— Выйдем отсюда, — обратился к ним Вован, — я лично каждому по башке настучу, поняли? На Мартини, суки, сами отправитесь!
Те стояли молча. В оцепенении.
— А теперь пошли вон!
Конвоиры спешно покинули камеру. Остался только часовой за столом, который сидел и до нашего прихода. Он вроде вообще не обращал внимания на происходящее.
— Вот сволочи! — ругался Макс. — Даже не в курсе того, что случилось, а ведут себя, как с зэками. А тот, который меня толкнул, точно отправится в больничку!
— Не пыли, — одернул я его. — Нормально все, он уже и так умылся кровью. Меня беспокоит одно: как-то быстро нас сюда оформили.
— Эй, часовой! — крикнул Джеймс.
— Чего? — безразлично ответил тот.
— Время подскажи.
— Девять.
— Похоже, мы проведем Новый год здесь, — схватившись за голову, отчаянно присел Джеймс.
Дмитриев вроде зашевелился и свозь щели отбитых глаз стал всматриваться в нас.
— Кхм, ха-ха, воины и за решеткой! — бросил он в нашу сторону, сплевывая кровь из разбитого рта.
— Зря смеешься! — ответил я ему. — Мы твое «железо» привезли, поэтому сейчас твоя очередь снова получать в лицо! Думаю, вряд ли ты захочешь сам все говорить, пока тебя не забьют до смерти, как бывшего начальника.
Тот сменился в лице, помрачнел и привстал.
— Не буду спрашивать, как вы попали ко мне, я смутно помню свой допрос, видать ляпнул лишнего, но лучше убейте себя сейчас!
Тут зашли пять человек и стали отпирать его камеру.
— Не будь мудаком! — крикнул я. — Я такой же инженер. Хоть что-то скажи, не неси чушь! Зачем ты хотел всех убить? Что случилось в колонии?
Тот в ответ улыбнулся, выходя, и показал средний палец.
— Если не вернусь, рано или поздно сами все узнаете! А раз вы тут, значит, видели странные вещи, — сказал он напоследок. Дверь захлопнулась.
— Вот придурок, — отмахнулся Вован.
— Расслабьтесь, — оживился вдруг часовой. — Видели бы вы, что тут творилось, когда его засунули в клетку! Идиот точно: пытался зубами прогрызть вены на запястьях. Хорошо, что медики вкололи херню, он и обмяк, спал почти все время до вас. Даниил лично его допросит. Его вот уважаю. Человек слова. Чего хочет, того добьется.
— Ну, про Даню — это твое мнение, лично я его не разделяю, — булькнул Вован и присел к Джею.
Макс ходил туда-сюда, тем самым всех раздражая. Примерно через час Вован вытянул ногу и Максим упал, ударившись лбом о решетку. Мы все громко заржали, как кони.
— Дурни! — выругался он и сел на место, потирая голову.
В камеру вошел Даниил. Мы подскочили к клетке.
— Освободите их, — приказал он. Часовой подошел и открыл камеру.
— Спасибо, — обратился я к Дане.
— 12.22, зайдите ко мне, есть разговор, — протягивая гарнитуру связи, сказал он.
Через пару минут я сидел в шикарном кресле руководителя колонии. Даниил расположился напротив и предложил выпить. После такого дня был бы грех отказаться от спиртного.
— Андрей, давай на ты, — расслабился он, наливая по бокалам. — Я просмотрел запись с лунохода, на котором вы ехали. Тот водитель, вы же не видели, как он выходил из машины? Меня многое удивило, и я готов списать его убийство, когда узрел эти бешеные глаза в зеркале заднего вида. Хотя до этого его личное дело было превосходным: трудяга, любил свою работу. Как так произошло?
Я взял бокал и сделал глоток, затем поставил его рядом.
— Он человека почти не напоминал.
— Как это? — удивился Даниил.
— Там минное поле было, и он на нас оттуда сиганул по воздуху. Пролетел десяток метров, хоть тут гравитация и слабее, но не настолько! До того он бегал и рычал. Очень быстро и в костюме.
— Твои предположения?
— Его поведение было крайне подозрительное, более ничего сказать не могу. И он был агрессивен.
— Позвав тебя, я лишь хотел сказать, чтобы ты лишнего не думал, Андрей! Вот снимок его черепа.
Даниил кинул рентгеновские снимки в мою сторону, а когда те проскользили по столу, я поймал их ладонью и начал рассматривать.
— Рак мозга! Посмотри в затылочной части! Там просто шар для большого тенниса… Не удивительно, но именно эта опухоль и стала вашим оправдательным приговором, — закончил он. — А теперь иди. Ты знаешь, что случилось, но ни к чему лишние разговоры. Надеюсь, ты расскажешь своим друзьям о том, что колонист был болен?
— Не вопрос, Дань! — поддержал я. — Знаю, что такое рак мозга не понаслышке: безумие, галлюцинации, агрессивность. Мой дед умер от подобной болезни.
— Вот именно. Удачного праздника! Уже одиннадцать, и через полчаса начнется торжество. Бэйкерс обещал сюрприз.
Я встал с удобного кресла и вышел из его кабинета, немного захмелев.
Точно, уже захотелось праздника! Вызвав лифт, я поехал на пятый. В столовой была суета, некоторые колонисты уже сидели на местах и что-то громко, радостно обсуждали. Вонг спешно бегал по кухне и орал на своих подчиненных. Я присел с краю у двери рядом с окном. Большая часть народа еще находилась на улице и резвилась, как дети.
Артем со своей медсестрой строили пирамиду, а Семен с Олежей сделали обычного снеговика, как вдруг на него напал Вадя и разрушил. А они в ответ накинулись на него, завалили и стали засыпать снегом.
В помещении пахло салатами, картошкой и жареным мясом, и снова я немного забылся о дурацком дне, в надежде на то, что все закончилось: завтра «поднимем» оставшиеся сервера, и можно будет отправляться домой. Главное — сегодня не перестараться с горячительным.
— Буишь пить, — обратился Вонг, как казалось, подкравшись незаметно.
— Давай, коньяк. Грамм сто сразу налей, только теплого. Как раз хватит, пока народ с улицы не придет. Да и я уже никуда не тороплюсь.
— Халасо, — ответил он и щелкнул кому-то пальцем.
Пока я ожидал свою порцию релакса, один из официантов принес прекрасный галогеновый подсвечник, в котором находилось три больших свечи. Они не горели, рядом он положил старинную охотничью спичку.
Вечер начинался прекрасно, однако в очередной раз меня беспокоила судьба Дмитриева. Я связался с Вованом, чтобы тот по дороге с улицы заскочил в карцер и посмотрел, как там бедолага.
Через минут пять в столовую начал пребывать народ: в мишуре, с гирляндами. Наконец, и Сема с Олегом зашли.
— Парни! — крикнул я и позвал их к себе. Они подсели, а за ними вошел Вадя.
— Как мы его уделали! — смеялся Семен.
— Да уж, за все его приколы отомстили, — добавил Олег.
— Пошли вы, — садясь, наехал на них Вадим. — Двое на одного — это нечестно. А ты, Олеж, не думал, что такой жилистый.
