высказать этому напыщенному говнюку всё, что я думаю о нём и его братской ревности. И такое желание никуда не делось до сих пор! Надо же, придумал, идиот такой, а! Докопался из-за того, что я ребёнка по спине погладил, в безобидной попытке успокоить.
Хотя если посмотреть с другой стороны… Не всякому аристократу понравится, если к его кровиночке будет прикасаться какой-то простолюдин, да и в целом чужой человек. Тем более, если речь идёт о маленькой княжне.
Впрочем, рефлексировать на этот счёт я не собирался. Хочет — пускай бесится, у меня совесть чистая.
* * *
Тем не менее, если я и надеялся, что всё вот так просто закончится, то очень зря. В течение всего оставшегося дня, мне пришлось выслушивать нравоучения буквально от всех подряд. Сначала это был Максим, который мне сказал — «ты с дуба рухнул, так общаться с княжичем⁈». Мы с ним ещё полчаса спорили, прежде чем я махнул рукой и решил, что мне это более не интересно.
Потом нас нашла Алина, не поленившаяся прочитать аналогичную лекцию, только в два раза дольше. При этом не забыв привести несколько ярких примеров того, что произошло с редкими идиотами, решившими по своей глупости или, вероятнее всего, незнанию, зацепиться с Андреем Белорецким. Я сначала вяло сопротивлялся, но потом смирился, принимая её нотации как неизбежное зло. И ведь не пошлёшь же! Друзья всё-таки…
Следующим в очереди на вправление моих мозгов был Глеб, принявший смену у одного из охраняющих меня бойцов, ну и замыкал эту «весёлую» карусель, на текущую минуту, дядя Витя.
Последний присел напротив меня со Стёпой уже во время ужина. Затем, выдержав большую театральную паузу, пристально и совершенно бестактно изучая моё лицо, произнёс:
— Вот так смотрю, вроде мозги есть. А вот открываю планшет и включаю одну запись, — на этих словах он действительно откинул защитную крышку чехла от экрана устройства и несколько раз нажал по нему пальцем. — и с удивлением прихожу к выводу, что всё-таки показалось. Поспешил, так сказать, с выводами. Горшочек, оказывается, совсем не варит.
— Да ладно вам, дядя Витя. — не переставая жевать ответил я, ни капли не обижаясь его эмоциональной реакции на произошедшее сегодняшним обедом. Да и настроение от процесса употребления пищи, у меня заметно поднялось.
— Да чего уж там ладно? — нервно хохотнул собеседник. — У тебя там, похоже, одна извилина и то прямая. Ну или маргарин вместо мозгов. А может песочек… или кисель. Либо, как вариант, центр принятия решений у тебя и вовсе смещен по вертикальной оси в область задницы. Тут сразу как оно есть понять трудно, но однозначно, какая-то патология имеется.
Громко и грустно вздохнув от понимания того, что меня ждёт ближайшее время, я продолжил ужин. К вечеру мне было уже плевать, кто там и что говорит и думает на этот счёт. Единственным желанием, неизменно всплывающем в моей голове, было поскорее вернуться в комнату и завалиться в постель, где будет тишина и спокойствие. Никто не будет нудеть над ухом какой я дурной и глупый, и я смогу наконец-то отдохнуть от этого идиотского дня, с большим наслаждением позволив себе уснуть этим вечером чуточку пораньше обычного.
Но легко от этого всего отделаться, мне сегодня было похоже не судьба. И ведь даже не расскажешь собеседнику в отместку, как, например, сегодня я это сделал в разговоре с Максимом, что я думаю на самом деле об этом мелком злобном благородном говнюке. Нет… приходилось вздыхать и молча жевать, пока вся пища на столе не закончилась.
— Нет, ты мне вот что скажи: если тебе жизнь не мила, какого чёрта мы тут тебя тогда охраняем? Своими жизнями рискуем, между прочим!
— Я закончил, пойдёмте. — не реагируя на очередной укор силовика, я поднялся с места и направился на выход.
Похоже, это карма… Для кого-то именно я долго был тем самым мелким злобным говнюком, которого лучше не трогать. И вот сейчас, точно такой же попался мне. Прихлопнуть что ли его как-нибудь по-тихому, чтобы вновь забрать себе эту мелкую злобную пальму первенства?
Мы уже вышли на улицу и следовали по направлению к жилому корпусу, а дядя Витя всё продолжал, не останавливаясь и на секунду, бухтеть над ухом. Периодически ловя сочувственные взгляды от идущего рядом Стёпки, я неспешно шагал, старательно не замечая бубнёж сбоку и обычно несвойственную для этого спецназера, чрезмерно активную жестикуляцию.
— Нет, ну если так фляга свистит, что-то объяснять, конечно, бесполезно, но я всё-таки питаю надежды…
— Тшшш! — шикнул я перебивая силовика. — Слышите что-то жужжит?
Лидер отряда Тайфун, на сегодняшний вечер превратившийся в ворчливого деда, на секунду замешкался, а потом злобно меня оглядел и сквозь зубы процедил:
— Не тебе, говнюк, меня так затыкать! Совсем…
Но я уже не обращал внимание на дядьку, высоко задрав голову к небу.
— Это ваша штука? — вновь перебивая мужчину, указал я на увеличивающуюся в небе чёрную точку.
Уже сейчас было практически очевидно, что непонятный летающий объект, стремительно падал. И что-то мне подсказывало, что вполне возможно, именно на наши головы.
— Что? Черт! Нет, конечно, сука! Леон, *б твою дивизию! — завопил в рацию дядька.
Следом, из его рта моментально полетел целый ворох команд вперемешку с грубым армейским матом. Нас со Стёпкой в секунду окружили сопровождающие бойцы, которые тут же напряжённо вытянули свои руки по сторонам, параллельно сканируя глазами окружающее пространство.
Всё это произошло за каких-то пару секунд, только вот жужжание лишь усилилось, а падающий с неба аппарат, несмотря на их усилия, свой опасный курс так и не сменил.
Решив не дожидаться пока меня спасут, я сосредоточился и без особого труда перехватил силой мысли стремительно теряющий высоту беспилотник, после чего отбросил его в сторону пустующей спортплощадки, заставив зависнуть в метре от земли над ней.
Бабах!
— Да уж. Охраннички. — сплюнул я, оглядываясь по сторонам.
Недалеко от столовой сидела на заднице девчонка, прижимая уши руками и ошалевшим взглядом наблюдая то за нами, то за тем, что осталось от некогда прекрасно оборудованной площадки для занятия физкультурой.
Следом, в окнах окружающих зданий показались десятки лиц любопытных людей. Но спустя буквально несколько секунд после взрыва, была активирована защита и я смог впервые понаблюдать именно с улицы, как все оконные проёмы учебных корпусов и общежития довольно быстро закрываются стальными плитами.
— Ты нахера его над площадкой взорвал? — рассерженно бросил Глеб, на бегу оглядывая искорёженные спортивные снаряды, присыпанные землёй и кусками искусственного газона, щедро перемешанного с неизвестным мне материалом покрытия, этой самой спортплощадки.
Меня
