставили в живую очередь на ПВО и «Бегемотов», уж сильно они мне приглянулись. Правда, черед на поставку подойдет только спустя год. Сначала они обеспечивали армию, а потом выдавали образцы остальным.
* * *
Имперские новости первого канала
— Добрый день, дамы и господа, в эфире я, Андрей Макаронов, и сегодня у нас довольно необычные новости с места открытия салона военной техники. И что бы вы думали? Речь пойдет не о новинках и передовых разработках, а о конфликте барона и графа! Прямо в главном зале, в окружении аристократов высших сословий, один род объявил войну другому. И угадайте, кто был инициатором?
Барон Кузнецов! Буквально недавно он разоблачил графа Налимова и теперь взялся за другого. Что это? Дешевый хайп или безумие? Объявлять войну графу и достаточно известному в аристократических кругах. И никому иному, как Илларионову Владимиру Серафимовичу. Этот фрукт куда сильнее прошлого соперника Кузнецова.
Также наши источники сообщают, что барон был замечен в компании довольно влиятельных людей, таких как генерал Кутузов, адмирал Нахимов и первый помощник главы канцелярии Алексей Октябринович Газонов. Если Кузнецов находится под покровительством таких значимых людей, то ему бояться нечего.
Ожидается прибытие представителя династии, вот только неизвестно, кто это будет. Ждем дальнейших событий.
* * *
Главный зал
Пока я стоял у стола с закусками и лениво наблюдал за окружающими, рядом шептались две дамы. Они все гадали, кто же из Романовых посетит это мероприятие.
— Я слышала, это будет двоюродный брат, — сказала одна.
— Судя по тому, что эта персона опаздывает, это наверняка девушка, — фыркнула вторая, — Кто-то из дочерей…
Я не дослушал, потому что Лора сообщила, что ко мне приближается Дирижер.
— В прошлый раз у нас не вышла конструктивная беседа. Как насчет того, чтобы сделать это сейчас? — спокойно спросил он и протянул мне бокал с шампанским.
Тут стоит заметить, что он был реально силен. У него точно имелся высокий магический ранг, но какой, определить пока сложно, а также понять его предрасположенность. И при всей силе этот трус решил провернуть дешевый трюк с ядом. Может, рассчитывал на мою наивность?
Лора показала, как он незаметно что-то подсыпал мне в бокал. Должен признать, сделал он это очень искусно, и если бы не моя помощница, я бы и не заметил.
Но и у меня достаточно ловкие руки.
— Где же ваш друг? — невзначай спросил я.
Дирижер оглянулся, указав мне на Нарышкина.
— Вон он.
Я сделал вид, что беру со стола закуску, и ловко поменял бокалы.
— Хорошо, давай поговорим, — пожал я плечами. Вокруг не было других людей, а значит, можно не играть вежливого аристократа. Судя по всему, Дирижер тоже это понял.
— Ты понимаешь, что уже сегодня ночью я уничтожу тебя и твою деревеньку с людьми, которых ты однажды украл у меня? — тихим ровным голосом сказал он. — От твоего дома не останется и камня на камне, и ты ничего не сможешь мне сделать!
