— Что? Что может беспокоить мышь в мышеловке? Где приманка? — Шип, поняв, что затея Малахова ни к чему не привела, воспрял духом, уверенный, что восстановил свое главенство.
— Вот смотри, — спокойно продолжил Малахов, — ты видишь посередине разметку? — Он показал пальцем на пол.
— Ну, разметка. Ангар же громадный, — пренебрежительно ответил Шип. — Тут небось погрузчики бегали. Вот и разметка. Да тут даже и колея набита. И маслом накапано. Не смогли соскрести с полу, когда чистили.
— Ты правильно говоришь. Только вот смотри туда. Видишь? — Малахов ткнул указательным пальцем в дальний конец ангара.
— Ну идет разметка дальше, и что?
— И упирается в торец здания. Чтобы убить себя апстену? Пошли. — Вадим тоже снял рюкзак и бросил рядом с Шиповым.
Сталкер стремительно зашагал по разметке. Вадим старался не отставать от него. Они почти бегом добежали до противоположной стены и остановились как вкопанные — там лежали их рюкзаки. И не было никакой разметки, упирающейся в торец помещения.
— Смотри! — Вадим ткнул пальцем туда, откуда они пришли. Теперь разметка на полу упиралась в стену там.
— Ой, — только и сказал сталкер. — Сам я такого не видел никогда. Это «зеркало». Мужики рассказывали… — В голосе Шипа звучала растерянность.
— Блин, ты, сталкер! — возмутился Вадим. — Ну ладно я, просто так погулять вышел! Ты-то следить должен был! Нас могло перемолоть как свинью на фарш! Ты хоть гайку бы кинул, да? Для начала!
Он, конечно, злился не столько на Шипа, столько на то, что перед ними возникло скорее всего непреодолимое препятствие.
— Да что я, что я? Сам побежал! Кинуть-то всегда можно.
Шип достал гайку и резко швырнул ее в глубь ангара. Гайка долетела до середины и, словно отразившись от невидимой стены, полетела назад.
— Да ну тебя! — заорал Шип, потирая ушибленный гайкой лоб. — Чего раскомандовался? Я ж тебе говорю — «зеркало»! Думать надо, как выбираться.
— Так, давай думать. Ты что видишь? — Вадим кивнул на противоположную стену.
— Ну, то же, что и ты, — не очень уверено ответил сталкер.
— Но заметь, что стена не такая, как наша. Значит, нет полной инверсии пространственного континуума. Просто назад разворачивает только физические объекты. Ты понял меня?
— Мы люди простые, в университетах не учились, — буркнул сталкер. — Я только училище и окончил.
— ПТУ наладчиков паяльников? — съязвил Малахов.
— Да нет. Московское высшее техническое училище имени Баумана. Кафедра К5, — так же печально и скромно, с нотками ностальгии в голосе, ответил Юрий.
— Вот как… Ну, извини. Не ожидал. Ну так вот, что это значит?
— А ничего не значит, кроме того, что оно разворачивает только то или тех, кто пересекает определенную линию.
— Подожди. — Вадим засомневался в реальности происходящего. — Давай вперед, только осторожно. Помнишь, откуда гайка развернулась?
— Ну, примерно помню.
— Так, надо бы какую-то палку. Или… Ладно, сойдет. — Вадим достал из рюкзака алюминиевую ложку.
— Только ты поосторожней с ложкой, да? — предостерег его Шип, вспомнив инцидент в баре.
— Не боись, — успокоил Малахов.
Он медленно шел вперед, держа в вытянутой руке ложку. Потом резко остановился и бросил ложку вперед. Она пролетела метр и немедленно развернулась обратно.
— Ага, вот она, линия изврата, — обрадовался Вадим.
Он опять взял ложку и стал не спеша приближаться к невидимой стене. В какой-то момент ложка в руке дрогнула, но все равно продолжала свое движение вперед. Вадим продвигался буквально по миллиметру. Вот и он уже почувствовал неуловимую дрожь, которая прошла сквозь его тело. Еще миллиметр — и Вадим стоял с ложкой в руках прямо перед Шипом.
— Лихо ты это проделал, — только и смог сказать Шип. — Вот бы так в другую жизнь, хлоп — и перешел!
— Да, как-то безнадежно, — скривился Вадим. — И ведь, сволочь, оно не развернуло ложку или меня по частям, а только когда я, с ложкой, прошел весь — только тогда! О, давай еще попробуем.
Малахов взял Шипа за руку, и они пошли боком к магической линии. Только тогда, когда и они прошли через невидимую границу, стало понятно, что оба уже движутся в обратном направлении.
— Так! А ну-ка!!! Где ложка? Вот теперь смотри! — Вадиму пришла в голову блестящая идея.
Он, так же как в прошлый раз, пошел к линии отражения с ложкой в руке, только теперь он шел боком и держал ее в вытянутой руке так, чтобы ложка прошла в стену последней. Опять накатила волна легкой вибрации. В тот момент, когда она покинула пальцы и прошла по черенку, Вадим разжал руку, и ложка, звякнув, упала на пол. А сам он остался по ту стороны невидимой стены.
— Усек? — Вадим с довольным видом оглянулся на Шипа. — Только не забудь взять рюкзаки. По крайней мере мой.
— Усек, сейчас возьму, только ты мне скажи — а ты уверен, что там ты — это ты? А вдруг ты теперь начнешь не стареть, а молодеть, и лет так через много станешь младенцем? — с сомнением в голосе спросил сталкер.
— Я подумал. Если прошел, то не стану, а если бы отразился, то тогда как раз все пойдет наоборот.
— Да? — встревожился Шип и, подобрав ложку, без всяких колебаний прошел через «зеркало».
В это время, гадко зашипев, погас фальшфейер, который сталкер перед этим установил на полу. Наступила кромешная темнота.
— Ну и? Ты другой взять не догадался? — раздраженно спросил Малахов.
— Не надо грязи! — визгливо ответил Шип.
— Задолбал ты своей грязью! Куда мы теперь пойдем и как? Что там впереди?
— Сейчас гайку кину, — уверенно произнес Шип.
Засвистела в воздухе гайка, Шип, чтобы не получить опять по лбу, упал на пол. Но гайка не вернулась. Издалека послышалось, как она подпрыгнула несколько раз по полу и потом гулко ударилась о металлическую заднюю стенку.
— Вот видишь, пошли, — удовлетворенно произнес сталкер.
В темноте раздались его шаги. Шип шел вперед, уверенно, как по проспекту. Через некоторое время раздался глухой стук.
— Твою мать, — взвыл Юрий.
— Что там у тебя. Можно идти? — встревожился Вадим. — Ты никуда не влип опять?
— Да темно тут! Я в стенку врезался эту дурацкую!
— А, ну понятно. — Вадим переломил палочку наживки и осторожно пошел вперед. Скоро он различил фигуру сталкера, сидящего у самой стенки.
— Давно сидим? — спросил Вадим.
— А мне такую дать — жаба давила? Нельзя товарища подставлять. У меня теперь небось фингал на полрожи, — сердито проворчал Шип. — У меня и так лоб разбит, а ты… Тоже мне друг.
— А она у меня последняя была. Ты так шустро зашагал, что я подумал, ты прекрасно видишь в темноте. — Вадим подошел ближе к стене и стал ее ощупывать. — Нечего сидеть, давай искать, как ее открыть.
