кататься?
— Э, дарагая, твой улыбка подобен богине, зачем сомневаешься? — он бил в такие очевидные точки Силиконы, что мне оставалось лишь удивляться, как это всё вообще работает. — Трасса будет закрыта для всех, кроме тебя, мой красавица, и для друзей твоих.
Это она уже поняла и захлопала в огромные ладоши, заставив Рафика умилиться.
Через двадцать минут мы уже стояли у начала трассы и ждали отмашки, когда сможем запрыгнуть в свои ватрушки и покатиться вниз, чувствуя, как морозный ветер свистит в ушах. Этот спуск даже визуально казался круче, чем тот, по которому мы съехали до этого. Но, конечно, нас это не остановило, а, наоборот, раззадорило.
Нам дали отмашку, и мы поехали.
Однако уже через минуту или около того нам показалось, что всё равно мы движемся слишком медленно. Хотелось ещё быстрее. Особенно Силиконе, разогретой утренним шампанским и комплиментами Рафика.
Она и так мчалась впереди всех, постоянно оглядываясь на нас. И в какой-то момент решила чутка прибавить скорости. И подтолкнула всю нашу группу, дав, так сказать, божественного пинка.
Где она не рассчитала, понять было сложно. И вообще, была ли всему виной именно её инициатива. Полагаю, правду мы не узнаем никогда. Только именно в этот момент начался обвал.
Снег стал лавиной сходить чуть ли не за нашими спинами. Странно, но вместо страха, у нас это вызвало ещё больше хохота.
И даже то, что под нами ходуном ходили горы, мы списали именно на мчащиеся по пятам за нами тонны снега.
— Всё, достаточно! — прокричал я ей, но больше, конечно, на ментальном уровне, потому что голос расслышать в этом сумасшествии было просто нереально. — Останавливай эту лавину!
Она кивнула, давая понять, что поняла меня и развернулась лицом к несущемуся на нас белому валу. Я переводил взгляд с неё на обвал и обратно, ожидая, когда же снег остановится, или вообще исчезнет.
— Помоги что ли, — совершенно неожиданно и с лёгкой паникой в голосе проговорила она. — У меня не получается. Благодати почему-то маловато.
— У меня её вообще нет, — я развёл руками и глянул на шкалу. — Меньше пяти процентов.
— Твою ж надувную попу, — выругалась она. — Тогда держитесь, будем ускоряться сами.
И мы ускорились, совершенно не подумав, что на такой скорости мы никогда не впишемся ни в какие повороты трассы. Единственное, что не должно было нас пропустить к приближающемуся обрыву — это оградительная сетка.
Но то ли Силикона неправильно рассчитала скорость лавины, то ли та постоянно ускорялась, но масса снега продолжила нас настигать. И, кажется, гораздо активнее, чем раньше.
Первые комья уже догнали и даже обогнали нас. И я видел, к чему это ведёт.
Очень хотел бы воспрепятствовать, но вдруг понял, что оставшиеся проценты лучше приберечь, потому что…
Перед тем, как накрыть нас собой, лавина снесла ограждение. Путь к обрыву оказался открыт.
А затем нас накрыло с головой, ослепило и закрутило в разные стороны.
Максим Пожарский раньше всех понял, что всё идёт не так, как должно.
На самом деле он сразу был против подобной затеи. Не предназначены так называемые ватрушки для подобного аттракциона. Слишком большой уклон у трассы, слишком сильна вероятность вылететь за ограждение.
Но его, конечно же, никто не спрашивал.
Когда он почувствовал ускорение сразу же напрягся и принялся контролировать своих подчинённых. Те поняли, что происходит что-то из ряда вон, поэтому тоже сгруппировались.
Максим понял, что кто-то из спутников Туманова магическим способом увеличил их скорость. А затем он буквально на интуитивном уровне почувствовал, что в движение пришли огромные массы снега.
Тут же он предпринял попытку сблизиться с подопечным, но потерпел неудачу. Пожарского закрутило на ватрушке и увлекло снежным потоком. В то время, как Туманов мчался вперёд, всё набирая скорость.
Оглянувшись, Максим практически остолбенел на некоторое время. Никогда ему не приходилось видеть лавину в такой непосредственной близости, да ещё и за собственной спиной.
Оставалось только вжаться в несущийся кусок карбона и молиться всем богам, чтобы его не разорвало на куски. От Игоря Туманова и его, и подручных откинуло практически сразу. Их траектория оказалась более прямой. Сказывалось либо снова магическое влияние, либо особенность набранной скорости и рельеф самой трассы.
В самый последний момент, когда их уже вот-вот должно было накрыть снежным валом, все трое активизировали воздушное крыло, вмонтированное в их костюмы. Все трое даже успели взлететь, но на излёте их сбило летящими глыбами снега и отбросило прочь, к обрыву.
К счастью, на их пути оказалась одиноко растущая сосна, выдержавшая напор стихии. И то только потому, что задело её самым-самым краем.
Последнее, что увидел Пожарский до того, как его впечатало в ствол, как Туманова и всех остальных накрывает лавиной.
«На этот раз случайность не сработала? — подумал он и нахмурился. — Как бы там ни было, но так, как сейчас, не должно было происходить».
Несколько долгих секунд он ожидал, что напор снежных масс станет сильнее, и его снесёт в обрыв. С ещё большим опасением он ждал хруста ствола, который обозначал бы, что дерево не выдержало и решило завалиться в бездну вместе с ними.
Но вот обвал миновал, а он, засыпанный по самую макушку, всё ещё прижимался к шершавому стволу, который казался тёплым, а ещё надёжным оплотом во враждебном мире.
Максим усмехнулся собственным мыслям, затем проверил целы ли руки-ноги и, получив удовлетворительный отклик от организма, принялся откапываться.
Оба его подручных пострадали сильнее.
Они активировали крыло чуть раньше, поэтому пошли выше и угодили в верхние ветки сосны. При подробном осмотре у одного обнаружился перелом ключицы. Второй повредил ногу. И хоть явного перелома не было, конечность опухла и не давала на неё опереться.
— Что делать будем? — осторожно уточнил один из бойцов с поломанной ключицей.
— Что делать, что делать, — буркнул себе под нос Пожарский, — я за Тумановым, а вы остаётесь вить гнездо к прилёту птички.
Бойцы переглянулись, не поняв шутки своего командира, а Максим Петрович только сплюнул. Наберут же молодёжь необстрелянную. Нихрена не знают.
— Вертолёт эвакуационный за вами прилетит, — пояснил Пожарский и принялся покрепче приматывать обоих к сосне страховкой, активируя спасательный маячок. После чего достал свой телефон. Тот, на удивление, лишь треснул в паре мест, но даже не отключился.
Первым же делом Максим набрал Гагарина.
— Гагара, — проговорил он сухо,
