– А думал, я не мощная, что ли? Сердце-то всегда чует, что ребенку опасность угрожает. Вот так вот и нашла!
– Но мутанты… Да и люди тут иногда пострашнее ходят.
– Кто мутанты? Шавки эти облезлые? Нашел чем пугать. А каких людей тут бояться? Вон встретила одного. Стоит, руку ко мне тянет и говорит: «Иди ко мене-е, сюда-а». Я, конечно, женщина видная, мужикам нравлюсь, но этот, не знаю, на что рассчитывал, с такой-то внешностью!
– А что у него не так с внешностью было?
– Да всё не так! Тощий, грязный, в лохмотья какие-то закутан, а голова – вся лысая, в каких-то шишках! А вдруг ты таким же станешь от радиации?
– Так это же контролер был! Очень опасный мутант! Как ты с ним справилась?!
– Как, как, плюнула в его мерзкую рожу и дальше пошла! – на это Сынок уже ничего не смог сказать и только удивленно хлопал глазами. – Вот скажи, что ты сюда полез?
Ответить честно у сталкера не хватила сил, все-таки мама спасла его от собак, поэтому он немного приврал:
– Я пошел в Зону, чтобы денег заработать. Мы с тобой ведь в однокомнатной квартире живем. А тут можно найти такие артефакты, что вырученного хватит на целый остров!
– Артефакт говоришь… Вот такой что ли? – с этими словами женщина достала еще один сверток и развернув показала Сынку. На что у того буквально отвисла челюсть. Названия артефакта он не знал, но когда вчера сидел в «Ста рентгенах», один сталкер принес такой бармену. На что глаза торговца азартно заблестели, и он позвал посетителя в свой кабинет, а это значило – сделка предстояла серьезная, прибыльная.
– Мам, да это, кажись, кучу денег стоит! Где ты нашла его?
– Ну, иду, смотрю, лежит такой комок, светится немного, а я про артефакты тоже прочитала. Дай, думаю, подберу, авось пригодится. Вот, как видишь, не зря. Ну, что-то мы разговорились, пора обедать. Да, чуть не забыла, я принесла тебе шерстяные носки, а то холодно здесь, ещё простудишься!
Сынок понял, что именно сейчас он по-настоящему счастлив.
Бар «Сто рентген», кабинет торговца. Месяц спустя.
– Вот, держи, – сказал Бармен, выкладывая на стол четыре пачки новеньких банкнот. – Пересчитывать будешь?
– Нет. Я думаю, вы не станете обманывать своего постоянного клиента, – ответил сталкер, пряча деньги за пазуху.
– Это точно, – бармен встал и убрал в сейф полученные артефакты. – Ну, до встречи!
– Вряд ли. Я ухожу из Зоны. Всё, что хотел – уже получил.
– Как знаешь. Не скажешь напоследок – в чем секрет такого успеха?
– Секрет? – Сынок остановился в дверях и ответил, улыбаясь, – маму надо слушать, всегда!
1986 год, 26 апреля, Припять.
– Нина! Домой!
Девочка подняла голову, щурясь от яркого солнца, и, болтая в воздухе ногами, продолжила с увлечением разглядывать одолженный у подруги зарубежный каталог косметики и одежды. Читать Нина уже умела, но кроме ценников и непонятных описаний, напечатанных на немецком, в каталоге нечего было читать, поэтому Нина просто разглядывала яркие блузки, помады и тени для глаз.
– Нина! Домой! – с прежней настойчивостью оповестила её мама.
– Уже иду! – немного недовольно крикнула в ответ Нина, спрыгнула с качелей и подошла к песочнице, где возилась группа детворы. Её младший брат, Володя, был занят тем, что с помощью недавно купленных фигурок лепил черепашек и матрешек, а когда это занятие ему надоело, он просто брал песок руками и катал небольшие шарики.
– Пойдём, мама зовёт, – Нина взяла Володю за руку и вывела за пределы игровой площадки. Володя попытался облизать руки, но Нина пресекла эту попытку.
– Нельзя. Руки грязные, на них много микробов. Будешь их лизать – заболеешь.
Разочарованный Володя понуро опустил голову. Подъезд перед ними открылся и, вышедший оттуда дядя Миша пропустил вперёд детей.
– Здравствуйте, Дядя Миша, – поздоровалась Нина.
– Здравствуй, Ниночка.
– А вы сегодня придёте к нам?
– Обязательно!
– С тётей Клавой?
– Да, с тётей Клавой.
– А почему вы не рядом с папой?
– Я сегодня во вторую смену, – улыбнувшись, объяснил сосед, – а ваш папа – в первую. Ну, бегите!
Нина попрощалась, и они вместе с братом, быстро оказавшись на третьем этаже, позвонили в дверь их квартиры. Дверь открыла их мама – молодая красивая женщина в домашнем халате и фартуке.
– Ну, вот и вы! Быстренько заходите, нечего сквозняк в дом впускать.
Нина и Володя прошмыгнули за порог, и мама закрыла за ними входную дверь.
– А ну марш мыть руки, – мама осмотрела Володю и отправила того в ванную. Нина тем временем положила на кухонный стол каталог, села и принялась смотреть, как мама готовит праздничный ужин.
– Мама, а торт будет?
– Конечно, будет! – мама улыбнулась и продолжила помешивать наваристый суп.
– А скоро папа придёт?
– Скоро, – мама оторвалась от готовки и посмотрела в окно, – очень скоро.
– Хорошо, – Нина раскрыла каталог и снова начала болтать ногами в воздухе.
– Не болтай ногами, – пригрозила ей мама, – это дурная привычка.
Нина перестала нарушать дисциплину и успокоилась. На кухне воцарилась тишина. Внезапно на девочку напал необъяснимый приступ страха. Она поёжилась, хотя за окном было больше двадцати градусов, и попыталась выровнять дыхание. Надвигалось что-то плохое, и Нина это чувствовала. Что-то очень плохое.
– Мам, а можно мы с Володей ещё немножко погуляем?
– Мы же сейчас будем за стол садиться, – ответила мама, – придут Дядя Миша, тётя Клава.
– Мы немножко! Только папу встретим – и назад, – канючила Надя.
– Ну, хорошо, – сдалась мама, – но только недолго.
Надя кивнула и забежала в ванную. Володя строил сам себе рожицы в зеркале, когда Надя схватила его за рукав, отвела в коридор и начала поспешно одеваться.
– Приходите поскорее! – крикнула им вдогонку мама, но Нина даже не попрощалась – она уже бежала по лестнице, волоча за собой Володю. Выбежав из дома, она побежала в находящийся недалеко от дома лесной массив. Сейчас первобытный страх руководил Ниной. Она чувствовала – нужно бежать. Не оглядываясь. Как можно дальше и быстрее. Иначе беда.…Через минуту над городом раскрыл свой бутон огромный огненный цветок, а потом послышался страшный звук, сравнимый с тигриным рёвом или осенним громом…
Спустя 26 лет. 2012 год, 26 апреля, Припять.
Нина попыталась сосредоточиться, но у неё это никак не получалось. Мысли смешались в голове в один большой ком, и вытащить оттуда что-то отдельное виделось для девушки невероятным трудом.
