не удавалось вызволить с Резы-2. Задача непростая, но у коммодора имелся обширный опыт.
Как-никак, он до сих пор оставался «лицом» вооружённых сил Каюрри…
Орбита системы Вега-Реза, Звёздное Королевство Тарс.
60885 год от падения Социума.
Громада каюррианского тяжёлого эсминца медленно опускалась в атмосферу, готовясь в нужный момент задействовать антигравы для поддержания целостности этой махины. Далеко внизу раскинулась Резаллия, столичный город, ныне раздираемый борьбой сопротивления и захватчиков, над которыми нависла неиллюзорная угроза ещё одного вторжения. Но если приближающийся флот был ещё далеко, то каюррианцы, грозящие в случае открытия по ним огня начать точечную орбитальную бомбардировку, были очень и очень близко.
Буквально над головами войск королевств Агартия и Тарс, по такому случаю даже приостановивших активные боевые действия.
Комендант Зор Тег взирал на данные, в автоматическом режиме предоставляемые системами наблюдения, крутил в руках стилус. Этот нужный не каждому разумному предмет за десятилетия своего существования обзавёлся вторым по счёту, но уже постаревшим и поцарапавшимся титановым корпусом, а на верхушке у него и вовсе образовался заметный невооружённым взглядом скол. В каком-то смысле стилус отражал состояние своего владельца, посвятившего службе всю жизнь, а взамен получившего протезы вместо рук и ног, понижение в звании и бессрочную ссылку. Из генерал-полковников его вопреки всем возможным законам разжаловали до капитана, а после и вовсе назначили комендантом, на роль, совсем не подходящую настоящему воину.
Но даже так, бытие коменданта на захваченной планете оказалось действом куда более интересным, чем управление охраной крупнейшей в Агартии тюрьмы.
— Вот только там я бы покоптил небо ещё десяток-другой лет, а здесь… — Тихий, на грани слышимости шёпот в царящей вокруг суете не донёсся ни до кого, кроме самого коменданта. Но собственный голос не принёс мужчине ничего, кроме чёткого осознания собственного бессилия.
В систему двигался огромный флот числом в более чем шестьсот кораблей, и соответствующая аномалия уже образовалась в точке входа-выхода. А что при этом было у него? Двенадцать корветов, три эсминца и древний, едва ли не разваливающийся на ходу крейсер, годящийся только в качестве средства нанесения орбитальных ударов. Наземные силы в отрыве от флота ничего из себя не представляли, так как их уничтожение в таких обстоятельствах было всего лишь вопросом времени. А если не считаться с жертвами среди гражданских, то покончить с размещённой на поверхности планеты армией можно в считанные дни. За себя Зор Тег уже не боялся: всё, что было для него ценно, было давно сметено неумолимым потоком времени. Но вот бойцы, которых ему вверили…
Самым разумным ходом была бы сдача, но здесь и сейчас противником выступал печально известный гранд-адмирал Зерес Форшерн. Жестокий и беспринципный наследник фамилии Форшерн никогда не оставлял в живых всех пленных, ему сдавшихся. Он не ведал слова «жалость», а честь для него была не более, чем пустым звуком и признаком, присущим слабым. Сдавать такому гарнизон — значит обречь солдат на участь куда хуже смерти. Но и для сопротивления у агартцев, по сути, ничего и не было.
— Комендант, сэр, эсминец каюррианцев пересёк границы первой сферы. Трансляция продолжается, со стороны сопротивления не было сделано никаких заявлений.
— Они будут глупцами, если решат открыть огонь и навлечь на себя ещё больше невзгод. Продолжайте следить за информацией и держите меня в курсе дела, лейтенант.
— Так точно! — Офицер козырнул, быстро вернувшись к своей работе. Вообще очень немаленькая часть присутствующих на мостике людей занималась именно наблюдением за «спасательной операцией», проводимой каюррианцами ради вызволения своих, так как ничего иного разумным, размещённым на «Щите» и прочих вспомогательных станциях, не оставалось.
Комендант уже объявил об угрозе, ожидая какой угодно реации со стороны своих подчинённых, но той, к его вящему удивлению, не последовало. Вернее, отреагировали агартцы совсем иначе, нежели ожидалось. Ни паники, ни ужаса в глазах: лишь пространная обречённость… и странная, неведомо откуда взявшаяся надежда. Будь все эти офицеры его подчинёнными до назначения на роль коменданта, и Зор Тег ими гордился бы. Но его к ним отношение начиналось и заканчивалось в рамках того месяца, который он провёл в качестве лидера их группировки. Экипажи для трофейных станций набрали с разных концов Агартии, так что они были друг с другом практически не знакомы.
Эсминец каюррианцев тем временем уже спустился к космопорту, начав неспешно заходить на посадку. От него уже отстыковалась пара челноков, ушедших к поверхности первыми, но ни единой попытки воспрепятствовать приземлению предпринято не было. Впрочем, сам Зор Тег, случись такая необходимость, ударил бы в момент взлёта, когда корабль наиболее уязвим, а на его борту находятся ещё и те, за кем эсминец спустился на планету. Каюррианцы это не могли не понимать, так что комендант был практически уверен в предназначении держащихся в небольшом отдалении от эсминца тяжёлых военных челноков и нескольких групп дронов по восемь-девять штук в каждой — своеобразного эскорта, спустившегося с орбиты.
Приземление, как и полчаса, потребовавшиеся разумным для погрузки на корабль, прошли без каких-либо инцидентов. Но стоило только эсминцу оторваться от земли, как наблюдателями был зафиксирован массированный пуск тяжёлых ракет земля-воздух, целью которых стал медленно поднимающийся, оказавшийся не в своей тарелке звездолёт. И каково было удивление коменданта, когда лишённые автоматических систем пилотирования челноки не открыли огонь из штатных зенитных орудий, а живым щитом закрыли эсминец, на борту которого бордовым отливало его название: «Монолитный».
Первые взрывы случились немногим ранее: то дроны, которым каюррианцы не вели счёта, бросились наперерез ракетам, какие сбив, а какие просто протаранив. Но слабо подходящие для полётов в атмосфере, эти беспилотные МЛА не смогли сделать многого, и из семи челноков три полыхающими и разваливающимися метеорами устремились к посадочным площадкам космопорта. Зор Тег только сейчас понял, почему капитан «Монолитного» избрал для взлёта не самую оптимальную вертикальную траекторию: обломки от ракет, челноков и дронов в противном случае рушились бы на город, а не на безлюдные территории космопорта и его предместий. Но сам факт попытки сбить эсминец вопреки угрозам каюррианцев настораживал, и комендант с удвоенным вниманием стал следить за действиями флота, зависшего на орбите планеты прямо над столицей…
* * *
Хирако знал, что блеф — оружие, которое против одного и того же противника в абсолютном большинстве случаев срабатывает лишь единожды. Но именно по этой причине он и решился его применить, пригрозив бойцам сопротивления и вообще всему населению планеты о том, что любая попытка воспрепятствовать приземлению и взлёту «Монолитного» закончится серией точечных орбитальных залпов. Для большей реалистичности коммодор даже расположил весь флот на орбите над столицей, но на итог это нисколько не повлияло.
Три челнока из семи отведённых для операции
